Обратный отсчет - Анна Малышева

– Люда доверяла ему, в отличие от вас. – Нравоучительный тон должен был еще больше бесить гостью, и Дима сделал предостерегающий знак, но Марфа не удостоила его и взглядом. – Она отдала ему деньги, не внесла своего имени в договор купли-продажи, словом – в глазах закона она вообще не давала ему никаких денег и не является собственницей этого участка. Что скажете?

– Я добьюсь… – захлебывалась обрывками слов женщина, чье лицо стало положительно страшным. – Сволочи… Докажу! Мерзав…

– Елена Ивановна, вы сами сказали, что являетесь ее наследницей. Пока Люды нет, вы в любом случае можете что-то за нее решать, – рассудительно продолжала Марфа, не обращая внимания на состояние собеседницы. – Я знаю, что этот дом вам не нужен, а Люда хотела его купить из какого-то каприза. Может, она успела об этом пожалеть. Хотите, я отдам вам ее деньги? Все двадцать пять тысяч долларов?

– Марфа, – Дима отчаянно дергал ее за рукав, – зачем?! Люда же еще не… Что она скажет, если…

– Вы согласны? – Та отцепила его руку, даже не взглянув на него. – Деньги я могу дать хоть завтра. Придется ехать в Москву, в банк.

– Тебе это зачем? – выговорила наконец Елена Ивановна, временно лишившаяся дара речи.

– А затем, что вы не будете больше думать, будто мы что-то сделали с вашей дочерью, которую, между прочим, тоже любили! – веско заявила та. – И чтобы вы получили обратно свои деньги – ведь проданная дача была ваша. Я просто возьму с вас расписку, что вы получили обратно всю сумму, данную вашей дочерью в долг Диме для приобретения дома по этому адресу. Дата, паспортные данные, подпись. Все.

– Так ты свои деньги отдашь? – все еще не верила Елена Ивановна. Она, видимо, растерялась, взгляд стал беспомощным и жалким. Уверенность в себе эта женщина ощущала, лишь когда злилась.

– Ну да, свои. А Дима потом мне их отдаст. Он ведь, в конце концов, хозяин. – Марфа взглянула на собеседницу ласковым прямым взглядом. – Вот и подумайте, стоит нам ссориться? Никто вас не обманывает, не грабит, а тем более – не травит. Примите лекарство!

И та покорилась. Марфа надломила две стеклянные ампулы, вылила их содержимое в стопку, развела водой и даже посочувствовала больной, пожаловавшейся, что лекарство отвратительно горькое.

– Значит, деньги завтра? – отдышавшись, уточнила Елена Ивановна, откидываясь на подушки, заботливо взбитые Марфой.

– Завтра, – подтвердила та. – Хотите – поедем в банк вместе?

Но та не согласилась – убеждение, что она не должна покидать Александрова из-за дочери, стойко укрепилось в сознании женщины. Марфа чуть поджала губы, и Дима отлично ее понял. Присутствие при раскопках такого свидетеля ничего хорошего не сулило, тем более сейчас, когда рабочие все больше углублялись в засыпанный землей подвал. По мнению Димы, если где и должен был храниться клад – так это там.

– Нет, ты уж сама съездишь и привезешь. – Елена Ивановна прикрыла глаза, ее дыхание постепенно становилось глубже и ровнее. – Тут и Гриша при смерти, и Людка, сердцем чую, тоже где-то здесь… И в милиции меня просили далеко не уезжать.

– Почему? – удивилась Марфа, кутавшая ей ноги старым ватным одеялом. – При чем тут вы?

– А я все рассказала про Люду. И что она хотела исчезнуть понарошку, и что просила меня подыграть… И что теперь третий день не звонит. Они меня попросили письменные показания дать – я дала.

– О господи! – Дима прикрыл глаза ладонью. – Зачем вы это сделали?!

– Как зачем? Чтобы ее искали!

– Да ее же искали! Что вы наговорили?! Если они вам поверят, то прекратят розыск и будут правы! Не искать же всякую, которой вздумается морочить голову…

– Постой, – оборвала его на опасном месте Марфа, – ты не прав. Насколько я понимаю, вы, Елена Ивановна, просто кое-что уточнили, да? Вы же не просили прекратить поиски?

– Да какая разница! – воскликнул Дима. У него было такое ощущение, что ему нанесли удар под дых. – Они же будут только рады избавиться от лишнего геморроя! Формально оставят в розыске, а копать перестанут! Получится, как с тем мальчиком, который кричал понарошку «Волки, волки!», а когда волки прибежали по-настоящему, на помощь никто не пришел, и его сожрали!

– Да что я такого сделала? – окончательно растерялась Елена Ивановна. – Не надо было туда ходить?

– В общем, не надо, наверное, – пожала плечами Марфа. – Но я особой беды не вижу.

– А я вижу! – рявкнул Дима, выведенный из себя ее олимпийским спокойствием. – Если бы хоть знали, у каких знакомых в Александрове она пряталась, – был бы толк! Они бы хоть туда сходили…

– Да я сама бы туда сходила, – мрачно ответила Елена Ивановна, которая явно прониклась его словами. – Не знаю, вроде они на меня не сердились… Переспрашивали только и по кабинетам погоняли… А так все выслушали, записали…

Дима безнадежно махнул рукой. В этот миг у него впервые появилось ощущение настоящей катастрофы. Мать, желая Люде исключительно добра, скомпрометировала ее в глазах закона как симулянтку. Марфа, выкупая долю подруги, мягко и настойчиво отстраняла ее от дела окончательно. Все было ясно без слов, все казалось логичным и даже великодушным – если Люда не вернется, почему из-за ее авантюры должна страдать пожилая женщина? А Люда не вернется…

Он встретил взгляд Марфы – внимательный и вопрошающий. Отвел глаза:

– Пойду посмотрю на рабочих.

– Да, и сходи в магазин, – попросила та. Ее голос звучал буднично, и трудно было поверить в то, что только что она морально похоронила подругу. – Купи чего-нибудь, что полежит без холодильника. Консервы, хлеб, колбаса, фрукты… Сообразишь?

Дима молча вышел и, не задерживаясь в саду, оказался в переулке. И снова его поразило то, насколько легче здесь дышалось – с плеч как будто упала тяжелая ноша. «А если все бросить? – пришла ему в голову крамольная мысль. – Я купил этот дом десять дней назад, даже свидетельства о госрегистрации права еще не получил… А столько уже случилось! Марфе нужна победа, она была нужна и Люде… А мне?» Он впервые задал себе этот вопрос и не смог ответить. Желал ли он найти клад? Верил ли в него по-настоящему или только поддавался чужому влиянию? Стал бы он начинать эти раскопки, если бы рядом не оказалось Марфы?

«Никогда! – В этом он не сомневался. – Я бы ждал, когда придет кто-то и все сделает за меня, а ведь я не лентяй! Я просто… Не хочу найти этот клад. Вот именно – не хочу!»

Эта мысль была такой ясной и ослепительной, что он остановился посреди переулка, забыв, куда идет. Если бы его сейчас окликнули, он бы подскочил – настолько ушел в себя.

«Не хочу? В самом деле не хочу… – Он снова пошел, медленно, не глядя на дорогу, разговаривая с собой. – Тогда почему я должен? Деньги Люды… Но это я должен отдать их Елене Ивановне. Могу? Могу, у меня как раз нужная сумма в банковской ячейке. Мы с Людой планировали потратить их на раскопки. Марфа? Сказать ей, что ее участие не нужно, заплатить за все ее хлопоты, возместить расходы… Не позволять платить Елене Ивановне! А… Что дальше?»