Анатомия призраков - Эндрю Тэйлор

нему подошла высокая худая девочка в невзрачном платье. Холдсворт узнал в ней служанку, которую видел с мальчишкой в колледже. Как будто почувствовав взгляд, она подняла глаза и уставилась на него. Должно быть, девчонка что-то сказала мальчишке, поскольку он повернулся в сторону Джона.

Тот отбросил уловки и направился к ним. Дети попятились.

– Пожалуйста, не пугайтесь, – быстро произнес он. – Я не причиню вам вреда. Ты слуга мистера Уичкота, верно? Я видел тебя в Ламборн-хаусе и буквально только что – в Иерусалиме.

– Да, сэр. Мистер Уичкот ждет…

– Просто ты показался мне голодным, и я подумал, может, ты не откажешься разделить со мной пирог. – Холдсворт указал на соседний прилавок. – Я бы съел кусочек-другой, но на целый пирог у меня не хватит аппетита. А выбрасывать еду – сущий грех.

Мальчик посмотрел на девочку. Между ними проскочила какая-то мысль.

– Возможно, твоя подруга тоже проголодалась? Будь добр, сходи выбери пирог – такой большой, какой захочешь, – и принеси его мне.

Холдсворт протянул руку и разжал ладонь, на которой лежали три монетки по одному пенни и трехпенсовик. Мальчик схватил деньги. Они с девочкой отправились к прилавку с пирогами и переговорили с его хозяйкой. Когда они вернулись, мальчик протянул пирог Холдсворту. Девочка вернула оставшиеся два пенни.

Холдсворт не стал ничего брать.

– Я хочу с тобой поговорить, – сказал он.

Мальчик сделал шаг назад, затем другой.

– Погоди! – крикнул Холдсворт, понимая, что мальчик вот-вот уйдет и вдобавок того и гляди расскажет хозяину о неловкой попытке чужака завязать разговор. – Послушай, это ради твоего же блага.

Он присел, чтобы оказаться с мальчиком на одном уровне, и понизил голос:

– Я знаю, что случилось в клубе Святого Духа.

В глазах мальчика вспыхнула тревога.

– Мистер Уичкот задолжал вам денег, сэр? – внезапно спросила девочка.

– Нет. Но держу пари, он задолжал жалованье этому парню.

Джон увидел по ее лицу, что выстрел попал в цель, и поспешил развить успех.

– Я только хочу поговорить с тобой пять минут, – сказал он мальчишке. – Твоя подруга может остаться с нами и проследить, чтобы тебе не причинили вреда. А пока мы разговариваем, вы с ней можете съесть пирог. Ну что, договорились?

Пирог оказался решающим аргументом. Холдсворт наблюдал за руками мальчика. Маленькие грязные пальцы теребили хлеб. Запах поднимался в его ноздри. От корочки отломился кусок, и мальчик запихал его в рот. Он посмотрел на девочку и молча протянул пирог ей. Она тоже отломила кусочек корочки.

– Идем, – сказал Холдсворт. – Вы же не хотите есть и говорить среди толпы? Знаете какое-нибудь тихое место поблизости?

Дети отвели его на маленькое кладбище при церкви Святого Эдуарда, где выбрали местечко на солнце, подальше от глаз прохожих. Мальчик разломил пирог пополам и предложил большую часть девочке. Дети ели быстро и сосредоточенно. Холдсворт не пытался говорить, пока они набивали живот. Он прислонился к стене церкви и думал, как они похожи на маленьких зверьков, прирученных только отчасти.

– Твоя подруга не могла бы отойти в сторонку, пока мы будем разговаривать? – спросил Холдсворт, когда мальчик закончил.

– Она знает столько же, сколько и я, сэр.

– О клубе?

– А как же, сэр. – Девочка говорила как кокни, а не как кембриджская уроженка. – Я помогала готовиться, а после убирала за ними грязь.

– И… мы друзья, сэр.

– Как скажешь. – В голосе девочки проскользнуло презрение.

– Прекрасно, – сказал Джон. – Тебе известно, что я мистер Холдсворт и работаю на леди Анну Олдершоу. Давай начнем с самого начала, и ты мне расскажешь о себе.

– Его зовут Огастес, – сообщила девочка. – А меня Доркас.

– Ты тоже находишься в услужении?

– У миссис Фиар на Трампингтон-стрит, сэр.

– Я начинаю понимать, – произнес Холдсворт.

Девочка промолчала, но ее взгляд задержался на его лице.

– Мистер Олдершоу – очень богатый молодой джентльмен, – продолжил он. – В его власти хорошо наградить вас и найти обоим новые места. Ты помнишь встречу клуба в феврале?

Огастес кивнул.

– И ты помнишь, что случилось в павильоне? Где ты был?

Огастес залился краской.

– Вижу, что помнишь. Бояться нечего… ты ни в чем не виноват. Расскажи мне о девушке.

– Откуда нам знать, что вы не обманываете? – внезапно спросила Доркас. – Может, это она вас надоумила.

– Она? – повторил Холдсворт.

– Мадам. Может, это проверка.

– Нет. Огастес знает, что я работаю на мистера Олдершоу, а тот не питает к мистеру Уичкоту любви.

Мальчик кивнул, не сводя глаз с Доркас.

– Гинея, – сказала она. – По гинее каждому.

– Может, лучше новые места? – прошептал Огастес.

– Гинея – это гинея, когда она у тебя в руках, – возразила Доркас. – А обещание – это всего лишь обещание.

– Если вы хорошо мне послужите, получите и то и другое. – Холдсворт достал кошелек и положил две гинеи на ближайшую могильную плиту, где те засверкали на солнце. – Вы заберете деньги через пару минут, когда мы с вами закончим.

Дети уставились на монеты.

– Расскажите о Табите Скиннер.

По их потрясенному молчанию и пустым лицам он немедленно понял, что его ставка выиграла.

– О девушке, – поторопил он.

Доркас тихо вздохнула, как будто с облегчением.

– Она приехала из госпиталя Магдалины, сэр… ну, знаете, в Лондоне. Как и я. Но она была хорошенькой.

– Как и ты, – заметил Огастес.

– Миссис Фиар привезла ее?

– Да. Так она все и проворачивает, понимаете? Приводит их туда. Она говорит в совете Магдалины, что, может быть, подыщет им место или, по крайней мере, научит прислуживать, пока они здесь. – Маленькое узкое лицо Доркас исказилось и стало выглядеть старше. – Такая милосердная леди миссис Фиар. Девушки должны притворяться невинными, когда приходят молодые джентльмены.

– Хочешь сказать, что миссис Фиар привозит этих девушек из Лондона, якобы чтобы сделать служанками, а затем растлевает?

Доркас беззвучно засмеялась, открыв рот и обнажив дыру на месте двух передних зубов.

– Благослови вас Боже, сэр, девушки не против. Обычно не против. Половину времени джентльмены слишком пьяны, чтобы взобраться на них, но платят им всегда одинаково. Но Табита была другой… она по правде была девицей.

Холдсворт отвернулся. Запах пирога вызвал у него тошноту. Через мгновение он произнес:

– Иными словами, миссис Фиар и мистер Уичкот раздобыли девственницу для изнасилования?

– Табита сказала, что, по крайней мере, потеряет невинность с красивым чистым джентльменом и получит за это хорошие деньги. Чудо, что ей еще было что терять. Она сказала, что, может, молодой джентльмен влюбится в нее и захочет жениться. И тогда она будет жить в своем доме и разъезжать в золотой карете, а я смогу наняться к ней в горничные.

– Я видел их, – вступил