Час близнецов - Маргарет Уэйс

— Кто это? — спросил Тас у ближайшего к нему пленника, небрежным кивком указывая на фигуру в черном.

— Неужели ты не знаешь? — Судя по всему, соседу не очень хотелось говорить на эту тему.

— Я приезжий, — пояснил Тас.

— Это Выбравший Тьму, черный маг Фистандантилус. Наверняка ты о нем слышал.

— Конечно, — кивнул Тас, победоносно глядя на Карамона, — во взгляде его читалось: «Говорил я тебе!». — Мы о нем слышали.

Глава 4

Когда Крисания очнулась от заклятия Паладайна, она была настолько смущена и растерянна, что жрецы весьма обеспокоились, решив, что странная болезнь повлияла на ее разум.

Она упоминала Палантас, и они решили, что молодая женщина, вероятно, прибыла оттуда, однако даже во сне ока продолжала звать некоего Элистана, именуя его Главой Ордена. Жрецы знали всех Глав Орденов Посвященных Кринна, но никогда не слышали об Элистане. Между тем Крисания продолжала настаивать на том, что таковой существует, и они несколько встревожились, решив, что с нынешним палантасским жрецом что-нибудь случилось. Именно поэтому в Палантас спешно направили нескольких гонцов.

Кроме этого, Крисания не раз упоминала о Палантасском Храме, в то время как там никакого Храма не было и быть не могло. Молодая женщина толковала об этом столь убежденно, время от времени вставляя в свою речь такие непонятные выражения, как «Повелители Драконов» и «возвращение богов», что находившиеся с ней в комнате Кварат и Эльза, старшая жрица праведных дочерей Паладайна, в ужасе переглянулись и дружно, не сговариваясь, начертали в воздухе священный знак против святотатства.

Потом Крисанию напоили травяным отваром, который успокоил ее и помог снова уснуть. Двое высших жрецов остались с ней и после того, как она заснула, негромко обсуждая между собой ее состояние. Затем в комнату вошел Король-Жрец, явившийся, чтобы развеять их страхи.

— Я пытался доискаться правды, — сказал он своим мелодичным голосом, — и мне было открыто, что Паладайн призвал к себе ее душу, дабы защитить ее от заклятия черной магии, которое было использовано силами зла. Мое мнение таково, что в этом можно не сомневаться.

Кварат и Эльза обменялись понимающими взглядами. Нелюбовь Короля-Жреца к магам была общеизвестна.

— Душа ее пребывала в волшебных садах Паладайна, в чудесном мире, подобие которого мы тщимся создать на этой земле. Несомненно, что именно там ей открылось знание будущего. Она твердит о прекрасном Храме Паладайна, воздвигнутом в Палантасе. Но разве не планируем мы построить там Храм? Элистан же, о котором она говорит, — это жрец, коего мы назначим тамошним Главой Ордена.

— Но… драконы и «возвращение богов»? — пробормотала Эльза.

Некоторое время Король-Жрец молчал.

— Что касается драконов, — сказал он наконец, — то я считаю это какой-то легендой или сказкой, слышанной ею в детстве, которая вспомнилась в часы болезни и слабости духа. Возможно, это как-то связано с черной магией, воздействию которой она подверглась. Общеизвестно, что колдуны, использующие магию, — голос его посуровел, — могут заставить человека видеть то, чего на самом деле не существует. Что касается ее видений о «возвращении богов»…

Король-Жрец снова замолчал, но вскоре продолжил исполненным страсти голосом:

— Вы, мои ближайшие соратники, знаете, какова моя заветная мечта. Вам известно, что однажды — и время это неотвратимо приближается — я обращусь к богам и призову их на помощь в моей последней битве со злом, которое все еще не покинуло наш мир. В этот день сам Паладайн будет внимать моим молитвам. Он придет и встанет рядом со мной, и вместе мы сокрушим Тьму, и она сгинет навеки!

Именно это и увидела в грядущем Крисания! Именно это она называла «возвращением богов»!

Ослепительный свет разлился по комнате. Эльза прошептала молитву, и даже Кварат потупил взгляд.

— Пусть она спит, — сказал Король-Жрец. — К утру ей станет много лучше. Я не забуду помянуть ее в своих молитвах Паладайну.

Он вышел, и свет в комнате померк. Эльза молча смотрела ему вслед. Когда дверь в комнату Крисании затворилась, эльфийка повернулась к Кварату.

— Разве у него есть власть? — спросила она жреца, задумчиво глядевшего на спящую Крисанию. — Неужели он действительно способен… сделать то, о чем сейчас говорил?

— Что? — Кварат думал о чем-то другом, поэтому ответил не сразу. Бросив взгляд вослед Королю-Жрецу, он качнул головой:

— Ах, об этом? Конечно, у него есть власть. Ты же видела, как быстро вылечил он эту молодую женщину. Боги говорят с ним, посылая ему вещие сны… во всяком случае так он утверждает.

Скажи мне, праведная дочь, когда ты в последний раз чувствовала в себе целительные силы?

— Так ты поверил в то, что Паладайн взял к себе ее душу и позволил заглянуть в будущее? — удивилась Эльза. — Ты действительно поверил, что он ее вылечил?

— Я знаю только одно: в этой женщине и той парочке, которую задержали возле ее тела, есть что-то странное, — угрюмо сказал Кварат. — О них я позабочусь, ты же должна приглядывать за Крисанией. Что касается Короля-Жреца… — Он пожал плечами, — Пусть себе призывает богов. Если они спустятся с небес, чтобы сражаться рядом с ним, — хорошо. Если нет, то для нас это не будет иметь значения. Мы-то знаем, кто на Кринне исполняет работу богов.

— Удивительно, — заметила Эльза, поправляя прядь черных волос, которая упала на лицо Крисании. — В нашем Ордене была одна молоденькая девушка, которая и в самом деле обладала способностью исцелять болезни и раны. Та, которую соблазнил этот Соламнийский Рыцарь. Ты не помнишь его имени?

— Сот, — ответил Кварат. — Сот — правитель Даргаардской Башни. Здесь нечему удивляться. Порой то среди молодых, то среди старых отыскивается кто-нибудь, обладающий этим редким даром. Или уверовавший, что обладает им.

Откровенно говоря, я считаю, что большинство чудес объясняется весьма просто: людям так хочется верить в чудо, что в конце концов они сами себя убеждают в реальности того или иного события. Для нас это не опасно. Но за этой молодой женщиной надо приглядывать, Эльза.

Если она будет настойчива в своем бреде и после пробуждения, нам придется принять меры. Ну а пока…

Он замолчал. Эльза согласно кивнула. Зная, что под влиянием снадобья Крисания будет крепко спать до самого утра, оба жреца оставили ее одну.

Проснувшись на следующее утро, Крисания почувствовала, что голова ее словно набита ватой. Во рту остался неприятный привкус, к тому же ее мучила немилосердная жажда. Жрица с трудом села на постели и попыталась собраться с мыслями, но тщетно. Последнее, что она помнила, — это мрачное существо, явившееся из мира мертвых, которое неумолимо приближалось к ней. Потом она очутилась вместе с Рейстлином в Башне Высшего Волшебства, а оттуда перенеслась в какое-то другое место, где ее окружили маги в белых, красных и черных мантиях. Кроме этого, она смутно припомнила какие-то поющие стены, причем ее не оставляло ощущение, что она совершила длительное путешествие, но вот куда и зачем — этого она не знала.