Имяхранитель - Азамат Козаев

– Почему? Ты с нею плохо обращался?

– Я не любил ее. Она меня тоже.

– Убийца! – вскричал отец девушки. – Это ты виноват в ее смерти! Люди хватайте его! Ему не место среди нас! Казнить негодяя!

– Казнить? – усмехнулся юноша. – Я с радостью сам убегу от такой жизни!

Швырнул факел в толпу и шагнул следом за постылой женой…

– Не верю я в эти сказки. – Под весом трупа Кастор пыхтел и отдувался. – Готов биться об заклад, парень с девчонкой нарочно оставили веревку у расщелины, чтобы все думали, что они в трещине. А сами преспокойно удрали по дороге.

В противоположной части плато запускали гигантские воздушные шары, украшенные узорами из люминесцентного мха, и по счастью, почти все отдыхающие были там. Редко-редко кто-то попадался на дорожках. Обломок с Кастором тут же ныряли в заросли, благо недостатка в растительности не было.

– Ну, не знаю, – Иван тащил на плечах того из убитых, кто был помассивнее. – Женщина и без того существо тяжелое, нелюбимая – вовсе беда.

– Очень уж ты вовремя появился, – бурчал Кастор. – До того вовремя, аж подозрительно делается. Ты кто?

– Говорил уже – твой талисман. Пришли.

Упреждающая табличка выросла на пути Ивана и Кастора. Расщелина вызмеилась под ногами метра на полтора. Узкая, черная, зловещая.

– Я первый, – прошептал Иван.

Заправил голову и плечи трупа в щель, слегка подтолкнул, и трещина поглотила тело.

– Теперь ты.

Кастор действовал на удивление оборотисто. Второй труп также исчез в расщелине.

– Эти двое встретятся там со своей судьбой, – прошептал Кастор. – Слышал? Мне показалось или там, внизу, действительно булькнуло?

– Нет, не слышал. – Иван отряхнул руки. – Мы тоже встретимся со своей судьбой. Чуть позже. И, наверное, не в этой расщелине.

– По крайней мере, для меня ты эту встречу отсрочил. Кто ты? Следил за мной?

Иван вздохнул, снял шляпу и парик. Кастор секунду вглядывался в его лицо, а когда узнал, аж попятился.

– Ну, все, допился! Ты ли это, Иван?

– Я.

– То-то мне несколько раз казалось, что это ты! Но я всякий раз спрашивал себя, что этому одиночке и затворнику здесь делать? Ответа не было.

– Ну, дружище, ты не прав! Я нахожу отдых здесь весьма интересным! Аттракцион «поиграй со смертью». Что может быть забавней?

– Так все же ты следил за мной?

– Да. С тех пор, как узнал, что меч над твоей головой уже занесен.

– Представляешь, эти подонки предложили…

– Знаю, Кастор, – Иван покачал головой. – Это и внушает опасения. Могут попытаться еще. Не получится с нами – переключатся на наших близких. В средствах они не стесняются. А мы даже не представляем, кто пытается прибрать нас к рукам.

– Подпольный тотализатор, – Кастор произносил слова глухо, по одному. – Они делают ставки на исход наших поединков с горгами. Можно себе представить, сколько денег получит тот, кто в нужный момент поставит на горга!

– И чем выше имяхранитель в табели о рангах, тем больше можно выиграть от его поражения.

– Иван, они подбираются к тебе!

Обломок несколько мгновений смотрел в расщелину, затем скривился и плюнул в бездну.

– Что с твоим лицом?

– Упал.

– Несколько раз подряд?

– Аглаюшка, бабскую недалекость ты играешь превосходно! Прекрасно знаешь, что я подрался, но все равно делаешь вид, что не догадываешься.

Аглая долгим взглядом посмотрела на имяхранителя, без необходимости поправила платье.

– Иван… завтра мы уезжаем. Две недели пролетели совершенно незаметно. Доволен ли мною?

– Более чем. – Обломок поморщился. – Ипполите я дам о тебе самые лестные отзывы.

– Не это меня интересует. Доволен ли ты мною?

– О, да. – Иван усмехнулся, нахлынули недавние воспоминания. – Синяя Борода очень доволен!

– Но, клянусь, он кое-чего не знает!

– Чего?

– Синяя Борода в полной мере вкусил умение храмовой Цапли, но он даже не догадывается, какой бывает Цапля без него.

– Ты хочешь мне что-то показать?

– Да. Сегодня ночью я буду просто Аглаей. Сладеньких храмовых штучек ты не увидишь и познаешь меня такой, какой мне хочется быть!

Иван пожевал губу. Аглая говорила серьезные вещи с несерьезным выражением лица – улыбалась, прятала глаза и теребила кончик пеплума.

– У меня такое чувство, будто я пропустил почти весь спектакль и попал лишь на финальный акт. И, кажется, очень многого не видел.

