Знак обратной стороны - Татьяна Нартова

Что называется, от чего ушли, к тому и пришли. Черный фолиант по-прежнему хранил свои загадки и не поддавался расшифровке. Пользоваться онлайн переводчиком подросток не стал. У него уже был печальный опыт при подготовке доклада по английскому языку. Да и толку? Нет, Дане надо найти сам источник. Автора книги или, хотя бы, откуда взялись эти символы. А значит, разминаем пальцы, потираем глаза и снова – спрашивать у всеведущей троицы «Яндекс» «Google» и «Yahoo», с чем Рябин-таки столкнулся.

На этот раз он не стал особенно извращаться. Просто вбил: «Странные символы», и полез рассматривать выданные картинки. Как и предполагалось, девяносто процентов вылезшего к делу вовсе не относилось. Еще девять и девять десятых процентов ответов показывали всякие пентаграммы, символики разных брендов и дорожные знаки. И вдруг, среди хлама мелькнул краешек бриллианта.

«Что за знаки на руке у художника?» – гласила подпись под изображением молодого мужчины на фоне какой-то жуткой громадины из костей. Даниил присмотрелся и обнаружил на его левом предплечье переплетение нескольких из «своих» знаков. Не одна, не две, а четыре закорючки, вписанные одна в другую.

Изображение оказалось снимком с Московской выставки известного («Кому только?» – не понял подросток) художественного деятеля Леха Сандерса. Выставка прошла всего несколько дней назад, а интернет уже был завален подобного рода вопросами.

«Что за татуировка?»

«Что значат символы на руке Сандерса?»

«Не подскажите, где можно набить подобное?»

Вместе с тем подскочил интерес и к самой персоне художника. Кажется, всю страну и ближнее зарубежье лихорадило от синдрома новой звезды. Юноша нашел около пяти вариантов его биографии, растиражированных по всем сайтам, хоть как-то касавшихся искусства. Нашлась и запись с пресс-конференции самого Сандерса, и Даня узнал, что тот не просто родился в их городке, он и продолжал в нем жить. В столицу же Лех прибыл первый раз для открытия выставки, которая уже с успехом прогремела в нескольких крупных населенных пунктах.

Из любопытства Рябин посмотрел на работы художника, ничего выдающегося в них не нашел и опять принялся копаться в многочисленных статьях о его жизни.

– Итак, Лех Сандерс, настоящее имя Роман Александров, – зачитывал школьник, делая одновременно пометки в своей записной книжке. – Год рождения одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертый. Ага, значит, всего-то тридцать три года… Не такой уж и старый. Так… Не женат, детей нет. Конечно, кто же за того замуж пойдет? Он, наверняка, на всю голову больной. Здоровый человек такую хренотень создавать не будет. Автор более трех десятков работ, в том числе «Уродливого котика Финки», знаменитой «Цветочной башни» и картины «Современный Христос». Ничего себе!

Даниил даже замолк от неожиданности. Он знать не знал, что одна из его любимых футболок с изображением заросшего босоногого дядьки, вещающего с трибуны, принадлежит этому Сандерсу. То есть не футболка, конечно, а сам дядька и подпись под ним, особенно нравившаяся Рябину: «Чтобы попасть в ад не требуется билета». Цитата, правда, как оказалось, была выдернута из другого произведения все того же Александрова. Большущее, во всю стену, полотно было расписано различными фразами на общефилософские темы. Видевшие его в натуре люди как один рассказывали о потрясающем эффекте полотна. Вблизи это был обычный набор слов, но стоило отойти на достаточное расстояние, как буквы собирались в группы, одна часть картины темнела, другая – светлела, и вот перед вами уже возлежит огромная голая девица. На снимках с выставки все выглядело не так внушающе.

Подросток пошевелил колесиком мышки, пока внимание его не привлекла другая фотография, относившаяся к репортажу с местной выставки. Кликнув по ссылке, Даня попал на сайт журнальчика, писавшего о культурных событиях в их глубинке. Статья о Сандерсе, видимо, являлась самой длинной за всю историю этого издания. Журналисты не скупились на громкие эпитеты, и снимали все, что попадало в поле зрения их фотокамер. На выставке были замечены несколько политиков, общественных деятелей (чья деятельность так и оставалась загадкой для этого самого общества) и крупных бизнесменов.

И тут Даниил замер. Он не мог ошибаться. Это была она – Тоня. На фотографии рядом с ней красовался видный мужчина примерно пятидесяти лет с благородной сединой на висках и ошеломляющей улыбкой настоящего засранца.

– «Руководитель компании «ДиректСтрой» Тунгусов-Майский с супругой», – по слогам зачитал школьник. – С супругой…

Так, спокойно. Даня несколько раз глубоко вздохнул, чтобы замедлить бешенный пульс. Конечно, никто не будет подписывать «с бывшей женой». Значит, они просто не афишируют свой развод. Он же видел заявление, и кольцо. Тоня носила обручальное кольцо на левой руке, как положено разведенным. Внизу стояла дата публикации статьи – «17 сентября», но сама выставка состоялась на день раньше, 16 числа. В день, когда они с Шаталовой встретились, точнее, когда Рябин угодил под колеса ее автомобиля.

«Да, так вот иногда бывает. Все думают, что белое платье – это дресс-код в райскую жизнь, а оказывается, что это всего лишь дорогущая тряпка на один вечер», – так она, кажется, выразилась тогда в ответ на недоуменный взгляд парня.

– Они не вместе. Они расстались, – несколько раз повторил Даня.

Его все еще потряхивало от неожиданного открытия. Он узнал, что бывший Тони вовсе не жирный лысый мужичок с потными ручками. А о том, каковы руки Тунгусова-Майского на ощупь школьник знал доподлинно. Потому что не далее, как позавчера, здоровался с ним.

Даниил как раз вернулся с очередной прогулки вместе с Тоней. Отпуск у Шаталовой давно закончился, но она находила время встретиться со своим ангелочком хотя бы пару раз в неделю. Пусть их свидания были коротки, но теперь они не ограничивались променадом около городского пруда или походом в закусочные. После того столкновения с Жирковым в «Сюзанне» юноша все чаще стал проводить вечера в квартире Тони. Она все-таки нарушила правила, и парочку законов. И Даня до сих пор не мог забыть, насколько это приятно. Все впечатление от того головокружительного полета испортила сама Шаталова. Когда они устали настолько, что больше не могли двигаться, она прикрыла глаза рукой и вздохнула:

– Прости меня, ангелок…

– За что, Тонь? – не разобрался Рябин, за что тут можно просить прощения.

– Не надо нам было. Это зашло слишком далеко, – глухо простонала женщина.

– О чем ты? – снова спросил парень, но ответа так и не получил.

Шаталова поднялась с кровати и поспешила скрыться за полупрозрачной дверью ванной комнаты. Он не рискнул последовать за ней. Но ее слова стали той самой проклятой ложкой дегтя в огромной бочке меда.

В