«Если», 1995 № 06 - Ричард Матесон

На пульте Мэлори заметил несколько красных огоньков, сигнализирующих о каких-то повреждениях. Девять одноместных истребителей — подлатанных, вдосталь заправленных горючим и снабженных полным боекомплектом (все это делалось сразу после возвращения) — терпеливо ждали в стартовых люльках.

— Пока ты там валялся в отключке, Мэлори, я успел поинтересоваться системой управления этих милых крошек. У меня создалось впечатление, что они не могут функционировать в полностью автоматическом режиме.

— Так оно и есть. Компьютер подчиняется либо мозгу человека или дублера, либо рандомайзеру.

— Иэн Мэлори! Мы с тобой — ты и я — обязаны сделать так, чтобы они служили берсеркам. — Он снова взглянул на хронометр. — У нас осталось меньше часа, чтобы придумать подходящий способ, и еще часа три на то, чтобы выполнить нужную работу. Чем быстрее — тем лучше! Если промедлим с делом, нас накажут болью. — Казалось, перспектива эта доставляла ему своеобразное удовольствие.

— Твои предложения?

Мэлори было открыл рот, но, передумав, промолчал.

— Конечно, не может быть и речи об установке твоих военных дублеров. Думаю, все они своего рода лидеры и вряд ли позволят гнать себя, как пушечное мясо. Однако у тебя наверняка есть и другие? Скажем, трусоватые штатские?

Прежде чем ответить, историк тщательно обдумал каждое слово.

— Получается, что есть. Я могу подобрать несколько моделей из моей личной коллекции. Пошли.

Вновь очутившись в своей холостяцкой каюте, Мэлори был искренне удивлен, что там ровным счетом ничего не изменилось. Скрипка висела на стене, книги и музыкальные записи покоились на полках, а кучка кожаных футляров — посреди стола. Это были дублеры, которых Мэлори изучал с особенным увлечением.

Взяв в руки лежащий отдельно футляр, он сказал:

— Вот этот, к примеру, Скрипач… вроде меня. Боюсь, имя его тебе ничего не скажет.

— Никогда не был силен в истории музыки. Продолжай.

— Скрипач жил на Земле в двадцатом веке и, насколько я могу судить, был истово верующим. Если у тебя есть сомнения, можно его активизировать и выяснить, что он думает о войне.

— А вот это непременно.

Мэлори указал нужное гнездо в консоли, и Зеленый Лист самолично подключил вынутого из футляра двойника к компьютеру.

— Как с ним общаться?

— Просто задавай вопросы.

Тот резко рявкнул, уставившись на компьютер:

— Имя?

— Альберт Болл, — голос из динамика был вполне человеческим, не то что у берсерка.

— Ты будешь участвовать в сражении, Альберт. Что скажешь?

— Война — самая омерзительная штука на свете.

— Сыграешь что-нибудь?

— С удовольствием.

Но музыки не последовало, и Мэлори торопливо пояснил:

— Если хочешь послушать, я могу подсоединить…

— Оставь, не стоит.

Зеленый Лист отключил Альберта Болла и принялся перебирать футляры (их было штук пятнадцать), морщась при виде незнакомых имен.

— А эти кто такие?

— Современники Болла. И заодно товарищи по профессии, — историк, чувствуя себя на грани обморока, опустился на стул. — Вон та модель — Эдвард Мэннок… Он никогда не служил в регулярной армии, поскольку был слеп на один глаз. — Мэлори указал на очередной. — А вот этого, правда, взяли в кавалерию, однако парень постоянно падал с лошади и был переведен на нестроевую службу. Через три месяца, если не ошибаюсь… Вот еще — юноша и, к сожалению, туберкулезник. Он умер на двадцать третьем стандартном году жизни.

Зеленый Лист оставил в покое футляры и смерил его холодным взглядом с головы до ног. Мышцы брюшного пресса Мэлори конвульсивно сжались в ожидании нового удара, которого он, скорее всего, не вынесет.

— Достаточно, — пожав плечами, заключил Зеленый Лист и еще раз сверился с часами. Затем снова взглянул на «компаньона» и вдруг улыбнулся, что странно его преобразило: на миг он показался Мэлори редкостным симпатягой — этакий простецкий парень, свой в доску. — Что ж, прекрасно! Полагаю, музыканты действительно много не навоюют. Если берсерки дадут добро, мы их быстренько установим и отправим в полет. А нам с тобой светит премия, Иэн Мэлори, — милая улыбка стала еще шире, — каждому по лишнему стандартному году жизни. Конечно, если все сработает так, как надо.

Берсерк вернулся через несколько минут. Зеленый Лист, подобострастно поклонившись, быстро объяснил суть плана. Маячивший в сторонке перепуганный Мэлори не сразу понял, что и сам склонился в почтительном поклоне.

— Начинай, — дала дозволение машина. — И торопись. Приближается атомный шторм. Транспорт с дурножизнью может скрыться.

Берсерк тут же удалился, и Мэлори заключил, что его роботизированный корабль, по-видимому, тоже нуждается в ремонте.

Вдвоем они управились быстро. Собственно говоря, работа была несложной: открыть кабину истребителя, расчехлить двойника и, опустив в адаптер, соединить стандартные разъемы; закрыть кабину и защелкнуть замки. Поскольку берсерки торопились, люди свели процедуру проверки до минимума, задавая каждой активированной модели какой-то незначительный вопрос и выслушивая ответ. Двойники отделывались в основном банальными репликами касательно несуществующей погоды или другими забавными ремарками, бывшими когда-то, как знал Мэлори, частью социального этикета.

Казалось, все шло как по маслу, однако под конец Зеленый Лист вдруг засомневался.

— Надеюсь, эти неженки не свихнутся, когда поймут, во что вляпались! Скажи, они вообще-то способны разобраться в ситуации? Хозяева, конечно, не рассчитывают, что модели будут действовать умело, но кататония наверняка не входит в планы берсерков.

В этот момент Мэлори, близкий к полному изнеможению, сидел верхом на «восьмерке»; упорно дергая тугую защелку кабины, он едва не свалился с крутого бока истребителя, когда та наконец подалась.

— Дублеры оценят ситуацию примерно через минуту после запуска, — ответил он. — По крайней мере, в общих чертах… думаю, они не поймут, что находятся в космическом пространстве. Ты ведь был военным, не так ли? Ну, тебе лучше знать, как справиться с новобранцами, которые не желают сражаться.

Они закончили подключение, и Мэлори сказал:

— Добрый день! Как дела?

— Я требую, чтобы машину покрасили в красный цвет! — ворчливо заявил дублер.

— Сию минуту, сэр, — быстро ответил историк, запер кабину и двинулся к «девятке».

— Что за чушь? Что это значит? — нахмурился Зеленый Лист, но, взглянув на часы, пошел вслед за Мэлори.

— Полагаю, маэстро уже понял, что находится на каком-то транспортном средстве. А что касается красного цвета… — тут Мэлори, крякнув, налег на запоры «девятки», и фраза осталась неоконченной.