Пилот Империи - Макс Крайм

Банинг снова встал и, возмущенно-резко размахивая руками, стал ходить по камере взад-вперёд. Его опять несло:

– Герой полка! Ходячая легенда! Мужественный и честолюбивый!? Ха-а, дерьмо он на палочке!!! С трудом, но я нашёл реальное досье. В вонючей навозной куче больше благородства, чем в толстой туше моего дядечки! Обычный ефрейтор смог подняться, лишь когда отец назначил его моим опекуном в своём завещании. Ему крупно повезло, когда из-за несчастного случая корабль родителей взорвался. Говорили, что это было дело рук пиратов, но улик не нашли. Забавно. Он выиграл с их смертью настоящий джек-пот. Навозная крыса! Ничего – теперь я использую тех самых пиратов, чтобы отомстить родственничку и вернуть часть своего наследства…

Марат сел и пристально взглянул в мои глаза, схватил руками за плечи:

– Не знаешь, зачем я тебе всё это рассказываю?! И я не знаю… Наверно, ты был единственным за всю мою жизнь, кто отлично все понимал… Чёрт! Ты умеешь слушать, не задавая лишних вопросов даже сейчас! Всегда всё оставляешь без дурацких комментариев. Любые тайны словно умирают в чёрной дыре, лишь коснувшись тебя.

Он грустно усмехнулся.

– Порой я реально ненавидел тебя за все слишком положительные свойства, а сейчас благодарен…

Банинг, Банинг. Зря ты пошёл в пираты, ведь действительно могло быть всё по-другому… Рядом были верные друзья, неужели ты думаешь, что та команда из четырёх человек не справилась бы даже и с твоим подлецом дядей. Вместо этого ты сам сделал свой выбор и стал подлецом. Увы, после всего ни ты, ни я уже не можем иначе.

– Рад, что облегчил твою душу, поработал инструментом, так сказать. Может – теперь отпустишь, и мы обо всём забудем?

Эти слова только рассмешили моего собеседника.

– А ты не изменился. Я-то думал, вместе со шрамами Арена смогла наградить тебя лишним граммом мозгов. Похоже, что нет. Или?!

Он сделал быстрый шаг в мою сторону и на коротком замахе слева влепил кулаком мне в челюсть, едва не раскрошив зубы.

– Может, хватит играть в детскую наивность! Говори, что за корабль у вас в трюме?

Меня опрокинуло назад. От резкой боли свело скулу. Я едва мог раскрыть рот. Но все же смог выговорить достаточно чётко.

– Ты стал ничтожеством, Марат! То откровенничаешь, то избиваешь людей! Что дальше, пытки?!

– Если понадобится, – процедил он сквозь зубы.

С трудом, но мне удалось сесть обратно, в ушах слегка звенело, и я продолжал нарываться.

– Задаёшь ненужные вопросы, ответ на которые тебе уже известен… Что, ненависть к любимому дядечке совсем затмила твои куриные мозги?!

Риск – дело благородное и опасное, но пока Банинг не вспомнил про пистолет за пазухой, всё было в порядке. В ответ прилетело ещё несколько полновесных тумаков. Не помню точно, как оказался на полу, скорее всего, это заслуга повторения того же удара, что едва не сломал мою многострадальную челюсть. Рука у Банинга всегда была тяжелой.

– Ты пожалеешь о своих словах, – произнес он ядовито. – Заставлю тебя пожалеть! Не только тебя, всех! Абсолютно всех! Что за корабль, можешь не отвечать, я и сам прекрасно знаю. Это легендарная «Тёмная Звезда». Меня интересует другое. Как вы, горстка нищих дуралеев, умудрились его активировать? Почему судно окружает неизвестное системам силовое поле, через которое мои спецы не могут проникнуть уже несколько часов?

Снова град ударов. Какое-то время я пытался их лишь смягчать, как учил Дан. С грехом пополам это получалось, поскольку взбешённому Банингу так и не удалось вырубить меня повторно. Хотя он и очень старался.

Наконец, Марат начал задыхаться, видимо, немного устав от одностороннего избиения.

– Вот те вопросы, которые я хотел задать. Но после сказанного… Я предпочту убить тебя голыми руками, чем еще о чем-либо расспрашивать. Хватит и того, что я пощадил тебя однажды!

