Ирландская колдунья - Эми Фетцер

– Жена! – воскликнул Реймонд, привлекая Фиону к себе.

– Муж! – отвечала она. И тут же добавила: – Лучше тебе поторопиться, де Клер! А то остынет праздничное угощение!

– Ни в коем случае! – прошептал он. И по его жаркому поцелую стало ясно: это ее, Фиону, он считает своим самым главным угощением в этот день!

Изольда вытирала слезы, и Коллин тоже плакала не таясь – к великому расстройству Гаррика, стоявшего рядом. Он даже обнял ее и чмокнул в макушку, чтобы утешить.

Внезапно в главном зале воцарилась абсолютная тишина, а потом раздались удивленные восклицания. Только Шинид засмеялась как ни в чем не бывало и захлопала в ладоши. А Алек пробормотал:

– Доживи я до ста лет…

Реймонд почувствовал, что что-то неладно, и оглянулся. Он легонько толкнул Фиону, и ее испуганный взгляд прошелся по стенам и потолку.

Сквозь камни пробивались буйные побеги винограда и диких цветов.

Они распускались прямо на глазах, а следом за ними появлялись все новые бутоны и почки, готовые раскрыться и наполнить воздух своим дивным ароматом. Фиона посмотрела на толпу, теперь уже не скрывая страха.

Реймонд погладил ее по щеке, заставил повернуться к себе лицом и произнес громко и четко, так, чтобы слышали все присутствующие:

– Слушайте меня! – Он обратился к ирландцам на их родном языке. – Пусть всякий убедится в могуществе вашей леди! С ней в Гленн-Тейз вернулась магия!

От дружного восторженного вопля задрожали стены.

Фиона охнула от неожиданности и кинулась де Клеру на грудь, ошеломленная столь полным принятием и доверием. Он снова поцеловал ее и поспешил отстраниться, пока оба не забыли, где находятся. Новобрачные повернулись к гостям.

Люди в зале опустились на колени.

– Ох, полно вам, встаньте сейчас же! – растерялась Фиона. – Здесь уже целую неделю не убирались!

Реймонд весело расхохотался и покачал головой. Фиона совсем смутилась и хотела было спуститься с возвышения, на котором они стояли, но де Клер поймал ее за руку и заставил вернуться на место. Затем высмотрел в толпе Шинид, принарядившуюся по случаю праздника в красивое платьице из зеленого бархата. Рыцарь поманил малышку пальцем, и она послушно подошла к помосту, на который ее мигом поднял сэр Алек.

– А еще я хочу объявить всем, кто меня слышит, что беру под свою опеку этого ребенка. Отныне я считаю Шинид своей дочерью и полноправной наследницей Гленн-Тейза!

Шинид просияла от счастья и запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Реймонд щелкнул ее по носу. Накануне они долго беседовали, обсуждая будущее, и Шинид, демонстрируя редкостную для ее возраста прозорливость, беспокоилась лишь об одном: чтобы де Клер всегда любил ее мать и чтобы они с Фионой поскорее «сделали ребяток», а у нее появились наконец братья и сестры. Причем на сестрах Шинид настаивала в первую очередь. Реймонд с легким сердцем пообещал, что приложит к этому все усилия.

Алек решительно выступил вперед, и Реймонд кивнул. Как ни смущалась Фиона, ей пришлось выстоять церемонию до конца. Каждый рыцарь принес ей присягу верности и поклялся защищать ее жизнь и ее честь до последней капли крови. Реймонд следил за чародейкой, не скрывая восхищения. Несмотря на растерянность, Фиона отвечала на слова присяги с королевским достоинством. И когда ей поклялся в верности последний солдат, она вышла на край помоста и выпрямилась, собираясь обратиться к гостям.

– Я прошу у вас прощения за прошлое. Я прошу у вас благословения на будущее. – Чародейка обвела глазами ирландцев, своих соотечественников. Йен в компании двух рыцарей Пендрагона держался в стороне, но Фиона успела заметить, как болезненно скривилось его лицо. Правда, через секунду Магуайр уже овладел собой и улыбнулся.

На миг гости замерли, но вот кто-то крикнул:

– Добро пожаловать домой, миледи! – И этот клич подхватили все в зале, пока от их приветствий не задрожали стены замка.

Чуть не плача от радости, Фиона коснулась своей груди и губ, а потом воздела руки к потолку. С ее тонких пальцев взлетел вверх целый рой голубоватых искр, и под восторженные вздохи гостей осел на их нарядах сверкающей волшебной пылью.

Довольные гости стали хлопать в ладоши, а Фиона посмотрела на Реймонда. Он прижал ее к груди и совсем по-детски прошептал:

– Я тебя столько раз просил что-нибудь показать, а ты всегда отказывалась!

– Потому что тогда ты еще не поверил в мой дар, Реймонд. Те, кто не верит в магию, не способны увидеть чудо. Ведь настоящее волшебство должно радовать душу, а не действовать ей вопреки. Ты тоже верил – только вот тут, втайне от всех. – И чародейка прижала ладонь к его сердцу. – Из-за смерти матери и своих прежних убеждений ты просто не позволял себе в этом признаться.

Реймонд вспомнил, сколько раз она пыталась удержать его своей невидимой силой, но он все же прорывался сквозь этот щит.

– Учитывая то, как мне удавалось тебя разозлить, остается лишь радоваться, что твои чары не могли на меня подействовать.

– Это кто тебе такое сказал? – лукаво улыбнулась Фиона. – Ты, наверное, забыл о главном законе? Не навреди! – И она ласково поцеловала его в губы.

Однако им пришлось прерваться: кто-то настойчиво держал Фиону за юбку. Конечно, это была Шинид. Реймонд подстил девочку на руки, и она тут же чмокнула его в щеку, чего у Фионы на глазах снова появились слезы. А де Клер гладил Шинид по голове, нисколько не стесняясь демонстрировать перед всеми свою привязанность к этой малышке.

– Ну вот, мама, теперь ты там, где тебе положено быть. Ты снова стала леди Гленн-Тейза!

Реймонд посмотрел на Фиону и не удержался: снова наклонился и поцеловал со словами:

– Она никогда не переставала ею быть!

– Вы уже поженились? А то я голодная! Реймонд рассмеялся и приказал сэру Гаррику:

– Начинай праздник! – А Фионе вполголоса прошептал: – Чем скорее они наедятся до отвала и попадают под стол, тем быстрее мы сможем довести церемонию до конца у себя в спальне! – При этом де Клер так весело подмигнул, что Фиона громко фыркнула в ответ. Но уже в следующий миг его отвлекли рыцари, желавшие провозгласить торжественный тост в честь господина. Чародейка забрала у де Клера свою дочь и посадила в хозяйское кресло. Шинид моментально освоилась: забралась в кресло с ногами и принялась за обе щеки уписывать мясной паштет, с любовью приготовленный Коллин. Девочка то и дело поглядывала на своего приемного отца, и он таял от любви к этой маленькой проказнице.

Кто– то дружески хлопнул его по плечу, желая поздравить с удачной женитьбой. Кто-то позвал к столу, чтобы еще раз чокнуться и выпить за жениха и невесту. С каждым разом тосты и пожелания становились все более откровенными, но Реймонд слушал их вполуха, постоянно оглядываясь на Фиону: не скучает ли она за праздничным столом?