Война двух королев. Третий Рим - Дмитрий Чайка

— Валентин Аршакуни поднимет бунт? — побледнел Александр, который именно этого и боялся. — Он же клялся в верности! Он из древнего армянского рода. Его предки — парфянские цари! Его засыпали милостями с головы до ног!

— И он еще не забыл, как резали руки и ноги его родне, — усмехнулся Вацлав. — А еще он руководит самым боеспособным войском, которое у вас осталось. И он недавно раздавал деньги воинам от имени Константина. Двести шестнадцать тысяч солидов. Это было три месяца назад. Помнишь? А сейчас этому войску никто не заплатит. Скажи, патрикий, что может помешать ему двинуть свои войска на север?

— Ему не взять Константинополь! — в горячности воскликнул Александр. — Его стены неприступны. Мы будем сражаться!

— Спустись на землю, — с жалостью посмотрел на него Вацлав. — Кто будет сражаться? Походи по рынкам и харчевням, послушай людей, которых ты так презираешь. Весь Константинополь знал, что молодой василевс харкал кровью, но спроси любого горшечника, и он тебе скажет, что это ведьма Мартина отравила государя. Я не могу понять, что в головах у этих людей. Где логика, скажи, патрикий?

— Ты знаешь слово «логика»? — Александр так удивился, что даже не обратил внимания на неприятные для него новости. Впрочем… Он ведь и так всё это прекрасно знал. Для этого не нужно толкаться по форумам и нюхать тамошнюю вонь.

— Я не только знаю это слово, я ее даже изучал, — непонимающе посмотрел на него Вацлав. — Для высшего командного состава это совершенно обязательно. Без экзаменов звания не получить. А я так и вовсе учился с ранних лет. Со мной лучшие наставники занимались. Сам государь их труд оплатил. Я даже представить боюсь, сколько это ему обошлось.

— Святая Дева! — побледнел патрикий и начал говорить, постепенно повышая голос до крика. — Худшая новость за год. Все идет именно так, как я и боялся. Варвары становятся большими римлянами, чем сами римляне. А еще твой государь поставил легионы по южной границе. Он пойдет войной? Он хочет захватить Константинополь? Говори! Говори!!!

— Успокойся! Он не хочет брать Константинополь, если его к этому не принудят, — покачал головой Вацлав. — Ваш город — это… Он как заплечный мешок без лямки… Вот! Или как ремень без пряжки. Понимаешь? Взять можно. И даже ограбить можно. Но что с ним делать дальше? Ведь его придется защищать, потому что все ваши азиатские диоцезы вплоть до Трапезунда и Халкидона завоюют арабы. А у нас таких сил нет. Мы получим разоренную Фракию, Македонию и Грецию, заселенную немирными словенскими родами, и в придачу — огромный город без торговли и ремесла, где живут сотни тысяч голодных людей. Ну и зачем нам это, скажи на милость?

— Но твой государь может ограбить Константинополь и обессмертить свое имя в веках, — непонимающе посмотрел на гостя патрикий. — Как Аларих или Аттила. Все варвары так делают!

— И сколько после этого прожил Аларих? — усмехнулся Вацлав. — Он даже потратить не успел свою добычу. И что стало с государством Аттилы, когда он упился и залез после свадьбы на свою двухсотую жену? Не смотри на меня так, патрикий! Да, ты угадал, историю нам тоже приходится учить.

— Проклятье, — простонал патрикий, потирая где-то в области сердца. — Историю! Варвар и душегуб изучает историю! Зачем она тебе? Ты же и так умеешь резать глотки!

— Чтобы знать то, что будет, надо знать то, что уже было, — пожал Вацлав плечами. — Так сказал государь! Я тоже сначала не понимал, за что мне такая напасть, а потом даже понравилось. Так вот! Уничтожив вас, мы столкнемся с врагом, куда худшим, чем вы. Ты и сам знаешь об этом, патрикий. Мы ведь с тобой это обсуждали уже не раз. Если арабы заберут Анатолию и Армению, то падение Египта — лишь вопрос времени. Мы потеряем торговлю пряностями, а значит, и свои доходы. Напротив, эти доходы перейдут к арабам, и они резко усилятся. Знаешь, что случится потом? Наши внуки будут останавливать мусульман на Дунае и Луаре. И поверь, им придется очень нелегко.

— Ты сейчас серьезно? — выпучил глаза Александр. — У тебя помутился разум?

— Ничуть, — покачал головой Вацлав. — Так говорит государь, а значит, это так и есть. Ему ведомо то, что сокрыто от других.

— Я ничего не понимаю, — прошептал совершенно уничтоженный патрикий. — Я готов признать многое из того, что ты рассказал. Это весьма логично. Я и сам думаю о чем-то подобном. Но прошу, объясни про Луару. Как арабы могут дойти туда? Ведь их совсем немного, а Галлия немыслимо далеко.

— Догадайся сам, — жестко ответил Вацлав. — Ведь ты весьма умен. И я не говорил, что до Галлии дойдут именно арабы.

— Я понял, — патрикий даже почернел от свалившегося на него осознания. — Их вера дает много преимуществ тем, кто ее принимает. А это значит, что на запад пойдут новые мусульмане. Те же ливийцы и мавретанцы. Они немногим отличаются от бедуинов. Они так же отважны и неприхотливы. Помоги нам, господи!

— Все так, — Вацлав отхлебнул из кубка. — Развей свою мысль, патрикий. Ты же проходил риторику, я уверен. Ливийцы — дикари. А вот что будет, если ислам примут жители Сидона, Бейрута или Кесарии?

— Нет! Нет! Не-е-ет!!! — патрикий бросил кубок, и на каменной стене расплылось кроваво-красное пятно. Он заорал, захлебываясь от ярости. — Ты лжешь! Ты лжешь, проклятый варвар! Этого быть не может! Ведь тогда они выйдут в море, а мы потеряем морскую торговлю и все острова!!!

— Я не лгу, — укоризненно посмотрел на патрикия Вацлав. — Это недостойно воина. Я сейчас вообще ни слова не сказал. Ты сам пришел к этому выводу!

— Да, похоже, ты прав. Нас ждут тяжелые времена, — патрикий снова успокоился и отхлебнул из кубка, который ему принесла перепуганная служанка. — Вы не хотите нас уничтожить. Вы даже грабить нас не станете! Вы хотите сделать из нас щит от арабов, а без денег мы на это не способны. Что же конкретно хочет твой государь?

— Договориться, — просто сказал Вацлав. — Мой государь хочет договориться. С твоей императрицей он договариваться больше не станет. Ты и сам знаешь почему. Мартина высокомерная дура, и она неизбежно приведет вас к катастрофе. Она с ослиным упрямством насаждает монофелитство, а иерархи Запада считают это тягчайшей ересью. Ни Италия, ни Африка не приняли Эктезис Ираклия с его догматами. Достаточно толчка пальцем, и эти провинции взбунтуются. Епископы Рима и Карфагена в ярости от ваших действий. Патриарх Пирр предписывает им принять новые правила, но они никогда на это