Птичья песня - Яна Ветрова

Он вздохнул, пригладил дрожащей рукой волосы. Он совсем не был во мне уверен, и я его понимала. Странно ждать от предателя помощи. Просить спасти от смерти, хотя я сама открыла убийце дверь в его дом. Мне нужно было хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя, но Джей уже поднялся и сказал:

– За мной.

Мы остановились у решётчатой двери. Охранник отпер замок и пропустил нас дальше. Через несколько метров коридор упирался в деревянную дверь, украшенную коваными цветами и ветвями, в которые были вплетены головы волка, медведя, зайца и рыбы.

Джей повернулся ко мне и тихо произнёс:

– Молчи, смотри вниз и выполняй любой мой приказ, что бы я ни сказал. Просто сыграй эту роль.

Он вытер рукавом мои щёки и оглядел с ног до головы, как будто проводил техосмотр.

– И последнее.

Когда Сет отрезал мою связь с Джеем, тот сразу же заблокировал её со своей стороны. Сейчас колдун разрушил обе этих стены, и на смену пульсирующей боли в виске пришёл поток ярости, от которого я успела отвыкнуть. Всё, что колдун чувствовал, чувствовала и я, и наоборот. Это было частью связи ученика с учителем. Всё встало на свои места.

Глава 24. Совет

Я не ожидала увидеть за дверью сад. Кусты синих, фиолетовых, розовых и белых гортензий росли вдоль дорожки, выложенной плоскими серыми камнями. Капли росы блестели на раскинувшихся полосатых листьях хост, а их сиреневые цветы тянулись к безоблачному небу. Здесь стояла другая погода, и я догадалась, что мы не в городе. В ветвях огромного дерева гинкго чирикала птица. Бабочки и прочие насекомые перелетали с цветка на цветок. Где-то рядом журчала вода.

На бесконечные несколько секунд я забыла, зачем мы сюда пришли, потерявшись в запахах, звуках и цвете.

– Сосредоточься, – сказал колдун.

Я удержала готовое сорваться с губ «прости». Это прозвучало бы как насмешка. Я должна была просить прощения за другое и по-другому, не на полпути на суд, просто бросив это слово, приобретшее величину и тяжесть булыжника, ему в спину.

Над поляной, покрытой сочной зелёной травой, нависала скала. Бабочки, впрочем, сюда не залетали, и даже птичьи голоса звучали тише. Через равные промежутки стояли блестящие на солнце колонны разных пород камня, образуя круг, в центре которого стояла дюжина кресел, занятых членами Совета. Пара мест на первый взгляд пустовала, но позже я разглядела сияющие силуэты.

Перед самым кругом колонн к нам подошёл охранник.

– Пользоваться магией в круге запрещено. Создавать заклинания запрещено.

Он провёл передо мной рукой, как металлоискателем, и задержался у плеча.

– Что там? – спросил охранник.

Я не шевельнулась.

– Покажи, – приказал Джей.

Я спустила рукав и показала птичку на колоске.

Охранник сощурился, поглядел на татуировку под разными углами, но ничего не сказал.

Затем он провёл своим невидимым металлоискателем перед колдуном и хмыкнул.

– Примитивная защита-невидимка. То есть, должна быть невидимкой, однако посмотри-ка, – он приблизился и проговорил Джею на ухо: – Что, работа твоего дружка-недоделка? Недомаг, недовоин, недолекарь, а теперь ещё и патрульный-неудачник. Решил вернуться к недомагии? Ну-ну… Это я оставлю, ради смеха.

Джей смотрел сквозь него. Охранник ухмыльнулся, сделал приглашающий жест и отступил. Джей прошёл на середину поляны, остановился в нескольких шагах от полукруга кресел и жестом указал мне встать слева от него. Он заложил руки за спину и устремил взгляд вперёд. Прежде чем я вспомнила, что мне полагается смотреть вниз, я встретилась взглядом с той, что сидела в центре. Узкое лицо с тонкими чертами, водянистые глаза, бледная кожа и белоснежный водопад волос. При нашей последней встрече она выглядела на шестьдесят лет моложе. Колдунья улыбнулась мне одними губами и слегка кивнула головой, а я поспешно уставилась вниз, на изумрудную траву. Сердце заколотилось сильнее, чем тогда, когда я сидела в цепких объятьях страха в тюремной камере.

– Совет рассматривает дело колдуна ан-Тарина и его ученицы, – провозгласила беловолосая женщина. – Глава Совета, а также председатель этого суда, за кем остаётся последнее слово, я – Актаис, Белая ведьма. Состав Совета известен. Запись протокола поручена колдуну Тависту.

По её левую руку колдун выравнивал стопку бумаги на столике перед своим креслом.

– Тех, кто здесь нематериально, прошу усилить присутствие. Итак, господин колдун, – в её голосе звучала насмешка, – мы давно с вами не виделись.

– И надеялись не увидеться ещё столько же, – не выдержал секретарь.

– Ну-ну, господин Тавист, умерьте свой пыл, – благожелательно обратилась к нему колдунья, – есть вероятность, что мы видим его в последний раз. Факты, увы, не в пользу нашего молодого коллеги, как, впрочем, и всегда.

Джей молчал. Но по вновь открывшемуся каналу связи до меня доносился рёв бушевавшей в нём бури. Лишь я одна из всех присутствующих знала, чего ему стоило просто стоять здесь, перед ними.

– Я позволю себе занять немного времени, чтобы рассказать предысторию, так как не все из присутствующих тринадцать лет назад входили в состав Совета, и сведения, которыми они обладают, могут быть искажены в силу того, что были получены не из прямого источника. Итак, господин Джей из посёлка Тарин закончил обучение у колдуна Джаспера Тина, известного своей любовью к учительской деятельности.

Справа послышался смешок и бурчание, и даже я понимала, что Белая ведьма и тут не упустила момент попрактиковаться в сарказме.

– После обучения господин новоявленный колдун, отличавшийся тягой к знаниям, похвальной и редкой среди учеников колдуна Тина, решил восполнить пробелы образования, коих было немало, не поиском наставничества у более надёжных членов магического сообщества, а при помощи сомнительных авантюр, а также практикой запрещённой магии.

Справа заворчали теперь уже несколько голосов.

– Не буду вдаваться в подробности, желающие могут ознакомиться с ними в архиве. Совет принял решение во имя безопасности вверенного нам мира заключить господина Джея в зал из семи зеркал, четыре из которых были помещены в один из миров с угасшей магией на сорок лет. Совет решил, что этого срока будет достаточно, чтобы безрассудство, свойственное юности, выветрилось и осело пылью под ногами господина колдуна.

Джей отчётливо скрипнул зубами, а у меня заныли скулы.

– Совет осознавал риск использования запретной зеркальной магии, но соотношение опасности и пользы не оставило нам выбора. Так как магия эта не практикуется, всё было выполнено по древним манускриптам. Мы не рискнули убрать ни слова, поэтому у господина колдуна остался небольшой шанс на досрочное освобождение, коим он, судя по всему, и воспользовался. К сожалению, мы никак не могли повлиять на это, по причине того, что три контрольных зеркала в нашем мире были утрачены, как и три зеркала в мире с угасшей магией.

Секретарь, усердно скрипевший пером, с досадой бросил его на стопку бумаги:

– Да если бы мы знали! Каков был шанс! А теперь ещё и это