Темная магия - Энгус Уэллс

— Ахрд! — промычал Гарт. — Вы же сами не уверены, куда он направляется. Куда-то за пределы света — может даже, за Боррхун-Мадж.

— Истинно. — Брахт кивнул. — Посему необходимо отыскать его след как можно быстрее.

— Вы же не призраки! — возразил старший из братьев. — А если попадете в руки Джехенне, то за Рхыфамуном погонятся только ваши духи, а тела будут висеть на деревьях.

— У нас нет выбора, — сказал Брахт.

— Зато есть обещание божественной помощи, — вставила Катя.

Гарт покачал головой.

— Ахрд в Куан-на'Дру, а туда вам придется скакать по землям ни Ларрхынов.

Брахт поиграл клинком, посмотрел на Катю, потом на Каландрилла.

— Они говорят дело, — пробормотал он. — На короткой дороге нас поджидает много опасностей. И хотя Джехенне недовольна лишь мной, она, попадись вы ей, скорее всего, проделает с вами то же, что и со мной. Может, поедем на восток? Там безопаснее.

— И потеряем след Рхыфамуна? — Катя решительно покачала головой. — Мы оставили позади много опасностей. Впереди нас ждет немало других. Доверимся богам и клинкам и помчимся самой короткой дорогой.

Катя и Брахт посмотрели на Каландрилла. Он провел пальцем по линии, означавшей Ганнский хребет, и далее по границе родовых владений до самого Куан-на'Дру.

— Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до земли асифов? Дня три, четыре? Далее на север и потом на запад. А это еще дней четырнадцать-пятнадцать, так? — Он, как и Катя, покачал головой. — Мы и без того сильно отстаем. Надо рискнуть.

Брахт с коротким смешком повернулся к Гарту и Кыфану, глядя на них с дружеской насмешкой.

— Слышали? Я скачу в компании воинов! — Он сунул кинжал в ножны и облокотился на стол. — Мы гонимся за тем, кто может уничтожить мир, и нас ничто не остановит.

Гарт вздохнул, Кыфан пожал плечами.

— Мы зайдем за вами с первыми лучами рассвета, — сказал старший.

— У меня к вам еще одна просьба, — обратился к братьям Брахт. — Мне нужна вьючная лошадь. У нас — шатры и одеяла, к тому же я бы хотел запастись провизией, чтобы не пришлось тратить время на охоту. Луки тоже могут нам пригодиться.

— Мы все закупим, — пообещал Гарт.

— Как долго следует нам охранять переезд? — спросил Кыфан.

— Три дня, — заявил Брахт. — А если будет возможность, то еще пару дней.

Кыфан кивнул:

— Будет сделано.

— Так, значит, вперед? — спросил Гарт.

— Истинно, — ответил Брахт. — У нас нет выбора. Это — единственная возможность не проиграть.

— Да поможет вам Ахрд, — торжественно заявил Гарт и, повернувшись к брату, сказал: — Пошли, надо еще купить лошадь и провиант.

Братья поднялись, поклонились Кате и попрощались с мужчинами.

— До первых лучей рассвета, — сказал Брахт, когда они выходили.

Он заказал еще эля. Лицо у него было задумчивым. Каландрилл, занятый мыслями о том, что ждет их впереди, тоже был неразговорчив. Он, конечно, с самого начала понимал, что погоня за Рхыфамуном будет делом нелегким, но противодействия со стороны кернийцев не ожидал. Все словно ополчились против них. Путешествие может закончиться в Куан-на'Форе из-за какой-то мстительной женщины, грустно подумал он. Но Брахт совершенно прав: выбора у них нет, если только

ни не хотят сдаваться, а этого они делать были не намерены. Катя тоже права: их спасение — Молодые боги ибо надеяться только на клинки просто смешно.

От этих грустных мыслей его отвлекла Катя. Гнев Джехенне, казалось, ее вовсе не беспокоил, и Каландрилл решил, что уверенность эта происходит от встречи с Дерой. А может, от того, что Брахт рассказал ей о своем прошлом. Когда сомнения вдруг были так просто развеяны, узы, связывавшие их, казалось, только еще более окрепли, что вселяло в нее особую решимость. Словно Джехенне бросила ей вызов.