Затем Банинг принялся воплощать свои слова в жизнь. Скованный по рукам и ногам силовыми наручниками, я мало что мог сделать. Вернее, он так на это рассчитывал. В ход пошли ноги, чего, собственно, я и ждал. Поймал момент широкого замаха, быстро подтянул свои колени, и очередной пинок пришёлся аккурат между силовых зажимов на моих щиколотках. Потом, усилив ответный удар пси-внушением, я резко распрямился на полу, выбросив ноги от себя, руками при этом упираясь в ножку койки. Марат потерял равновесие и, стремясь его восстановить, начал заваливаться в мою сторону. Пока он падал, я снова быстро подтянул колени к груди и в этот раз нанес ему резкий сдвоенный удар обеими пятками прямо в лицо. Удар был так силен, что моего бывшего сокурсника приподняло и отбросило на метра полтора в сторону. Негодующий вскрик оборвался, словно напоролся на виброклинок. Кажется, ещё в полете Банинг потерял сознание. Обрушился он рядом с противоположной стенкой обшивки каюты корабля, по пути крепко приложившись головой о край вентиляционной решетки, и тихо сполз по ней на пол. Кровавый след на стальной ребристой поверхности отмечал весь путь, что проделала его голова.

Чувствуя себя отомщённым, я сел. Правда, не сразу, попытки со второй. Терпя боль во всем теле, пополз к обездвиженному командиру пиратов. Перевернул его на спину и стал шарить по одежде. Вскоре поиски увенчались успехом. В кармане обнаружился магнитный ключ от наручников.

Из глубокого рассечения в районе виска на голове у Банинга стекал ручеёк крови.

Пощупал пульс.

Живой гад!

Помнится, в прошлый раз кровь била из носа, а на полу примерно также кулем валялся я… Туше, брат, – туше…

Не став добивать раненого противника, я отомкнул кандалы, и наконец смог подняться. Какое это было наслаждение нормально двигаться. Ссадины и ушибы конечно, побаливали, но после «Технического Колизея» эти повреждения показались не такими уж и серьезными. Более всего беспокоила вывихнутая и опухшая челюсть. Попробовал её вправить самостоятельно, однако хрящи отозвались такой болью, что я решил оставить дальнейшие попытки подобного самоизлечения. Ничего, вызволю Грека с подругой – и Док быстро приведёт меня в норму. Всего-то и надо пару уколов. Но сначала…

Я нагнулся, завел руки Банинга за спину и зафиксировал силовые браслеты на его запястьях. Достал лучевой пистолет у него из-за пазухи. Проверил заряд. Полный. Стало заметно веселее!

Снова уселся на пол и принял позу силы. Дыхательная гимнастика словно включилась самостоятельно, я закрыл глаза и попытался настроить свое тело и разум на пульсацию окружающей энергии.

Плавный глубокий вдох – почувствовать, как живительная сила вливается освежающим грохочущим потоком в моё тело.

Такой же плавный и долгий выдох. Излечиваются внутренние повреждения, устраняются вывихи и растяжения, стягиваются ссадины, нормализуется кровообращение.

Сердце бьётся спокойно и размеренно.

Вдох – представить, как копится заряд, проходя сквозь все ключевые завихрения энергии внутри тела. Выдох – снаряд обретает электрическую природу.

Вдох. Усиление воспринимающих возможностей.

Выдох – почувствовать присутствие охранника за дверью. Всего один. Без брони. С автоматическим плазменным излучателем. Коридор пуст.

Вдох, и следом резкий выдох. Направленный волей электрический разряд воздействует на запорный механизм, напряжение растет и выгорает плата ключевой цепи.

Едва слышный щелчок – дверь не заперта.

Охранник спокоен, он ничего не заметил.

Я открыл глаза, встал и подошёл к выходу. Замер. Сунул пистолет за пояс. Обойдёмся без стрельбы. Положил ладонь на вертикальную выемку в двери и резко дернул в сторону.

Все длилось лишь мгновение.

Скучающий охранник так и не понял, что именно произошло. Он успел лишь непонимающе округлить глаза, как мой удар в чувствительную точку с одновременным выбросом воли заставил его потерять сознание.

Я затащил безвольное тело в камеру и закрыл за собой дверь.

Несколько манипуляций, и вторая пара наручников нашла своего обладателя, в этот раз я сцепил их с первой. Получилось так, что оба обездвиженных пирата сидели вокруг монолитной ножки кушетки спиной друг к другу. Каждому в рот я засунул кляп, состряпанный из их же носков, и затянул такими же позаимствованными ремнями – незачем поднимать лишний шум, когда без него можно вполне обойтись.

Перед тем как сковывать несчастных бандюков, я снял одежду с охранника, схожего со мной по комплекции. Та оказалась на удивление добротной, хоть и весьма пёстрой расцветки. Ничего – насколько я мог судить по команде, которую себе подобрал Вонг, у него все люди щеголяли в таком национальном разноцветье, что любой цыган из странствующих космических таборов отдал бы за подобный комплект левую руку. Моей же задачей было особо не выделяться. Плазменный автомат на ремне занял подобающее место за плечом, пистолет уютно устроился в кобуре за поясом, и затем я тихо выскользнул в дверь, аккуратно задвинув створку за собой.