Нотнерт (СИ) - "Malvada Reina"

Рефлексы сработали на полную мощь, Локсли обхватил Реджину вокруг пояса и отшвырнул куда-то в сторону, а Эмма нырнула вглубь коридора, скрываясь от завала.

— Локсли, вы живы? — отплевываясь от пыли и упираясь руками в пол, Эмма немного приподнялась, отряхиваясь от каменной крошки и стараясь не смотреть на то место, где мгновение назад стояла Элла.

Молчание, казалось, длилось целую вечность.

— Да, но через завал мы к тебе не доберемся.

— Я могу выбраться тем путём, что пришла, есть идеи как выбраться вам?

— В процессе.

— Я попытаюсь помочь снаружи. Куда двинетесь?

— Нам не особо приходится выбирать. Здесь дорога только обратно к душевым.

— Ладно, постараюсь помочь с улицы.

Эмма поднялась с пола, грудную клетку снова обдало огнём. Быстро заморгав, Свон постаралась отогнать появившиеся перед глазами тёмные пятна. Всего один пролёт, небольшое усилие и свежий воздух ударил в лёгкие.

— Свон! — знакомый голос мазнул где-то слева. Эмма вытащила из-за пазухи папку.

— Киллиан, держи свои долбанные документы. Вы его взяли?

— Ушел.

— Чудесно. Там есть список. Некоторые из медперсонала причастны к трансплантации и торговле органами. Проверь эвакуированных.

— Куда ты собралась?

— Внутри остались мой друг и пациентка, нужно помочь им выбраться.

— Девушка, вам самой нужна помощь! — кто-то в белом халате постарался удержать её на месте, но Свон вырвала руку и помчалась вдоль стены.

Раз окно.

Два окно.

Три окно.

Уивер присоединился к Эмме на повороте — на лбу рана, рука в повязке.

— Выглядишь паршиво.

— Видела бы ты себя.

Шестое окно.

Девятое.

Эмма упала на колени и заглянула вниз.

Двое — мужчина и женщина, намертво вцепившиеся друг в друга, стояли в пылающей душевой. Робин поднял глаза на окно и безысходность в его взгляде чуть не сбила Свон с ног. Страх сковал внутренности. Эмма стянула халат и обмотала его вокруг руки. Прикинув силу удара, она несколько раз с размаха ударила по стеклу, но то не поддалось.

— Отойди.

Уивер отпихнул девушку в сторону и со всей дури пару раз двинул ногой прямо в центр. Послышался треск и болезненное шипение — длинный, острый, как бритва, осколок вошел Уиверу в голень до самой кости.

— Медиков сюда! — Эмма кинулась к оконному проёму, расчищая раму от остатков стекла. Когда дождь из осколков прекратился, Робин подвел Реджину ближе и стал ей за спину, крепко обхватывая руками её талию. Девушка сжимала пальцами его предплечья, ожидая, пока Эмма удобнее ухватится за наличник. На ней был его халат, волосы пожженными паклями ниспадали на грудь, под пальцами бился его пульс, который действовал на неё, как несильное успокоительное.

— Давай… — Эмма протянула руку, упираясь ногой о стену.

Робин резко подтолкнул Реджину вверх. Эмма схватила её за руку и потянула на себя, когда что-то в груди оглушительно треснуло. Эмма закричала от резкой жгучей боли, но руку не отпустила, всеми силами пытаясь вытащить Миллс из огненной бездны.

Чья-то рука, обтянутая рукавом черной кожаной куртки, схватила Реджину за шкирку и одним резким движением вытащила её из проёма. Эмма обернулась и увидела, как напарник, крепко обхватив брюнетку сзади, удерживает её на месте.

— Так, Локсли, теперь ты. — Эмма облизнула губы, вновь хватаясь за наличник. Вот только вместо того, чтобы подойти ближе, Локсли нырнул чуть ли не в самую огненную бездну.

— Ты что совсем рехнулся?!

Спустя минуту, британец вернулся к окну, а на руках у него была девушка, чьё лицо наполовину сожрало пламя.

— Твою мать… — Эмма ошарашенно уставилась на Айви.

— Мы сможем её вытащить?

— У нас есть выход? — Эмма собиралась было перегнуться через проём, но в груди вновь что-то треснуло, а мир размыло.