— Почему ты не говорил нам об этом раньше? — спросила Катя у Брахта. — Я о твоих врагах в Куан-на'Форе?

Голос ее звучал мягко, но на лице Брахта появилось виноватое выражение.

— Я надеялся, что в этом не будет необходимости. Я думал, уже все забыто. И что с деньгами Рхыфамуна мне удастся утрясти это дело. — Он поднял кружку, слегка взболтав эль, и добавил: — Я пошел против воли отца, а тут гордиться нечем.

— Но она била лошадь, — возразила Катя.

— Истинно, — согласился Брахт с натянутой улыбкой. — Как бы то ни было… мой поступок мог вызвать войну между кланами. Не надо было забирать лошадей.

— Тебе, пожалуй, следовало смириться с волей отца и жениться на Джехенне, — заметила Катя. — Что с того, что она бьет лошадей?

Каландрилл понимал, что она просто смеется, но Брахт потемнел лицом и широко раскрытыми голубыми глазами посмотрел на девушку.

— Тогда я не встретил бы тебя, — сказал он.

— Это точно, — улыбнулась Катя.

— Видимо, какой-то умысел во всем этом все-таки есть, — предположил Каландрилл. — Чтобы мы втроем встретились.

Катя медленно опустила голову в знак согласия.

— Ты прав, — пробормотала она. — А если это так, мы обречены на то, чтобы отыскать Рхыфамуна, несмотря ни на какие препятствия.

— Ахрд знает, как ты права, — пылко произнес Брахт. — Но надо быть осторожными.

— Пошли спать, — предложила Катя. — Хоть еще одну ночь поспать спокойно.

Предложение было разумным. Они допили эль, расплатились с хозяином, добавив несколько монет, чтобы он предупредил их, если в заведении появятся горячие лыкарды, и помалкивал об их отъезде. Уже наверху Брахт задержался и, сказав, чтобы они шли дальше, отправился на кухню. Договариваться о завтраке, решил Каландрилл. Пройдя к себе, он зажег единственную свечу в комнате и произнес молитву Дере, прося помощи, хотя и знал, что они покинут ее владения. Исполнив обязанность, он принялся точить меч и кинжал, понимая, что не заснет от мыслей о том, что узнал за день. В дверь раздался стук — Брахт попросил разрешения войти.

Отставив оружие, Каландрилл открыл дверь. Брахт держал в руках дымящееся ведро.

— Волосы, — сказал он. — Если нам придется столкнуться с лыкардами, им не понравится человек, выдающий себя за представителя рода Асифа. Лиссеанца они еще могут и не распять.

Руки Каландрилла непроизвольно сжались в кулаки, и он жестом пригласил кернийца войти. Поставив ведро, Брахт вытащил из кармана склянку и бросил ее Каландриллу.

— Меня заверили, что этим ты смоешь краску.

Каландрилл кивнул, поблагодарил, и Брахт, пожелав спокойной ночи, оставил его одного.

Задвинув засов, Каландрилл снял рубашку и, дрожа от холода, налил горячую воду в умывальник. Развязав хвост, он опустил голову в воду, открыл склянку и втер в волосы белый, слегка пахнущий розами густой крем. Вода в умывальнике стала серой, затем почернела. Юноша выплеснул воду в окно и повторил процедуру несколько раз, пока не израсходовал весь крем. Когда он взглянул на себя в зеркало, то ему показалось, что волосы опять стали светлыми, хотя при тусклом свете свечи он и не мог быть в этом уверен окончательно. И тут он сообразил, что, поскольку выезжать они будут рано утром, их, скорее всего, запомнят, и если Тобиас допросит с пристрастием солдат Ганнсхольда, то узнает что брат его выехал через эти ворота во главе небольшой процессии. Не вспомнит ли тогда Тобиас кернийца, встреченного им по дороге? Представив себе ярость брата, Каландрилл рассмеялся. Все еще улыбаясь, он доточил клинки и забрался в постель.