Бедная Настя. Книга 3. В поисках счастья - Елена Езерская

— А он и есть ваш, — кивнула Татьяна. — Наш это ребеночек, ваш и мой, Андрей Петрович. Дитя любви, и Варвара, моя крестная, говорит, что он должен быть счастливым.

— Но ты же сказала — Никита… — растерялся Андрей — его мозг будто взболтали ложкой. Только что он был полон праведного гнева, а теперь на него обрушилась новая головная боль. — Я тебе не верю, не верю!

— Ваш он, Андрей Петрович, — тихо сказала Татьяна, — и не было у меня никого, кроме вас. А Никита от Варвары узнал про мое несчастье и вызвался помочь мне. Он-то понимает все наши заботы холопские, вот и решил спасти меня от людской молвы и бесчестия. Никита говорит — у нас будет семья.

— Но как же… — развел руками Андрей.

— Не было у нас ничего с Никитой, и быть не могло, — твердым тоном произнесла Татьяна и посмотрела ему прямо в глаза. — Он Анну Платонову любит, воспитанницу барона Корфа. Давно любит, почитай, также, как и я вас, и также безответно. Она в его сторону и не глядит даже, а он душой извелся. Вот и порешили мы — он один, я одна…

— Таня, послушай, я не могу отпустить тебя от себя, я буду сам заботиться и о тебе, и о ребенке, — настиг Андрея порыв благородства. — Обещаю, вы ни в чем не будете нуждаться.

— Ни в чем? — усмехнулась Татьяна. — А кто приласкает моего ребенка? Кого он назовет отцом, а я своим мужем?

— Но, Таня, ты должна понимать, я не могу на тебе жениться! — воскликнул Андрей.

— Тогда не мешайте мне — Никита сдержит свое обещание, и все будут счастливы.

— А кто еще знает, что я — отец ребенка? — дрогнувшим от волнения голосом спросил Андрей.

— Кроме нас — только Варвара и Никита, а им незачем выдавать эту тайну, — пожала плечами Татьяна и заплакала.

— Танечка, не тревожься понапрасну, — Андрей почувствовал, что краснеет, произнося эти слова. — Тебе стоит поберечь себя.

— Андрей Петрович, я ведь не каменная! Я все вижу, все чувствую. Скоро вы женитесь, и у вас пойдут дети. Вы будете любить их, беречь, а мы никому не нужны! Отпустите меня — я уеду с Никитой, и мы никогда не напомним вам о себе, — Татьяна просительно сложила руки на груди, и ее глаза опять наполнились слезами.

— Конечно, я не могу дать тебе той любви, которую ты ждешь от меня, — покачал головой Андрей. — Но я очень хочу, чтобы ты оставалась в нашем доме. По крайней мере, тебя здесь никто не обидит, и мне будет спокойнее.

— А для меня здесь — одни терзания! — вскричала Татьяна. — Пожалейте вы меня!

— Сразу после свадьбы мы с Наташей уедем в Петербург, будем жить своим домом. Но я обещаю, что стану заботиться о вас с маленьким.

Татьяна вздохнула — она поняла, что это слово — последнее, и больше ей нечего ждать.

— Коли так — воля ваша, барин, — Татьяна поклонилась Андрею, — да и то сказать — привыкла я к этому дому, все родное — места и люди. А раз вы уедете, может, нам и впрямь спокойней будет.

— Но ты должна пообещать мне… — начал было Андрей.

— Полно, барин, — остановила его Татьяна, — все уже сказано. Можете спать спокойно — я не стану разрушать вашу жизнь.

Андрей с облегчением кивнул ей и быстро вышел из ее комнаты.

Час от часу не легче! — Андрей просто места себе не находил. Не таким он представлял себе разговор с Татьяной — прежде все в нем дышало благородным гневом, а теперь выходило, что он снова бежал — бежал с поля боя, как трус и предатель. Не то, чтобы Андрею была безразлична судьба этого нежданного ребенка, но ему с таким трудом удалось восстановить равновесие в своих отношениях с Наташей, которая была ему необходима, которую он любил и которая являлась воплощением всего того, что он так ценил в женщине — благородство души и происхождения, ум и искренность, романтичность и светскость.

Андрей растерялся — он не знал этого ребенка, он его не хотел, но и отдавать часть себя в руки какого-то конюха? Нет-нет, он должен всерьез подумать над этим — как бы то ни было, ребенок Татьяны вполне мог оказаться его первенцем, и Андрей был не готов к тому, чтобы позволить рожденному от него малышу жить в нищете и холопском положении.

Возможно, ему стоит поговорить об этом с Наташей — она добра и со временем примет известие о его внебрачном ребенке и, даже, станет покровительствовать ему. И вообще — сколько таких примеров среди известных и родовитых семейств! Сколько среди крепостных детей оказалось талантливых людей, ставших известными и снискавшими себе признание высшего общества. И отдать свою кровь на воспитание соседскому Никитке — никогда!..

Вечером все собрались в гостиной. Не было только Лизы — после громкого разговора с матерью она куда-то ушла, и ее давно не видели, но вместе с тем и тревоги никто не испытывал — Лиза была известна своим непредсказуемым и вздорным характером.

Андрей сразу уловил — в воздухе что-то носилось: атмосфера в гостиной была тягостной, а молчание напряженным. И только Наташа без умолку болтала с Соней о предстоящей свадьбе и ласково опекала подававшую чай Татьяну. Принимая от нее чайную пару, Андрей почувствовал, как дрожат ее руки, и дружески подал ей пальцы. Он хотел ободрить ее, но вышло наоборот — Татьяна заволновалась, пальцы задрожали, и она едва не уронила чашку на пол.

— Таня, осторожней! — прикрикнула на нее зоркая Долгорукая.

— Простите, Андрей Петрович, — Татьяна склонила голову, так чтобы не было видно ее слез.

— Ничего, — Андрей бросил уничтожающий взгляд в сторону матери и с сердечностью посмотрел на Татьяну, — все в порядке, просто в следующий раз будь поаккуратнее.

— Таня, — вдруг громко сказала Наташа — ей показалась странной та нежность, что почудилась ей в голосе Андрея, — принеси же Андрею Петровичу новую чашку.

— Наташа, Таня, верно, устала, — Андрей с неодобрением покачал головой. — Думаю, мы вполне можем обойтись и без нее.

— А что я такого сказала? — удивилась Наташа и добавила: — Кто-нибудь видел мои маленькие ножнички для вышивания?

— Где-то там, на столике были, — немедленно откликнулась наблюдательная Соня.

— Не эти? — спросила Татьяна, тут же подойдя к столу.

— Они! — царственно кивнула Наташа, довольная, что по ее вышло.

— Вот, возьми! — Андрей стремительно встал с места и, забрав у Татьяны ножницы, подал их Наташе.

— Ах! Андрей Петрович, да что ж вы такое делаете?! — заволновалась Татьяна. — Это же плохая примета — ножницы из рук в руки передавать. Да тем более острием вперед.

— Что за примета? — вздрогнула Наташа.

— К ссоре, — тут же вставила знающая Соня и показала Наташе маленький изящный розовый флакончик с золотой крышечкой в виде лилии. — Можно мне?