Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе - Артур Дойл

– Может быть, повернуть назад?

– Ну, уж нет. Мы вышли для того, чтобы изловить преступника, и обязаны продолжить его поиски. Это – закоренелый убийца. Мы должны схватить его и никакое исчадье ада не удержит меня от этого. Вперед, Уотсон! И пусть все силы зла восстанут против нас, но мы не уйдем отсюда. Вперед!

Мы медленно двинулись на болото. Черные громады холмов сжимались вокруг нас. Впереди, все так же ярко, горел свет. Нет в мире ничего труднее, как правильно определить ночью расстояние от вас до источника света. Кругом непроглядная темень и вам кажется, будто свет то удаляется к самой линии горизонта, то приближается настолько, что вы начинаете думать, будто до него – рукой подать. Но, наконец, нам удалось определить место, откуда шел свет. Оказалось, до него и вправду не очень далеко. Свеча была вставлена в расщелине скалы, и оттого ветер не задувал бьющееся пламя. К тому же, его можно было увидеть только с одной стороны, со стороны поместья. И то лишь, как мы выяснили, из одного окна. Гранитный валун скрывал наше приближение. Крадучись, мы подошли к нему, немного подождали и затем, осторожно выглянув, начали рассматривать огонек свечи. Странно было видеть это слабое, трепещущее пламя здесь, в самом центре болота. И никого вокруг, ни единого признака жизни – только дрожащий желтенький огонек и его отблеск на шершавом камне скалы.

– Что будем делать? – прошептал сэр Генри.

– Давайте подождем немного, преступник, должно быть, где-то поблизости. А пока осмотримся.

Едва я успел произнести эти слова, как мы увидели его. С камня, в расселине которого находилась свеча, соскользнула чья-то фигура. На мгновение в метнувшемся свете пламени мы увидели желтое, искаженно дикой гримасой лицо с многочисленными следами порока, лицо, в котором не было ничего человеческого. Облепленное грязью, заросшее бородой и усами, со спутанными прядями сальных волос. Такие физиономии, возможно, были у тех дикарей, что обитали здесь, на склонах холмов, в эпоху неолита. Язычки пламени отразились в его маленьких, как у свиньи, хитрых, коварных глазках, злобно бегавших по сторонам. Он был похож на жестокого зверька, который мечется, заслышав в темноте шаги охотников.

Определенно, что-то вспугнуло его, заставило заметаться. Возможно, у них с Берримором был обговорен еще один условный сигнал, который дворецкий должен был подавать, подходя сюда. Я отчетливо видел охваченное ужасом лицо преступника. Казалось, еще секунда, и он выпрыгнет из пятна падавшего на него света, растворясь в темноте. Я бросился вперед, то же самое сделал и сэр Генри. И в тот же момент преступник, отчаянно завизжав и изрыгая проклятья, метнул в нас камень, который, пролетев между мною и сэром Генри, разбился вдребезги, с треском ударившись о скрывавший нас спасительный валун. В следующую секунду преступник бросился бежать, и я еще раз увидел его коротконогую, широкоплечую фигуру. Я уже было подумал, что беглецу удастся скрыться в темноте, но, на наше счастье, снова выглянула луна. Мы устремились вслед убегавшему преступнику и, обогнув холм, сразу же увидели его: он удирал от нас, перепрыгивая через многочисленные камни с невероятной ловкостью, сделавшей бы честь любому горному козлу. В свете луны я мог бы легко подстрелить его из своего револьвера, но, еще уходя, я дал себе слово использовать оружие только для самозащиты. Стрелять в безоружного – не в моих правилах.

Мы оба хорошо бегаем и находимся в неплохой форме, но через несколько минут погони мы поняли, что преступника нам не догнать. И, тем не менее, мы продолжали бежать за ним, пока окончательно не выдохлись, и пока расстояние между нами не сделалось слишком большим. Бессмысленность погони стала очевидной. Мы остановились и, тяжело дыша, с сожалением смотрели вслед удаляющейся фигуре. Прошло еще несколько секунд, и мы присели на камни, чтобы немного перевести дух. Внезапно я стал свидетелем неожиданного и в высшей степени странного явления. К тому времени мы уже поднялись, собираясь отправиться домой. Справа от нас ярко светила луна, зазубренные верхушки гранитных валунов темнели на фоне нижней части лунного диска. И тут, словно вырезанная из черного дерева статуя, на одной из вершин скалы появилась фигура человека. Серебряный свет заливал ее. Не подумайте, Холмс, это была не галлюцинация, я видел все так же отчетливо, как и ручку, и письмо, что пишу вам. Это, в самом деле, была фигура высокого, худого человека. Он стоял, чуть расставив ноги, слегка наклонив голову и сложив руки на груди. Казалось, что он задумался над чем-то, пораженный безбрежностью расстилавшегося перед ним дикого и угрюмого пейзажа. Он походил на духа, властелина этого жуткого, гиблого места. Но я совершенно уверен, что это был не преследуемый нами заключенный. Скала, на которой стоял человек, находилась слишком далеко от того места, где скрылся Сэлдон. И, кроме того, ростом он был намного выше. Вскрикнув от удивления, я вскинул руку, указывая на него.

– Смотрите! – я схватил баронета за рукав.

Сэр Генри повернулся, но в тот же миг видение исчезло. Перед нами снова была лишь острая макушка гранитной скалы, вгрызающаяся в край лунного диска. И ни следа только что стоявшей на ней фигуры, такой неподвижной и задумчивой.