— Прочь, Свон! — напарник отодвинул её от окна и, упёршись одной рукой о раму, второй достаточно грубо схватил девушку за необожжённую руку и потянул вверх. Вдруг раздался оглушительный звон стекла — от жара пожара начали лопаться окна.

Раз окно.

Два окно.

Эмма кинулась к освободившемуся проёму.

— Локсли, руку!

Три окно.

Четыре…

Свон опустилась еще ниже, но этого было недостаточно. Боль туманила глаза, но девушка упрямо протягивала руку стоящему чуть поодаль другу.

— Локсли, мать твою! Мне нужно, чтобы ты помог мне. Оттолкнись от чего-нибудь!

Пять окно.

Шесть…

Голубые глаза с сожалением и глубокой печалью смотрели вверх. Эмма беспомощно оглянулась на застывшую толпу.

— Кто-нибудь, на помощь! Робин, пожалуйста…

— Эмма назад! — Киллиан со всех ног летел к ним от стоящей немного вдали скорой помощи. — Свон, сейчас полыхнёт!

— Робин… — Эмма уронила руку, в последний раз окидывая взглядом друга.

— Свон, береги моё будущее.

Эмма судорожно вздохнула, вспоминая тот день, когда Робин и она, потягивая кофе в ординаторской, делились своими планами на жизнь.

– Если бы у тебя была возможность заглянуть в будущее, какую картину ты бы увидел?

— У моего будущего один вид — карие глаза, оливковая кожа и тёмные волосы.

— Фу, как банально, Локсли.

— А больше мне ничего не нужно. А что увидела бы ты?

— Я не знаю.

Звук лопнувшего в соседнем проёме стекла заставил Эмму вздрогнуть. Времени больше не было. Слёзы закипели в её глазах и до асфиксии сжали горло. Истерика медленно поднимала голову, словно выходящий из спячки дракон.

— Свон!

Сознание будто отключилось вместе с инстинктом самосохранения. В голове стало удивительно пусто.

— Свон!!!

Эмма закрыла глаза и метнулась прочь от оконного проёма. Спустя секунду пламя обвило своими щупальцами то место, где мгновение назад стояла она и в последний раз смотрела в голубые глаза Робина Локсли. Больно приземлившись на траву, Свон оглянулась на пылающий оконный проём в немой надежде увидеть там друга. Происходящее не укладывалось в её голове. В это невозможно было поверить.

И она не верила.

Не верила.

Нет.

Это всё не правда.

Это какой-то бред.

Так не должно было быть.

Выжившие и эвакуированные тесно жались друг к другу, глядя то на объятое пламенем окно, то на сидящую на траве блондинку, то на замершую, словно каменное изваяние брюнетку. Скорбная тишина окутала собой всё, словно купол и била по ушам не хуже ядерной бомбы. Но не долго ей было править. В один миг она оглушительно лопнула, словно натянутая струна — над Нотнертом поднялся оглушительный, на части рвущий душу, нечеловеческий крик отчаяния и боли. Словно сама Карна спустилась на землю и оплакивала Робина Локсли.

Реджина вопила так, будто огонь, облизывающий стены, обгладывал её саму до костей, на живую выжигая внутренности.

Она звала его.

Раз за разом выкрикивала в огонь его имя, пока не сорвала к чертям голос.

Словно это могло вернуть его назад…

Эмма опустила голову между колен и со всей силы сжала виски. Это просто кошмарный сон. Так не должно быть. Всё должно было закончиться совершенно по-другому.

— Мисс, не нужно!

Свон даже не нужно было поднимать голову, чтобы понимать, что происходит.

Наверняка Миллс бросилась к окну.

Наверняка пламя обдало её жаром и не подпустило ближе.

Наверняка ожоги бурыми пузырями вспенились на её коже, но она не обращает на это внимание.

Её горе вытеснило всё — даже физическую боль.

Усилием воли Эмма заставила себя подняться на ноги. Отогнав от себя врачей, она, пошатываясь подошла к Реджине и упала рядом с ней на колени, крепко обнимая её за плечи.

— Джина…

Миллс была холодной, как лёд. Свон попыталась прогнать внезапно закравшуюся мысль, что она обнимает труп. Девушка крепче сжала пальцами её плечи и повернула её к себе. Сердце ухнуло в пятки.

Кажется, сегодня Эмма потеряла не только друга.

Кажется, Реджина ушла вместе с ним.