Драконий день (СИ) - Янтарина Танжеринова

Айриэннис поднесла к губам свою изящную тонкостенную чашечку с восхитительно крепким чёрным кофе и сделала глоток, наслаждаясь изысканной горечью.

— Фирниор неважно себя чувствует, — бесцветным тоном произнёс герцог и выдержал пристальный взгляд магессы, не шевельнув и бровью.

Наслаждение вкусом кофе исчезло без следа, горечь на языке осталась.

— С ним что-то случилось?

— Он заболел, мэора. Возможно, это какая-то болезнь или, возможно даже, проклятие, наложенное тем же магом — хозяином твари.

Неужели всё так просто и мага она нашла?.. Почему-то от этого предположения привкус горечи сделался сильнее. А жаль, если это Фирниор. Очень жаль.

Рольнир Файханас, предположив возможность проклятия, кажется, пытался отвести подозрения от своего двоюродного племянника, но вместо этого подарил Айриэ отличный предлог для посещения больного.

— Надеюсь, с ним всё будет в порядке, герцог. Я хотела бы его увидеть и проверить на всякий случай. Вдруг вы правы и недомогание вызвано магическими причинами.

Герцог на миг сжал зубы, досадуя на собственный промах, но, разумеется, ответил согласием. От его любезности также повеяло полярным холодом — наверное, на Южном Полярном материке теплее, чем этим утром в столовой Файханас-Манора. Но Айриэ не собиралась покрываться инеем или превращаться в сосульку, хотя этого ей, кажется, желали искренне и от души. Ну или хотя бы чего-то похожего.

Без всякого наслаждения допив кофе и отказавшись от третьей чашечки, Айриэ попросила отвести её к юному Фирниору Ниарасу. Его светлость был так любезен, что вызвался сделать это лично. Орминд увязался сзади, хотя его никто не звал, а Эстор Файханас уставился им вслед, вцепившись в край стола побелевшими пальцами и едва ли отдавая себе в этом отчёт.

Комнаты Фирниора были отделаны со вкусом, хотя, насколько Айриэ успела понять, в Файханас-Маноре не было ни одного безвкусно оформленного помещения, везде выдерживался благородный классический стиль. В гостиной на изящных столиках было выставлено несколько интересных заморских диковин, изготовленных чешуйчатыми руками серпентесов; на стене висела небольшая коллекция серпентесского оружия — подлинного, не подделок. Эти вещицы явно привезли из-за океана — видимо, часть материнского приданого, перешедшего к юноше по наследству.

Впрочем, Айриэ пришла сюда не обстановку рассматривать, поэтому окинула комнаты лишь поверхностным взглядом. Гораздо больше её занимал хозяин комнат и его состояние. Фирниор лежал в спальне, рядом с кроватью сидел озабоченный, нахмуренный замковый целитель и держал в тонких, чутких пальцах стакан с лечебным питьём, что-то нашёптывая. Целитель был уже немолод, лысоват, худ и выглядел измученным едва ли не более своего пациента. Фирниор, укрытый по пояс одеялом, лежал с закрытыми глазами и на вошедших не отреагировал никак, хотя его посиневшие, искусанные, растрескавшиеся губы подрагивали, будто он что-то беззвучно шептал. Золотистые волосы повлажнели от пота и липли ко лбу, нос странно истончился и заострился, делая юношу более похожим на прочих Файханасов, хотя фамильной горбинки по-прежнему недоставало для полного сходства с большинством своих родственников. Фирниор дышал тяжело, редко, будто протолкнуть воздух внутрь измученного организма было очень трудной задачей.

Герцог молча бросил на целителя отчаянный, почти умоляющий взгляд — если, конечно, этот сильный человек вообще способен был умолять хоть кого-нибудь. Целитель немедленно откликнулся, не дожидаясь вопроса:

— Ваша светлость, всё по-прежнему, изменений нет. Я бы осмелился назвать это обнадёживающим признаком. Мэор Фирниор молод и силён, его организм обязательно справится, требуется только время и полный покой.

— Брай целитель, чем вызвана болезнь юноши? — спросила Айриэ, краем глаза отметив, что Орминд чуть ли не до крови прикусил губу и сжался в ожидании ответа, а герцог напряжённо, требовательно уставился в лицо целителю, будто приговор готовился услышать.

Целитель в растерянности развёл руками:

— Мэора магесса, вынужден признаться, я в замешательстве. У мэора Фирниора сильнейшее истощение. Я бы даже сказал, по косвенным признакам, это обусловлено полным опустошением магического резерва, но такое обычно случается лишь у магов, вам ли не знать. Мэор Фирниор, насколько мне известно, магом не является, его резерв должен находиться на уровне обычного человека, то есть размер столь незначителен, что его опустошение к подобному состоянию привести никак не могло. Я теряюсь в догадках, мэора! Возможно, когда мой пациент очнётся, он сможет поведать нам больше, а пока остаётся довольствоваться предположениями.

— Его жизнь вне опасности?

— О да, как я уже говорил, молодой здоровый организм быстро оправится от последствий, дней через пять мэор Фирниор будет полностью здоров, по моим прогнозам. Необходим полный покой, никаких волнений, постельный режим, укрепляющие снадобья — и всё будет в порядке.

Герцог кивком поблагодарил целителя, но лицо его оставалось мрачным и напряжённым. Айриэ прямо-таки слышала, как внутри него вибрирует туго натянутая струна, отзываясь на смертельную опасность, нависшую над его семьёй. Айриэ ни слова не сказала про последствия от разорванной связи с хогрошем, но герцог всё знал сам и теперь всерьёз мог ожидать удара с её стороны.

Ему не могло быть известно, что Айриэ гораздо выгоднее было ждать. Да, она могла бы раскрутить тяжёлое колесо королевского правосудия прямо сейчас. Файханасы были бы арестованы уже сегодня и доставлены в столицу к королевским палачам, умеющим развязывать языки даже самым стойким. Покушение на короля — обвинение чересчур серьёзное, неприкосновенных здесь не бывает. А если она, Айриэ, своим словом представительницы Ордена подтвердит виновность герцогского семейства, то и признаний обвиняемых, в общем-то, не потребуется. И королю Кайниру этого было бы достаточно, куда уж больше доказательств.

Однако следовало задуматься и о будущем. Раскрытый заговор, казнённые заговорщики — это не такое уж редкостное событие, история всех королевств Аэданира знала немало заговорщиков, в том числе и успешных, сумевших сохранить голову и даже надеть на неё корону. Герцога Файханаса в Юнгироде любили и уважали многие, он был популярен в народе и обожаем собственными подданными. Его казнь встретят с неудовольствием, и многие станут говорить, что герцога, мол, оклеветали и казнили неправедно. Поползут слухи, начнутся брожения, и непременно найдётся кто-нибудь, кто попробует половить крупную рыбку в мутной водице. И вспухнут новые «узлы», а распутывать их кому?.. Айриэ не любила лишней работы. А если говорить без иронии и серьёзно, то она не любила, когда магические нити мира перепутывались ещё больше, притом что образования новых «узлов» вполне можно было избежать. Более того, нынешний запутанный «узел», нависший над герцогством Файханас, увеличивался, и его жизненно необходимо было ликвидировать аккуратно, умело, и вернуть нити в их первоначальное положение, при этом ни в коем случае их не порвать. Равновесие и обычная справедливость требовали, чтобы Файханасы расплатились за то, что совершили, за то, что «узел» распух едва ли не вдвое со времени приезда сюда Айриэннис.