Проданная. На стороне солнца - Таня Свон

бы однажды ты не пришла за мной и Найварой в Розу Гаратиса, Тиа. Какие бы ошибки ты не совершала, я все еще не считаю тебя злодейкой. Поэтому и прошу – беги.

— Я убила Сариэль, — напомнила я.

Найвара шумно втянула носом воздух, но промолчала.

— Ты сделала это случайно. Убила не своими руками.

Каян верил в это, но Найвара… Она все еще в растерянности. Она прятала глаза, кусала губы и старательно избегала смотреть на меня. Однако уже не кричала, что ненавидит, не пыталась ударить или сбежать от меня как можно дальше.

Может быть, однажды она все же сможет меня простить.

— Я пыталась сделать все, что могла, чтобы остановить Солнцеликую, — произнесла я, обращаясь к Найваре. Именно до ее сердца я хотела донести правду. – Я никогда не желала Сари зла. Она была моей приятельницей, и сейчас я бы с радостью обменяла свою жизнь на ее.

— Сари бы это не понравилось, — хлюпнув носом, неожиданно сказала Найвара. – Она бы не стала отдавать свою жизнь за кого-то. И тебе не стоит.

Неужели так звучало прощение? На одну колючую льдинку в груди стало меньше. Я растеряно кивнула и подошла к столу, взяла Рафаэля за холодную руку. Он не просыпался.

— Спасибо вам, но я не могу уйти. Я не брошу Рафаэля.

— Тогда ты умрешь, — напомнил Гекар, но его слова меня не напугали.

— Может быть, я заслуживаю этого? Может, это та точка, которую давно стоило поставить.

Они не стали пытаться переубедить меня. Но покидая комнату, Гекар предупредил:

— У тебя есть день на то, чтобы передумать. Напиши, если изменишь решение, и я помогу тебе покинуть Далитт.

— Свобода за свободу? – я намекнула на то, как выпустила Гекара из темницы, на что он только дернул уголком губ.

— К утру здесь будут старейшины драконорожденных. Бежать будет уже поздно.

—Ужепоздно, Гекар. Уже.

***

До ночи я не выходила из мастерской, которая успела стать нашими с Рафаэлем покоями. Стражников отозвали, ведь их роль теперь выполняла я – не отходила от Рафаэля ни на шаг, следила за ним каждую секунду. Я одновременно и желала, чтобы он очнулся, и боялась этого.

Мы будем снова вместе… Пока нас не казнят.

Я подтащила к столу стул, села на него. Руки сложила на столешнице и устроила на них голову, наклонив ее набок прямо напротив лица Рафаэля.

— Помнишь, как перед балом я сказала тебе, что не знаю, зачем мне жить? – одной рукой я погладила короткие белокурые волосы. – Ни семьи, ни дома, ни цели. Все это подарил мне ты.

Уныние – страшное чувство, но сейчас я тонула в нем. Смаковала тоску и одиночество, упивалась тем, что потеряла все. И я могла бы сбежать, легко найти себе место где угодно. Да даже в Ризолд!

Только вот не хотела.

— Я столько вреда причинила, Рафаэль… И теперь сама хочу, чтобы меня наказали. Может, тогда эта тяжесть в груди отпустит? Я не хочу думать, сколько жизней отнято из-за моих ошибок. Это ужасная ноша!

Если бы Рафаэль был жив, он бы сказал, что я лью слезы из-за пустяков.

«Я оборвал жизней в разы больше, чем ты. И что? Разве горюю из-за этого?» — сказал бы он с нахальной улыбкой.

Мысли текли неторопливо. Не было ни тревоги, ни волнения. Я будто стояла на краю обрыва и ждала, когда порыв ветра столкнет меня.

Я закрыла глаза, собираясь вздремнуть. В повисшей тишине было слышно, как где-то вдалеке разговаривают люди и драконорожденные. Последние громко рычали и фыркали, будто злились или были чем-то недовольны. Пару раз я даже слышала голос Анти. Она, имея клеймо, позволяющее говорить на языке драконорожденных, наверняка попытается быть переводчиком. Или он им уже не нужен, если какой-то умелый чародей наложил правильное заклятье.

Подготовка к битве шла полным ходом. Возле нашей комнаты не раз пробегали, гремя доспехами и оружием, солдаты. Сыпались приказы. Те, кто мог сражаться, собирались в бой. Остальные же искали укрытие.

Один раз я осторожно выглянула в коридор и увидела, как молодая женщина тянула за руку старушку, приговаривая:

— Скорее, подвалы уже почти забиты! Нужно и нам место найти!

Старушка едва шевелила ногами, упиралась пятками и пыталась вырвать руку. Она не понимала, что происходит.

Пронаблюдать за ними дальше я не успела. Кто-то толкнул дверь с тобой стороны, едва не прищемив мне нос.

— Не высовывайся! – прошипел внезапно появившийся Гекар. – Тут полно драконорожденных. Хочешь, чтобы тебя без суда обезглавили?

Он пихнул меня в комнату, закрывая перед лицом дверь, но я успела заметить, как в коридор вошла группа драконорожденных в доспехах. Но и они тоже успели заметить меня и оскалились.

Я услышала, как к моей двери с топотом направилось несколько пар ног. Я успела сдернуть с рабочего стола покрывало – на пол со звоном полетели детали для протезов и инструменты – и набросила его на Рафаэля.

— Она наша пленница. Ее нельзя трогать без суда, — на всеобщем сказал Гекар, но его не поняли.

А потом дверь распахнулась.

Четверо драконорожденных кинулись на меня. Кто-то оголил оружие, кто-то занес для удара когти, кому-то достаточно было зубов. В их глазах горело столько ненависти, что мне самой стало тошно от себя.

— Замрите, — приказала я магией, но она сработала всего на пару секунд, лишь раззадорив противников. А затем, вырвавшись из слабых колдовских пут, они с новыми силами кинулись на меня.

— Это все из-за тебя! – взревел самый мелкий драконорожденный.

Я мельком глянула на стол. Рафаэля не было видно из-за покрывала. На него никто не обратил внимания.

«Хорошо», — подумала я и закрыла глаза, подчиняясь судьбе.

Но ни удара, ни боли не последовало.

Раздался странный гул, от которого задрожали пол и стены. С потолка посыпалась каменная крошка и пыль. Издалека послышался отчаянный, полный боли вопль, после которого по коридору разнеслось:

— Она здесь! Безумная богиня сожжет нас дотла!

Глава 28. Последняя битва

«Остается только молиться новым богам и надеяться, что они не побоятся восстать против той, из чьего пепла однажды родились».

Из чужого разговора в укрытиях

Я освободилась из хватки драконорожденных тотчас, когда что-то ударило по дворцу. Разрушительная волна, точно чей-то хлесткий хвост, врезалась в стены, и те посыпались, будто