Ра - Тур Хейердал

- Нарекаю тебя "Ра II", - сказала Айша, супруга паши Тайеба Амары, во второй раз за один год брызгая козьим молоком на сухой папирус перед тем, как лодка заскользила вниз.

- Ур-а-а! - грянула толпа на пристани, и по людскому морю прокатилась волна аплодисментов, когда необычное суденышко легло на воду и закружилось, будто и впрямь игрушечный кораблик из бумаги. Многие зрители не сомневались, что оно опрокинется или во всяком случае даст сильный крен, ведь работа-то была кустарная. Мы, кому предстояло плыть на ладье, с великим облегчением смотрели, как ровно она лежит на воде. Команда буксирного судна стояла недвижимо, не веря своим глазам. А в толпе продолжалось ликование.

Но что это? Стой! Помогите! Ай-яй-яй! Паника в толпе, смятение на буксире! Неожиданно с гор налетел сильный шквал, он подхватил бумажный кораблик и погнал его со страшной скоростью от буксирного судна прямо на каменный мол четырехметровой высоты. Звучали вопли и стоны, команды на французском и арабском языках, кто-то закрыл лицо руками, газетчики попрыгали в воду, благо мелко, кто фотографировать, кто спасать лодку, и новокрещенная ладья, совершив полный оборот, со всего маху боднула стенку загнутым вверх ахтерштевнем. Лихая закорючка из папируса приняла удар на себя и сжалась, как пружина. Мне словно вонзили кинжал в сердце. Корма! Которую мы на этот раз так старались сделать крепкой и неуязвимой. Лодка прыгала на волнах. А ведь там каменистое дно. Поди удержи ее, когда такие шквалы. Эксперимент явно кончился, не успев начаться. А впрочем? Кривой ахтерштевень сработал, как стальная пружина, и лодка резиновым мячом отскочила от стенки. Раз. Другой. Деревянная ладья разбилась бы и пошла ко дну. А "Ра" хоть бы что. Только серая ссадина на золотистой коже нескольких стеблей. А ребята на буксире уже поймали конец. И ничего не надо ремонтировать. Дергаясь на ветру влево и вправо, словно бумажный змей на взлете, "Ра II" весело и бодро пошла на буксире к причалу, где нам предстояло устанавливать на ней двойную мачту.

С содроганием вспоминал я, стоя на руле, этот спуск на воду. И в то же время говорил себе, что, если нас выбросит на притаившиеся в ночной мгле Камни и рифы, есть надежда спастись раньше, чем наша копна сена пойдет ко дну. Лодка вышла такая тугая и крепкая, что совсем не прогибалась на волне. "Ра I" извивалась, как угорь. "Ра II" - жесткая, как бейсбольный мяч. Мы все единодушно восхищались гениальной конструкцией индейцев. Безупречные обводы и тонкое решение технических задач как-то не вязались с простым бытом аймара. Похоже, что ни эрудиты, ни профаны, видевшие камышовые лодки, не задумывались о тонкостях древнеиндейской техники, между тем наши опыты показали, что это единственный способ связать лодку так, как показано на рельефах древних средиземноморских культур. При любом другом способе конструкция постепенно расшатывается, а это для веревок гибель.

Четверо молчаливых индейцев - Деметрио, Хосе, Хуан и Паулино - вместе с таким же немногословным боливийским переводчиком, сотрудником Ла-Пасского музея, сеньором Себальосом, прекрасно организовали строительство "Ра II". Им помогало несколько марокканцев, и однако на строительной площадке было так тихо, что я то и дело откладывал в сторону рукопись и выглядывал из палатки. Работа под пальмами кипела, и члены бригады обходились жестами да редкими возгласами на языках аймара, испанском и арабском.

Сначала индейцы сделали из отдельных стеблей папируса две огромных сигары, уложенных в тонкую папирусную циновку, которую сплели так, что концы стеблей были обращены внутрь и сплющены. До того, как их начали стягивать веревками, десятиметровые цилиндры были такие толстые, что без подставки до верху не дотянешься. В проходе между ними сделали в ту же длину третью, гораздо более тонкую сигару, к которой они должны были крепиться. Эта операция проходила так. Длинными - в несколько сот метров - веревками связали тонкое папирусное веретено с толстыми, сперва с одним, потом с другим, спиральной вязкой так, что веревки не соприкасались. Когда индейцы все вместе стали натягивать обе веревки, толстые сигары, все ближе подтягиваясь к тонкой, в конце концов сомкнулись, и она совсем скрылась, образовав как бы незримую сердцевину.

Получился нерасчленимый, словно литой, корпус без узлов и перекрещивающихся веревок, оставалось только удлинить веретена с обоих концов, чтобы нос и корма изящно загнулись вверх. Затем добавили по бокам еще по толстой папирусной колбасе - для перехвата волн и увеличения ширины лодки. После этого мы сами установили десять поперечных брусьев под легкую плетеную каюту, стояки для мостика и две пяты для тяжелой двойной мачты.

И вот готова "Ра II" - 12 метров в длину, 5 в ширину, 2 в толщину. Каюта - длина 4 метра, ширина 2,8 метра; в обтяжку на восемь человек, лежащих по четыре в ряд, ногами друг к другу. "Ра II" оказалась на три метра короче "Ра I", да и в разрезе круглее и тоньше. Меня тревожило, что чуть ли не треть папируса осталась в излишке. Но ни уговоры, ни посулы не могли заставить наших аймарских друзей добавить в конструкцию хотя бы один стебель, поработать над лодкой еще день. Они исчерпали свои возможности и рвались домой, к своим женам на озере Титикака.

- Счастливого плавания и добро пожаловать на остров Сурики, приветливо сказал Деметрио, сняв вязаную шапочку, когда их творение исчезло через пролом в стене.

- Остров Сурики?

- Ну если не на наш именно островок, то во всяком случае на озеро Титикака.

Аймара явно не очень разбирались в географии. Им было невдомек, что они связали "Ра II" на другой стороне Атлантики и что их родное озеро лежит на высоте 4 тысячи метров над уровнем моря. Но вязать камышовые лодки они умели, ничего не скажешь; ни один инженер, ни один конструктор, ни один археолог нашего современного мира не смог бы с ними потягаться.

- Твердая, словно из дерева вырезана, - сказал Карло.

Только что мимо нас, совсем рядом, пронесся сверкающий огнями пароход, и мы облегченно вздохнули: пронесло.

- Твердая, как деревянный чурбан, но мы все глубже погружаемся, добавил он.

- Все образуется, просто у нас много груза по отношению к подводной части папируса.

- Норман говорит, что надо было весь папирус обмазать битумом, как в Библии написано.

- Зачем, ведь воду впитывают только обрезанные концы. А мы на этот раз обмакнули большинство стеблей на два сантиметра в битум.

Но, по чести говоря, я и сам уже склонялся к тому, что, пожалуй, лучше было всю лодку обмазать густым слоем битума. Тогда мы не погрузились бы ни на один сантиметр. Может быть, древние египтяне конопатили папирус под верхней оплеткой, поэтому на фресках лодки не черные, а желтые и зеленые.