Последний шанс - Dana D
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Батя довольно ударив ладонями, положил телефон на столешницу, а затем вынудил из верхнего шкафа кухонного гарнитура два стакана и бутылку виски. Разлив крепкий напиток по стаканам, он любезно передал один мне.
— Давай, ты уже взрослый, имеешь право выпить с отцом за рождение моего внука и твоего племянника.
Чокнувшись, мы оба пригубили по небольшой капле янтарной жидкости, аромат и вкус которого тут же наполнил горло теплом и горечью. Под воздействием градусного алкоголя все мои мысли стали более свободными, сейчас я по настоящему расслабился и начал ощущать приятное тепло, распространяющееся по всему телу.
— Племянник… И как только Царь согласился на это имя?
— А вот как раз и пишет, что это твой посмертный подарок. Сын, сам то когда уже семьёй обзаведешься?
Серьёзно поинтересовался батя, подливая мне новую порцию вискаря.
— Бать, да я походу уже… Только я не понимаю что чувствую, вроде башкой понимаю все, ответственность с себя не снимаю, но… Бать, мне очень страшно. Я так боюсь… До ужаса…
Прикрыв устало глаза я снова ушел в свои раздумья.
— Чего? Чего ты боишься?
— Боюсь стать плохим отцом…
— Ничего себе поворот, Гера конечно говорил что ты там не рассаду рассаживаешь, и вроде как там у тебя появилась дама сердца… Но я не думал что так всё серьёзно. А вообще, я рад за тебя, сын. Искренне рад.
— Помоги мне… Я не знаю как это, быть любящим отцом, как дать маленькому человечку хоть капельку любви, я же сам никогда не видел ни тепла, ни заботы…
Снова неосознанно погружаюсь в далекое прошлое. Болезненное прошлое, где я не жил, а выживал в гнилом детстве. Немигающим взором пялюсь в одну точку, вспоминая эти кошмарные дни, которые уже не стереть из памяти.
— Ты любишь свою женщину, так ведь? Чувствуешь это чувство?
— Я с трудом себя перестраиваю ради Лизки, пытаюсь быть не такой скотиной по отношению к ней, не знаю, получается или нет… Пытаюсь неумело показать чертову любовь и каплю нежности, но такое ощущение что нихера не выходит.
— Я уверен что ты будешь отличным отцом, ты так изменился, я вижу с какой теплотой ты говоришь о этой девушке, в твоем сердце нет больше той ледяной глыбы.
— Если я не смогу полюбить собственного ребёнка? Если я ничего к нему не почувствую?
— Все придет мальчик мой. Как впервые посмотришь на него, возьмёшь на руки, вдохнешь его запах. А я всегда буду рядом, помогу советом и делом.
Сейчас я ощущал себя на приеме психотерапевта, батя со всей своей мудростью и жизненным опытом помогал мне вдолбить в голову что мне пора уже разобраться со своими страхами и негативными воспоминаниями, чётко донося до меня что моё прошлое не определяет моё будущее, что именно я сам должен понять и выбрать, каким будет моё отношение к собственному ребенку.
— Каждый человек заслуживает счастья и любви, Жень, важно научиться прощать себя и окружающих за прошлые ошибки. Твои страхи и негативные воспоминания, это лишь препятствие на пути к настоящей любви и счастью.
С каждым его словом я действительно осознавал что любовь, это не красивые слова, а поступки. Поступки настоящего мужчины, да и любовь есть в моем сердце, просто пора открыться полностью наконец-то любимой девушке и позволить себе чувствовать это чувство. Напросто вскрыть этот ящик Пандоры, под слоем моего страха и обид на ужасное детство.
— И главное, сын… Не пытайся притворяться и скрываться под маской, принимай себя таким, какой ты есть, поверь, если тебя действительно любит твоя девушка, она будет боготворить тебя именно настоящим, со всеми твоими тараканами. Проверено на личном опыте.
— Спасибо бать за сеанс психоанализа, но давай сменим тему, ладно?
— Подумай над моими словами… Обещаешь?
— Честное пионерское.
Разговаривая с Демьяном, мне действительно стало как-то легче на душе. Мне даже захотелось поскорее услышать первое сердцебиение своего малыша, увидеть маленькие ручки и крохотные ножки, да черт возьми! Просто взять собственного сына или дочь на руки, хочу открыть в себе эту заблокированную чертову опцию нормального живого человека, которая окутана страхом и болью прошлого. Да! Я определенно стану лучше чем моя биологическая мать или отец. Я стану для своего ребёнка самым лучшим батей. В лепешку расшибусь, но мой ребёнок никогда не познает и не прочувствует на своей шкуре то, что когда-то испытал я. Наверно именно это и делает нас сильнее, да и дает смысл жизни.
— Да и бабка я думаю будет рада.
— Бать… Ну ты края видь, кстати, а где Ева, почему она не с вами?
— Матвея повезла на соревнования в Прагу, ну и заодно заскочить захотела к родственничкам. Иди сюда, смотри… Вот как такое крохотное чудо можно не полюбить?
Я уверенно обошел островок кухни и перехватил из рук бати телефон, рассматривая до глубины души трогательное видео, где Дашка укладывает крохотное создание спать, напевая сыну какую-то до милоты убаюкивающую песенку.
— Действительно чудо… Царь не писал, как она себя чувствует? Все хорошо?
— Писал… Наша Валькирия, просила передать далеко не расходиться, за преждевременные роды, она нам всем даст прочувствовать свои мучения при схватках.
— Заслуженно.
Взъерошив волосы на затылке, я непринуждённо уселся на высокий барный стул, устало потирая пальцами переносицу. Конечно отхватим мы ещё все, тут и к бабке гадалке не ходи.
— Ой, это же северный олень! Приветики.
— Не понял… Ты почему не спишь? Да и какой олень?
Звонкий, до боли знакомый мелодичный голосок прогремел как гром среди ясного неба на всю кухню. С огромным плюшевым медведем и какой-то книжкой в руках, рядом со мной на стул вскарабкалась маленькая копия Дашки, даря мне милую улыбочку с красивыми ямочками на щеках как у её мамы.
— У зятя спроси эту увлекательную историю. Джинг белз, мелкая.
Шутливо подставив ей ладошку, малышка в ответ отбила мне пять. Хм… Да я красавчик, определенно ей понравился в прошлый раз. Сразу видно чья дочь.
— Поиграешь со мной, а то все разбежались как тараканы по углам.
Обращается ко мне, всучая в мои руки огромного медведя.
— Поиграете в другой раз, так, ты время видела? Спать пора уже, пойдём я тебя уложу…
— Деда, а сказку почитаешь?
— Куда ж я денусь… А ну, погоди малыш…
Нахмурив густые брови, батя кинул взор на телефон, который раздраженно вибрировал и крутился вокруг своей оси на мраморной столешнице. Краем глаза увидев кто ему
