Ламмермурская невеста - Вальтер Скотт

С большим трудом Рэвенсвуду удалось уговорить маркиза не передавать дела в парламент, если сэр Эштон даст согласие на его брак с Люси.

— Я вряд ли разрешил бы вам так легкомысленно бросаться отцовским наследством, — сказал на это маркиз, — если бы не был убежден, что леди Эштон, или леди Дуглас, или как ее там еще, что называется, закусила удила, а ее муженек не осмелится ей противоречить.

— И все же, — отозвался Рэвенсвуд, — надеюсь, милорд, вы будете считать мою помолвку с Люси Эштон священной.

— Да, конечно, — ответил маркиз. — Я остаюсь вашим другом, даже когда вы делаете глупости, мой дорогой. Ну, а теперь, когда мое мнение вам известно, я попытаюсь по возможности действовать согласно вашему желанию.

Рэвенсвуду оставалось только поблагодарить своего великодушного родственника и покровителя. Уполномочив маркиза вести свои дела, он уехал на континент, где по всем расчетам должен был пробыть несколько месяцев.

Глава XXVIII

Кто обольщал когда-нибудь

Так женщин?

Кто женщину так обольстить сумел?

Она — моя!

«Ричард III»note 41

Со времени отъезда Рэвенсвуда на континент прошел целый год. Возвращения его ожидали гораздо раньше, однако то дело, по которому он был послан, а по некоторым слухам, личные интересы, все еще удерживало его за границей. Что же касается семьи сэра Эштона, то о переменах, происшедших за минувшее время в этом доме, мы сейчас узнаем из беседы, которую мистер Бакло однажды вел со своим закадычным другом и собутыльником, небезызвестным капитаном Крайгенгельтом.

Друзья расположились в столовой замка Гернингтон, по обе стороны огромного, похожего на гробницу, камина. Дрова весело потрескивали; на круглом дубовом столе рядом с бутылкой первосортного бордо стояли два стакана и множество закусок.

Несмотря на явное довольство и достаток, лицо хозяина выражало сомнение, тоску и неудовлетворенность. Крайгенгельт, смертельно боявшийся припадков хандры, как он выражался, у своего принципала, изо всех сил старался изобрести какое-нибудь средство, дабы развеять его дурное настроение.

После длительного молчания, нарушаемого только равномерной дробью, которую Бакло отбивал носком сапога о решетку камина, Крайгенгельт наконец осмелился заговорить.

— Будь я проклят, — сказал он, — если вы похожи на человека, который собирается жениться. У вас такой вид, черт возьми, будто вас не, сегодня-завтра должны повесить.

— Весьма благодарен за комплимент, — отозвался Бакло. — Но, пожалуй, виселица — это скорее по вашей части, потому что вам, как видно, ее не миновать. А почему, скажите, капитан Крайгенгельт, как вы себя величаете, почему я должен казаться веселым, когда на душе у меня кошки скребут?

— Вот это-то меня и злит: мало того, что вы женитесь на лучшей невесте во всей округе, вы к тому же берете за себя девушку, на которой вы хотели жениться. И вот теперь, когда ваше желание исполняется, вы сидите понурив голову, словно медведица, которую разлучили с медвежатами.

— Не знаю… — угрюмо заметил лэрд. — Может быть, мне лучше отказаться от этой женитьбы. Только, кажется, я уж слишком далеко зашел, чтобы идти на попятный..

— Идти на попятный! — воскликнул Крайгенгельт, изображая крайнее изумление. — Да теперь это все равно, что столковаться со свидетелем, а потом отречься от него и оставить на бобах. Идти на попятный! Когда у девчонки такое приданое…

— У мисс Эштон, с вашего разрешения, — оборвал его Бакло.

— Ладно, ладно! Виноват, Но ведь за ней и впрямь дают такой куш, как ни за какой другой невестой во всем Лотиане.

— Не спорю, — сказал Бакло. — Только я не нуждаюсь в ее приданом. Я и сам достаточно богат.

— А теща, которая вас любит как родного…

— Даже больше. Во всяком случае, больше, чем родную дочь, — усмехнулся Бакло. — Иначе не видать… бы мне Люси.

— А полковник Шолто Дуглас Эштон, который спит и видит вашу свадьбу?, — Потому что надеется с моей помощью пройти в парламент от нашего графства…

— А отец, который ждет подписания брачного контракта с таким же нетерпением, как я конца удачной партии в пикет?

— Э! — пренебрежительно протянул Бакло. — Сэр Уильям Эштон ведет свою обычную игру: раз ему не удалось променять дочь на поместье Рэвенсвудов, которое английская палата лордов вот-вот вырвет из когтей, он хлопочет о другом выгодном браке.

— Ну, а ваша невеста? Разве она не самая красивая девушка в Шотландии? Вы же сходили по ней с ума, когда она и слышать о вас не хотела. Теперь же, когда она согласна выйти за вас, нарушив слово, данное Рэвенсвуду, вы вдруг заартачились.

Право, вы просто рехнулись: сами не знаете, что вам нужно.

— Я вам скажу, что мне нужно, — ответил Бакло и, встав со стула, прошелся по комнате. — Я хочу знать, черт возьми, отчего мисс Эштон вдруг изменила свое мнение, — А вам-то что до этого? — удивился Крайгенгельт. — Ведь она изменила его в вашу пользу, — Вот то-то и оно! — вздохнул принципал. — Я никогда не имел дела с такого рода девицами и думаю, что они чертовски строптивы и своенравны. Но мисс Эштон переменилась ко мне как-то уж слишком внезапно и слишком круто, чтобы можно было принять ее поведение за простой каприз. Ручаюсь, это работа леди Эштон. Она наверняка знает множество средств, как сломить человека, и у нее их не меньше, чем у нас удил, мартингалов и капцунов, когда мы объезжаем молодых лошадок.

— Но, черт возьми! Без них же не справиться с лошадью!

— Что верно, то верно, — согласился Бакло: он перестал мерить шагами комнату и облокотился на спинку стула. — Все равно Рэвенсвуд еще стоит у меня на дороге. Вы думаете, он откажется от Люси Эштон?

— Конечно, откажется, — заявил Крайгенгельт. — Зачем ему упрямиться, раз он собирается жениться на другой и Люси тоже избрала себе другого мужа?

— И вы всерьез верите, что он женится на какой-то иностранке?

— Вы же сами слышали, что сказал капитан Уэстенго. Он рассказывал о пышных приготовлениях к счастливой свадьбе.

— Этот капитан Уэстенго слишком похож на вас, дорогой Крайги, чтобы считать его, как говорит сэр Эштон, «отменным свидетелем». Он мастерски умеет пить, играть в карты и божиться и, думаю, к тому же умеет еще лгать да мошенничать. В определенном кругу все это, конечно, полезные качества, но они как-то больше к лицу разбойнику с большой дороги, чем джентльмену, на слово которого можно положиться.

— Пусть так, — сказал Крайгенгельт. — Но вы же не можете не поверить полковнику Дугласу Эштону, который сам слышал, как маркиз Э***, не подозревая о его присутствии, публично заявил, что Рэвенсвуд нашел себе партию получше Люси Эштон и не намерен жертвовать отцовским наследством ради худосочной дочери низвергнутого вига, а потому с радостью уступит Бакло свои обноски.