История Персидской империи - Альберт Олмстед

19 апреля 458 г. до н. э. пополнившаяся экспедиция покинула берег Ахавы. Их Бог действительно простер над ними Свою руку и спас их от врагов и разбойников на дороге. Утомительное путешествие закончилось 4 августа, а четыре дня спустя Эзра, подобно заботливому руководителю, каким он и был, передал золото, серебро и утварь в руки местного жреца.

Ко 2 октября Эзра был готов представить новый свод законов. Естественно, он был написан на древнееврейском языке, так как все священные предписания теперь приписывались великому законодателю Моисею. Конечно, большинство слушателей Эзры не совсем поняли их, так как они говорили на арамейском языке, который был тогда в ходу. Так что вместе с первым представлением нового свода законов у палестинских евреев стало заведено делать их перевод на родной язык. «Изначальные» слова Моисея читали, безусловно, на священном языке, но перевод делали устно, и мы можем быть уверены, что с самого начала была приготовлена письменная копия на арамейском языке в помощь переводчикам, дабы гарантировать точность перевода.

День за днем продолжались чтения и перевод до тех пор, пока задача не была выполнена. Эзра проделал огромную работу, и свод законов Моисея с тех пор был признан официальным. Его влияние невозможно переоценить. Кто бы ни считался автором этого свода законов — к которому на самом деле на протяжении веков приложил руку не один человек, — Эзра справедливо считался вторым основателем иудаизма после самого Моисея. Ему не удалось прекратить деятельность пророков, к которым вновь и вновь возвращались мечты о грядущем независимом национальном царстве, но он указал единственный путь спасения иудаизма — оставить националистические надежды, примириться с правлением чужестранцев, быть верными власти и полностью принять уникальное положение евреев как хранителей нравственного закона Бога. К счастью для мира, последующие поколения в основном следовали его руководящим принципам; реакционное меньшинство, которое время от времени поднимало вопрос о национальной независимости, только увеличивало несчастья своих соплеменников-евреев.

Огромная работа Эзры — введение закона — была завершена. Оставалось только провести его в жизнь. Из необходимых реформ самой насущной было запрещение смешанных браков, которые на протяжении веков являлись самой опасной угрозой иудаизму.

Со «смешиванием священного семени с дочерьми других народов» можно было бы мириться в общине, в которой мужчин было большинство, но имущим классам было непростительно быть главными нарушителями этого правила. Было издано воззвание, призывающее людей собраться в Иерусалиме; отсутствие наказывалось «пожертвованием» имущества и исключением из религиозного братства. Собрание проходило под дождем 19 декабря 458 г. до н. э., на котором в принципе было принято решение о разводе мужчин с нееврейками; подробное рассмотрение каждого отдельного случая началось 30 декабря и закончилось 27 марта 457 г. до н. э.

Тогда Эзра вернулся в Вавилонию, где, как гласит предание, он умер и где и по сей день можно посетить его предполагаемую могилу. Свод законов был принят, но проблема смешанных браков осталась. Элиашиб, верховный жрец в Иерусалиме, открыто не подчинялся реформе, хотя его сын Иоанн встал на позицию Эзры. Ратуя за принятие браков с чужеземками, оппоненты Эзры могли взывать к историческим разделам самого свода законов. Один из этих оппонентов рассказал историю, красота которой не должна помешать нам увидеть ее намеренно пропагандистскую направленность; в ней есть эпизод, в котором Руфь-моавитянка (моавитяне — родственное евреям семитское племя, обитавшее на восточном берегу Мертвого моря — Моава. — Пер.) стала прародительницей великого еврейского царя Давида.

Успехи персов в Египте

Тем временем Артаксеркс сделал ответный ход на действия афинян и послал в Спарту некоего Мегабиза (458 до н. э.). Его деньги были приняты и использованы для нанесения поражения Афинам у города Танагры в Беотии (457 до н. э.) спустя два или три месяца после завершения реформ Эзры, хотя два месяца спустя сражение при Энеофите восстановило авторитет Афин. Успех Эзры в умиротворении Иудеи позволил безопасно перейти границу огромной армии, собранной Артабазом и Мегабизом, назначенным теперь сатрапом Сирии. В 456 г. до н. э. Инар был ранен в серьезном сражении, и афиняне были вытеснены из Мемфиса на большой остров в дельте Нила Просопитис неподалеку от Папремиса. Здесь они попали в блокаду, которая длилась полтора года. Когда в канале, который соединял два рукава Нила, образуя остров, была спущена вода, афиняне сожгли свои корабли. Некоторые из них бежали в Кирену. Оставшимся в живых Мегабиз обещал безопасное возвращение на родину, и они сдались, как сдался Инар, поверивший персидскому слову чести. Элбо, крошечный остров площадью едва в 2,5 квадратных километра, был оставлен как единственный плацдарм, с которого Амиртей мог совершать набеги на болота в дельте Нила. Таннирас, сын Инара, и Павсирис, сын Амиртея, были официально назначены вместо своих отцов и стали второстепенными принцами-вассалами.

