Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга - Анна (Нюша) Порохня
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Глупышка Виола! – снисходительно улыбнулся ее отец. – Это родовое поместье. Оно принадлежит Бекингемам уже двести лет! Передать его в чужие руки – это пятно на репутации! Прекрати сомневаться! Лучше начинай выбирать свадебное платье. И ни в чем себе не отказывай. Дочь графа Саттона должна иметь все самое лучшее!
- Хорошо, папА… Но если Закари помолвлен, что тогда? – с придыханием спросила Виола.
- Ему придется расторгнуть помолвку, - непререкаемым тоном произнес мужчина. – Женой маркиза можешь стать только ты, крошка. Доверься папочке. А теперь беги.
Виола упорхнула, а граф принялся что-то писать размашистым почерком. После чего он дернул шнурок колокольчика, вызывая слугу. Когда тот вошел в кабинет, граф распорядился, протягивая конверт:
- Как только утихнет непогода, доставь маркизу Бекингему это письмо. Передай лично в руки. Лично, Олбен.
Глава 65
Глава 65
«Морена» перестала бушевать так же неожиданно, как и началась. Воцарилась морозная солнечная погода, и от искрящейся белизны снега слепило глаза. У меня было прекрасное настроение, что не ускользнуло от внимания Варежкиной. Она беззлобно подшучивала надо мной, но я знала, что Лида искренне радуется: как и положено настоящему другу.
Домочадцы тоже пришли в восторг от новости, что я выхожу замуж. Особенно Мариса. Казалось, женщина испытала облегчение, услышав, что маркиз сделал мне предложение. Видимо, по ее мнению, теперь мы находились под особенным покровительством. Но разве это было не так? Положение Бекингема в обществе, его богатство и титул как раз выступали той самой защитой для нашей семьи.
- Леди Гвендолин, сегодня мы должны поехать в мое поместье Ред Хаус. Нужно поговорить со священником, чтобы он согласился провести обряд в столь неподходящее для этого времени года, - сказал за завтраком Закари. – Как вы смотрите на мое приглашение? Я хотел бы, чтобы вы присутствовали при этом разговоре.
- Конечно, я принимаю его. Все-таки это и моя свадьба. А значит, мое участие в подготовке будет вполне естественным. Вы позволите Гвиневере поехать с нами? – разве я могла куда-то умотать без своей Лидуни?
- Что за вопросы, леди Гилмор? – усмехнулся Бекингем. – Я с радостью покажу вам с сестрой свой дом, а также познакомлю с матушкой. Для нее это будет огромным сюрпризом…
Перед тем как уехать, мы проведали Лауру, которая все еще находилась в постели. Девушка все-таки простудилась и теперь лежала с теплым кирпичом в ногах и холодным компрессом на лбу.
- Нам нужно уехать, но вы можете не бояться. Остров охраняют, а Элвин Роулинг останется здесь, в маяке, - сказала я Лауре, и ее щеки тут же покрылись румянцем.
- Это тот мужчина, который спас меня?
- Да, это он. Начальник охраны герцога Веллингтона, - подтвердила я, сразу обратив внимание на ее смущение. Неужели он понравился ей? Хотя ничего удивительного в этом не было. Элвин обладал той самой мужественной красотой, которой могли похвастаться и герцог с маркизом. Высокий, тренированный, с серьезным благородным лицом мужчина излучал уверенность, а это нравилось женщинам в любые времена.
Уже в пути Бекингем с гордостью рассказывал о своем поместье под названием Ред Хаус. Оказывается, оно принадлежало их семье уже более двухсот лет. Каждый хозяин что-то пристраивал, разбивал сады, обустраивал парк, и теперь поместье процветало.
Я слушала его, а в моей голове пульсировала мысль: «А ведь, выйдя замуж, я должна буду переехать в дом мужа.». Казалось, мне нужно было радоваться, но восторга я не испытывала. Не хотелось покидать остров, маяк, Варежкину… Грядущие перемены вызывали во мне тоску.
Когда, наконец, перед моими глазами возник величественный особняк, я поняла, почему поместье называется Ред Хаус. Красный дом. Он оказался действительно красным, потому что стены сего великолепия были выложены из кирпича этого благородного цвета.
Большие окна в переплете белоснежных рам сияли чистотой. Из многочисленных труб шел дым, что говорило лишь об одном: здесь дрова не экономили.
Экипаж еще не успел остановиться, а у мраморных ступеней уже застыли лакеи, встречающие своего хозяина.
Мужчины помогли нам спуститься на землю и, предложив руку, Закари повел меня к главному входу. Я, конечно, понимала, что внутри особняка будет не менее шикарно, чем снаружи, но все равно не смогла сдержать восхищенный вздох, когда мы вошли в большой холл с высокими потолками. Сам по себе он был произведением искусства. Но парадная лестница вообще поражала воображение. Украшенная сквозными резными балюстрадами и фигурными вазами, она освещалась окнами, расположенными в три яруса. Ступени из белого мрамора поднимались с обеих сторон на среднюю площадку, где, вполне вероятно, располагался оркестр, когда здесь проходили балы. Везде можно было наблюдать лепнину, фрески, а еще скульптуры и свежие цветы, источающие нежный аромат. По сравнению с особняком маркиза «Зеленый плющ» Гилморов казался конюшней.
- Дорогой! Ну наконец-то!
Из боковых дверей стремительно вышла высокая пожилая женщина. Из-за поразительного сходства между нею и моим женихом я сразу догадалась, что это мать Закари. Несмотря на возраст, она была очень привлекательной. Особенное обаяние ей придавала открытая улыбка и по-девичьи веселый взгляд.
Она увидела нас с Лидуней и ее брови удивленно приподнялись.
- Матушка, позвольте вам представить. Это леди Гвендолин и Гвиневера Гилмор. Леди, это моя матушка, леди Эстелла Бекингем.
- Добрый день, ваше сиятельство, - я неловко присела, краем глаза видя, как корёжит Варежкину в каком-то немыслимом реверансе. Герцог вовремя успел ее подхватить, чтобы Лидуня не грохнулась на мраморный пол. – Для нас большая честь знакомство с вами.
- Девочки Гилмор? – удивление в ее глазах сменилось интересом. – Я много слышала о вас. Но думаю, что не все из этого правда. Слишком много вокруг сплетниц, завидующих девичьей свежести! Пойдемте, я напою вас чаем!
Она взяла нас под руки и повела за собой. Но у двери обернулась и сказала:
- Закари, от графа Саттона доставили письмо. Оно ждет тебя в кабинете.
- Благодарю, матушка. Мы скоро к вам присоединимся.
Гостиная, в отличие от холла, была очень уютной. В ней пахло лавандовым полиролем и мастикой для паркета.
- Молли, принеси-ка нам чаю, – леди Эстелла с улыбкой обратилась к служанке в белоснежном переднике. – И обязательно захвати клубничного ликера.
- Сию минуту, леди, - женщина вышла из гостиной.
А