Я предложил сэру Генри дойти до той скалы, находившейся, правда, далеко от нас, но баронет, видимо, уже достаточно нанервничался, и отказался от прогулки. Он, действительно, выглядел неважно. Странный вой, а так же воспоминание о тяготеющей над его семейством мрачной историей, видимо, сильно подействовали на него. А фигура стоящего на камне человека его не особенно волновала, поскольку он ее попросту не видел. Я же не мог забыть ни зловещего силуэта, на мгновение явившегося моему взору, ни его вида, задумчивого и в то же время властного.

– Должно быть, это был один из солдат, – заметил сэр Генри. – С тех пор, как здесь объявился это беглый заключенный, их сюда много понагнали.

Вероятно, он был прав, но я хотел бы получить подтверждение его слов. Сегодня мы хотим связаться с властями Принстауна и сообщить, где находится беглец. Но все-таки жаль, что нам не удалось самим поймать его. Вот такие приключения случились со мной в прошлую ночь, дорогой Холмс. Полагаю, вы не откажетесь признать, что я делал все согласно вашим инструкциям. Вполне понимаю, многое из того, о чем я вам сообщаю – не существенно, и к делу, возможно, не относится, но, тем не менее, я чувствую себя обязанным сообщать вам все факты, а уж вы потом выбирайте из них самые необходимые, те, которые помогут вам прийти к правильному заключению. Лично мне кажется, что расследование наше мало-помалу, но продвигается. Теперь относительно Берриморов. Нам понятны мотивы их поступков, отчего общая картина стала намного яснее. Но болото, со всеми его тайнами и странными обитателями, все еще продолжает хранить свою загадку, не подпуская меня к ее решению. Возможно, в моем следующем отчете я смогу осветить и её тоже. Но было бы лучше, если бы вы смогли сами приехать сюда.

Глава 10

Отрывок из дневника доктора Уотсона

До этого места я, в основном, пересказывал события так, как они отражены в моих письмах Шерлоку Холмсу. Теперь же я подошел к моменту повествования, не освещенному в отчетах. То есть я вынужден снова обратиться к своей памяти, а так же к дневнику, который я вел в то время. Несколько отрывков из него освежат мои воспоминания, наполнят сохранившиеся в цепкой памяти сцены недостающими деталями, хотя многие их них еще не утеряны. Итак, я начинаю свой рассказ с утра, последовавшего за событиями, пережитыми нами ночью на болоте.

16 октября.

День выдался туманный и мрачный. С ночи моросит мелкий дождь. Туман окутал дом, клубы его, словно живые, катятся по саду, обволакивая деревья и кусты. Они то поднимаются, то опускаются, расстилаясь по унылым равнинам, по болоту. Все вокруг словно покрыто мягкой серебристой вуалью: и холмы, и камни, и растения. Когда сквозь унылую пелену проглядывает робкий луч солнца и падает на далекие валуны, то они поблескивают, словно драгоценные камни. Но проходит мгновение, солнечный луч исчезает, и все вокруг снова погружается в тоскливую мглу. Унылый, безотрадный вид очень соответствует моему настроению. Да и не только моему. Баронет снова ходит хмурый, волнения предыдущей ночи улеглись, уступив место меланхолии. Более чем когда-нибудь я чувствую витающую в воздухе опасность. Она давит на меня, сжимает сердце, расползается по дому. Она везде, она прячемся в каждой щели, таится за каждым углом. И оттого, что я не способен ни объяснить её, ни предугадать, откуда она на нас свалится, эта опасность становится еще более угрожающей.

Может быть, я преувеличиваю? И причин для беспокойства нет? Но тогда как объяснить цепь событий, которые все вместе взятые определенно указывают на наличие угрозы, на некую ведущуюся вокруг нас разрушительную деятельность? Взять хотя бы смерть последнего владельца Баскервиль-холла. Она до мельчайшей детали совпадает с описанием, приведенным в фамильной легенде. А крестьяне, которые много раз видели на болоте странное существо? Да я и своими собственными ушами дважды слышал его вой. Немыслимо, невероятно, чтобы все эти события подчинялись иным законам, а не законам природы. Впрочем, я и не думаю, что это – существо из потустороннего мира. Оставленные им отпечатки и душераздирающий вой – явления вполне материальные, как и дрожь, что охватывает услышавшего эти тягостные стоны. Оставлю же предрассудки для Стэплтона и Мортимера, пусть их думают, что хотят. Я же должен руководствоваться единственно только здравым смыслом, и потому никто и ничто не заставит меня поверить в сельские бредни. Ведь тем самым я опущусь до уровня этих бедных полуграмотных селян, которые из обычной земной собаки готовы сделать исчадье ада с пламенеющей мордой и глазами, сверкающими, как угли. К тому же, Холмс, чьим агентом я сейчас являюсь, не станет и слушать эти нелепые фантазии. Факты и только факты! А фактом также является то, что я самолично дважды слышал вой на болоте. Не исключено, что там, и в самом деле, обитает громадная собака. Вот вам и все объяснение. Но где только это чудище скрывается? И чем оно питается? Откуда оно там появилось, и почему никто до последнего времени его там не видел? Нужно признать, что объяснить все это довольно затруднительно. Да, и кроме этой собаки, есть еще одно обстоятельство, фактор, надо сказать, сугубо человеческий: кто-то ездил в кэбе и следил за нами. Потом кто-то прислал сэру Генри письмо с просьбой не ехать на болото. Все это реальность, только кто был тот человек – друг или враг? И где он теперь? Остался в Лондоне или последовал за нами сюда? А может быть, это тот странный человек, который стоял на скале?