Новый сатрап Арсамес прибыл с большими силами, состоявшими из финикийских кораблей и сухопутных войск. Афины выслали на помощь своим эскадру из пятидесяти трирем под командованием Харитимидеса. Не зная о том, что сопротивление афинян сломлено, этот неумелый командующий встал на рейде у Мендесского устья Нила. Арсамес напал на афинян всеми своими объединенными силами, и мало кто избежал смерти. Мегабиз вернулся с победой в Сузы, везя с собой Инара и греческих полководцев. Жестокая королева-мать Аместрис потребовала их казни, но ее зять Мегабиз заметил, что он связан обещанием, и на какое-то время казнь пленников была отложена (454 до н. э.).

Афинская империя

В зените своей славы Афины получили сокрушительный удар. Афиняне были так же подавлены, как и радостны до этого. Благодаря последней победе персов Восточное Средиземноморье снова стало финикийским озером. При одном только слухе о приближении финикийского флота афиняне в приступе страха поспешно увезли казну лиги с беззащитного Делоса в безопасный афинский Акрополь. Это перемещение стало вехой исчезновения последнего показного проявления единства Делийской лиги, состоящей из равных партнеров, а преобразование в Афинскую империю было указано в бесценном помощнике историка — списках податей, которые начали составлять летом 454 г. до н. э.

Афины были слишком истощены, чтобы бороться. Когда они дали конституцию Эритрее, советники должны были поклясться, что они никогда не примут назад тех, кто искал убежища у мидийцев. Милет вернулся к своему союзу с персами. Эвантес проиграл Саламин финикийцу, который на своих монетах чередовал свой родной язык с кипрским диалектом и греческими буквами. Лапетом правил финикиец Сидкимилк. Баалмилк I стал царем Китиона вскоре после окончания этой большой войны. Он изображал на своих монетах обнаженного Мелькарта Тирского с львиной шкурой и луком, а на обратной стороне — сидящего рычащего льва и свое собственное имя. С помощью персов Баалмилк напал на Идалий, но был отбит. Его царь Стасикипр осыпал почестями врача Онасила, сына Онасикипра, и его братьев, которые выхаживали раненых в войнах с мидянами.

Кимон возвратился из своего десятилетнего изгнания в начале 451 г. до н. э. Под его влиянием договор с Аргосом был расторгнут и заключено перемирие со Спартой. Афины становились все более консервативными, и можно было ожидать, что они будут проводить более активную антиперсидскую политику. Артмий, сын Питонакса, был проксеном, официальным другом Афин, приехавшим из Каппадокийской Зелеи. Он был послан в Грецию с достаточной суммой денег, чтобы противодействовать этой тенденции. Разъяренные афиняне проголосовали за то, чтобы считать «бесчестными людьми и врагами афинского народа и его союзников его (Артмия. — Пер.) и его семью, потому что он привез золото от мидийцев пелопоннесцам». В Акрополе была установлена бронзовая пластина с выгравированным на ней указом, к ней часто обращались за справкой и цитировали ораторы в следующем веке.

После такой победы консерваторов стало ясно, что в начале 450 г. до н. э. афиняне проголосуют за возобновление войны и командование вооруженными силами будет передано Кимону. Шестьдесят кораблей были посланы Амиртею, который по-прежнему сидел в болотах Египта. Оставшиеся от двухсот трирем корабли пошли с Кимоном на Кипр, где он обнаружил, что остров удерживает Артабаз с тремястами кораблями из Финикии при поддержке киликийских войск Мегабиза. Несмотря на явное численное превосходство противника, Кимон без колебаний напал на него. Марий был захвачен, а Китион осажден, и провианта не хватало; Кимон умер, и осада была снята (449 до н. э.). Гордость афинян успокоилась, когда было отбито нападение одновременно с суши и моря, но экспедиция после этого возвратилась домой, подобрав по дороге эскадру, посланную на помощь Амиртею. После отступления афинян сын Баалмилка Азбаал наконец захватил Идалий. В знак победы Китиона он заменил непокорного льва на монетах своего отца торжествующим финикийским львом, пожирающим греческого оленя.