Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

Из журнала боевых действий Ia 45 L. D., запись от 22.06.41 (АИ) (время берлинское):

«…11.45 ч. Командир I.R. 130 сообщает, что в 10.10 ч. обер-лейтенант Миске на башне Южного острова поднял знамя вооруженных сил рейха, на основании чего он делает вывод об отсутствии здесь какого-либо сопротивления, речь идет лишь об изредка вспыхивающей перестрелке с отдельными русскими.

Полковник Йон хочет сломить единственной отдельной гаубицей III/A.R. 98 вражеское сопротивление у северного моста, чтобы деблокировать отсюда окруженные на Центральном острове части. Окончательный захват Западного острова и подавление на нем всех очагов сопротивления противника (I/I.R. 133) – это предпосылка для успехов на Центральном острове. Предпринятая противником при поддержке 6 танков местная контратака отбита, уничтожено 3 танка…»

Боевое донесение штаба 4-й армии № 05 к 11 ч. 55 мин 22 июня 1941 г. начальнику штаба Западного в.о. (РИ):

Серия «Г»

Начальнику штаба Западного Особого военного округа

Карта 100 000

1. К 10.00 22.6.41 г. части армии продолжают выходить в районы обороны (49-я и 75-я стрелковые дивизии), причем гарнизон крепости Брест – 42-я и 6-я стрелковые дивизии – потерпел от авиации и артиллерии противника большой урон, в результате которого 6-я стрелковая дивизия принуждена была к 7.00 22.6.41 г. отдать с боями Брест, а разрозненные части 42-й собираются на рубежи Курница, Бол. Черни (459-й стрелковый полк с 472-м артиллерийским полком – в районе Жабинка, Каролин, Хведковичи) и приводят себя в порядок.

Таким образом, 42-я стрелковая дивизия только около 12 часов будет следовать севернее – на уровне своего участка.

Противник превосходит в воздухе, наши авиаполки имеют большие (30–40 %) потери, штаб армии разгромлен (в Кобрин); штаб 28-го корпуса – в Жабинка – также в 12.15 22.6.41 г. бомбили; штаб 14-го механизированного корпуса – Тевли.

2. Отдал приказание:

а) 28-му стрелковому корпусу не допустить дальнейшего продвижения противника на Жабинка;

б) 14-му механизированному корпусу в составе 22-й и 30-й танковых дивизий, сосредоточившемуся в районе Видомль, Жабинка, атаковать противника в брестском направлении, вместе с 28-м стрелковым корпусом и 10-й смешанной авиационной дивизией уничтожить его и восстановить положение.

3. Штаб армии – фл. Буховиче, переходит в Запруды.

4. Прошу задержать продвижение противника с брестского направления авиацией.

5. Связь имеется со штабом 28-го стрелкового корпуса и периодическая со штабом 14-го механизированного корпуса.

6. 205-я моторизованная дивизия осталась на месте, выбросив один стрелковый полк на р. Мухавец (юго-западнее Запруды), прикрывая березовское направление.

Начальник штаба 4-й армии полковник Сандалов

Радист сообщил, что «коробочки» идут на прорыв и соединение с нашими войсками. Прорываться будут через Северные ворота. Им можно было только пожелать удачи в бою. И вскоре танки скрылись в туннеле ворот. Какое-то время радист поддерживал с ними связь, потом сообщил, что танкисты на Каштановой вступили в бой с прорвавшимися туда немцами. Вскоре он молча снял шлемофон и отвернулся в сторону. Все стало понятно без слов и объяснений…

Бой в крепости продолжался. Немцы на Северном острове перешли к обороне, обстреливая из гаубицы и противотанковых орудий выявленные очаги сопротивления.

На немецком берегу, ближе к железнодорожному мосту на Тересполь, вновь подняли в небо несколько аэростатов. Пользуясь отсутствием в воздухе нашей авиации, оттуда посверкивали оптикой наблюдатели. Ну это уже совсем наглость. Нас совсем в расчет не берут. Ладно, раньше мы их не могли достать, но теперь им это с рук не сойдет. По телефону связавшись с Арсеналом, попросил Потапова, если есть возможность, пугануть нахалов. Тот заверил, что все понял. Тем более что лейтенант Тимофеенко со своими артиллеристами нашел две «полковушки» и готовит их к бою, установив орудия в проездах между Арсеналом и Кольцевыми казармами.

Вскоре с НП связался сам лейтенант, сообщивший, что с батареей установлена связь, и, пригласив к телефону артиллерийского наблюдателя, стал что-то с ним обсуждать. Прижав к глазам окуляры бинокля, младший сержант стал диктовать в трубку целеуказания.