– Ты действительно смотрел, но не видел. Не видел девушки за спинами Софии и Феодоры, не замечал меня за делами и уж конечно не смотрел по сторонам. Я не лезла на глаза, всегда стояла с краю, но сейчас я воспользуюсь своим положением. Буду такой, какая есть. Не гетера, а просто глупая Аглая. И клянусь, тебе не будет пощады!

– Пощады? – обломок усмехнулся. – Не больно-то и хотелось.

Иван вернулся не в Гелиополис, а в Акриотерм. В доме покойного мастера Просто хорошо думалось, а крепко призадуматься сейчас ой как стоило. Торговцы удачей не оставят имяхранителей в покое. В последнюю ночь на водах удалось отбить их удар. Но провести всю жизнь в тревожном ожидании, переживать не за себя, но за близких – просто невыносимо. Эдак можно приобрести нервное расстройство. Опять придется Карла Густава вызывать на подмогу. Разумеется, можно принять их условия, но кем после этого себя будешь чувствовать? Как станешь смотреть в глаза людям, которые доверили тебе самое ценное? Когда речь идет о жизни и смерти, цена ошибки становится особенно высокой.

Иван тянул мадеру, смотрел на закатное солнце через «второй свет» и вспоминал. Да, умение храмовой цапли штука неоспоримая, но неподдельная горячность и истинные чувства тоже чего-то стоят. И почему-то ему больше не хотелось от Аглаи храмовых чудес. Ох, и горяча девчонка! Так всегда. Как говаривал старик Просто: «Все равновесно в этом лучшем из миров!» С умением уходит душа, но иногда она возвращается – и тогда становится жарко! И когда жар уходит, легче не становится…

Иван сошел с поезда раньше, Аглая уехала дальше в Гелиополис и даже глаз не подняла, прощаясь. Просто погладила по руке…

До полной луны оставалось три дня. Утром обломок покинул дом старика Просто, заказал экипаж и отправился в Гелиополис. Довольно прятаться за спины вторых и третьих номеров. Пора выйти на сцену имяхранителю номер один и встретиться с врагом лицом к лицу.

– Барма, старина, здравствуй!

– Какие люди пожаловали! Ребята, поглядите, кто к нам пришел!

– Ого, отец-основатель! Обломок с самыми острыми гранями! Эй, муж великий, ты разучился точить бритву? – Имяхранители приветствовали Ивана по-настоящему тепло.

В рабочем кабинете секретаря шел горячий спор, обломок явился в самый его разгар. Пожимая руки, хлопая по плечам и получая ответные тумаки, он мало-помалу продвигался к секретарскому столу.

– Ребята, потише! Того и гляди передеретесь!

– Иван ты не представляешь, что тут было! – Барма закатил глаза. – Все с ног сбились, тебя ищут.

– Кто это, все?

– Ну, во-первых, полиция. Комиссар Диогенус, сыскной бык, не признающий преград. Заявляет, что ты ему крайне необходим. Обещает устроить гору неприятностей, если выяснится, что это мы тебя прячем. Во-вторых, еще какой-то тип ошивался тут. Славный внешне, но… неприятный. Ищейка. Тоже про тебя выпытывал.

– Чего хотел?

– Не сказал. Записку тебе передал на тот случай, если явишься до полной луны.

– Давай.

Барма передал ему небольшой конверт, помялся.

– Рассказывай, что еще?

– Они вышли на Лайморанжа.

– Он жив? Прах их забери, но парня же охраняла полиция!

– Жив, жив, с ним они просто беседовали. Переслали линзу и посредством ее устроили переговоры. Полиция даже не знала.

– Предложили сдавать поединки?

– Ты откуда знаешь?

– Знаю.

Все имяхранители на мгновение умолкли. Уставились на Ивана, потом их прорвало. Заговорили разом.

– И что нам прикажешь делать? Соглашаться? У нас семьи, дети! Уйти? Но куда? В егеря? Заводчиками волков?

– Тихо! – Иван, призывая к тишине, поднял руки. – Дайте хоть записку прочитать! «…Эв Иван, необходимо срочно встретиться, дабы обсудить интересующий нас предмет. Дело может оказаться чрезвычайно выгодным для нас обоих. Надеюсь, к моему призыву отнесетесь с пониманием. О времени и месте встречи вас известят особо. С уважением, Н.»

– Иван, не ходи, – Барма покачал головой. – Все что угодно, только не это!

– Не ходи! – наперебой загалдели имяхранители. – Как пить дать, ловушка!

– Пойду! – Иван упрямо тряхнул головой. – Теперь-то уж точно пойду. Даже не уговаривайте. Послушайте-ка лучше, как я Кастора стерег! – и он принялся рассказывать о своих приключениях в «Жарком полдне», умолчав лишь о том, что не касалось непосредственно присмотра за коллегой.