В том шуме, что стоял вокруг крепости, выстрелов батареи практически не было слышно, но зато явственно были видны результаты ее работы. Сначала один, а затем и другой аэростаты стали быстро спускаться вниз, а под ними вырастали грибы разрывов. Согнав врага с неба на землю, артиллеристы сменили цели. Теперь им стал понтонный мост. Тут и там вокруг моста стали вскипать султаны взрывов. Шуганули они немцев отменно – те так и бросились в разные стороны, укрываясь от осколков на берегу, оставляя на понтонах человеческие тела. Выпустив несколько десятков снарядов и добившись нескольких попаданий по понтонам, батарея, меняя позицию, замолчала. Сделала она это очень вовремя. Немцы, вступив в контрбатарейную борьбу, закидали предполагаемое месторасположение батареи тяжелыми снарядами. Обстрел длился около получаса. Часть снарядов попали в Арсенал и Кольцевые казармы. В Арсенале пострадала восточная часть – несколько немецких «гостинцев» пришлось на помещение полковой санчасти, гауптвахты и 2-го батальона. Кроме того, досталось и другим частям крепости. Также обстрелу подвергся Белый дворец, Инженерный замок, казармы 455-го и 84-го полков. Снаряды врубались в стены, разрушали кирпичную кладку и обрушивали перекрытия. В ряде мест снова заполыхали пожары. Только клуб и столовая остались в стороне от раздачи подарков. Видимо, немецкое командование исключило данные здания из списка обстреливаемых объектов, уверовав в нахождение там своих окруженных солдат.

Поднявшийся снизу младший сержант это подтвердил, сообщив, что немцы запросили уточнить координаты батареи и орудий у Белого дворца, так некстати вмешавшихся в их планы.

А белые сигнальные огни уже поднимались у Северных ворот и где-то в районе железнодорожного вокзала. Колечко окружения вокруг крепости замкнулось.

Из журнала боевых действий Ia 45 L. D., запись от 22.06.41 (АИ) (время берлинское):

«…12.00 ч. Примерно в это время командир дивизии докладывает командиру корпуса:

После подачи обеих приданных батарей I.R. 130 продолжил атаку за Pkt. 140. В цитадели идет ожесточенный бой – очень много убитых. Значительные потери офицеров.

Батальон I.R. 133 должен провести зачистку Западного острова. В северной части цитадели еще продолжается бой. I.R. 133 должен подтягиваться за I.R. 130.

Командир корпуса ориентирует так: враг всюду отступает. Исключение – цитадель Брест. Дневное задание штаба корпуса – это Жабинка. Он приказывает «в цитадель больше ничего не вводить», предлагая ее блокировать, вытаскивать сражающиеся части, обстреливать и изматывать противника тяжелой артиллерией.

12.30 ч. Идет команда в I.R. 133 – для очистки от противника Западного острова назначить только одну усиленную роту; после выполнения этой задачи она должна наносить удар также на укрепление Центральной цитадели (если это возможно, без больших потерь).

12.35 ч. Ia XII А.К. передает для ориентировки, что в первую очередь заданием дивизии является урегулирование ситуации в Бресте.

12.50 ч. Командный пункт I.R. 130 по сообщению полкового адъютанта перенесен к форту Ш. (Вместе с командным пунктом A.R. 98.) Южный остров почти что зачищен, однако из укреплений Центральной цитадели по нему идет стрельба. Город кажется абсолютно спокойным. Подразделения 13 и 14/I.R. 130, а также 1-й и 10-й рот в ходе захвата главной улицы прорвались через южную часть города и на его восточной окраине (у виадука) соединились с подразделениями 2-й роты, которая прорвалась вдоль южной окраины для последующего наступления на выс. 140. Этот факт имеет решающее значение – подразделения в цитадели, таким образом, отрезаны от города…»

Совершенно незаметно пролетело время. Вроде бы солнце только что стояло над головой, а теперь уже указывало на вторую половину дня. Если судить по тени от деревьев, то времени было примерно около двух часов пополудни. От Малышева посыльные принесли обед – гречневую кашу с тушенкой и горячий чай. По их рассказам, одна из освобожденных в столовой женщин отказалась уходить из крепости, и Виктор, выполняя мое указание, напряг ее с приготовлением обеда. Еды приготовили на всех, кто находился в казарме инженерного полка, столовой комсостава и в клубе. И теперь ее разносили по подразделениям. На вторую закладку воды нет, водопровод не работает.

Вообще проблему с горячим питанием личного состава надо как-то решать. В скором времени готовить еду в Кольцевой казарме станет делом трудным до безобразия. Они фактически будут на линии огня. Да и проблемы с водой будут немалые. Насос, установленный в конюшне нашего полка, конечно, выход, но, не дай бог, немцы о нем узнают, горя тогда не оберемся. Альтернативных способов добывания воды в цитадели нет. Точнее, есть – отправлять людей на убой с любой тарой к Мухавцу, может, кому повезет и он вернется назад с несколькими глотками воды. Но это не наш метод. Есть тут одна мысль… Пока существует такая возможность, надо бросить пожарные шланги в воду и установить дополнительно насосы в разных частях цитадели. Эту мысль я и донес до полкового комиссара, когда тот пришел в клуб. Насчет приготовления пищи мы тоже пришли к общему мнению – ее будут готовить в Арсенале, точнее на кухне нашего первого батальона, а потом разносить по участкам обороны.