Мир в подарок - Оксана Демченко

Вечер начался очень спокойно: у костра, за ленивым обсуждением завтрашнего расставания. Мой путь лежал на юг, мимо Кумата, к ближнему из огненных рвов. Дорога Лемара после переправы отклонялась к востоку и вела в столицу. Первый капитан усердно наставлял меня по поводу удобных путей проезда и коварства осенней погоды. Еще один милый человек заделался в доброжелатели. Знаю ведь – ни единый мой план пока не исполнился, как задумано. Но опять слушаю, благодарю, киваю. От души ведь старается.

В прохладном воздухе уже густела сиреневая ночь, когда из низины ударили торопливые копыта. Скоро на наш огонек заглянул крупный “мотылек” на удивительном бело-перламутровом коне, сияющим видением подплывшем в свете позднего заката. В моем покинутом мире такую масть звали изабелловой. Здесь – розовый жемчуг, как пояснил Лемар. Он же представил мне всадника, не способного пока говорить от изумления, Второго капитана Ларха, едва не ставшего Первым. Убедившись, что покойный жив и здоров, Рысь засиял не хуже своего удивительного коня.

Ларх Крёйн, которого мне описали в Дарсе как мрачного и опасного человека, рабски преданного князю, оказался совершенно не похож на свой протрет. Он выглядел заметно старше улыбчивого ясноокого Лемара, основательнее, спокойнее и холоднее. Риан говорил, как мало выжило людей на родном Крёйну скалистом побережье, некогда спорившем корабельным мастерством с Индузом. Хорошо хоть, многих принял Архипелаг: у них дома теперь жуткие топи, ветра и болезни.

Туннру княжество Карн не было родиной и, очищая тот же Дарс, он давил родовитых и безродных мерзавцев, не разбирая древних заслуг и новых привилегий. Зато немногих дорогих людей ценил и берег цепко, отчаянно, самозабвенно. На чудом живого Тэйлана рыжий Рысь смотрел едва ли не со слезами, что не помешало ему жестко и решительно заставить Мара бросить отдых и немедленно скакать в столицу, где метался, погибая в черной неизвестности, князь. Не зря видимо, владетель Карна послал к побережью не просто еще одного гонца, а того единственного из оставшихся, кому верил безоговорочно. Благородный Тэйлан, уже не совсем последний в роду, виновато оглядываясь на меня, засобирался. Они торопливо перекусили, невнятно простились и ускакали, благо, соловые от нашего трота не устали, а луна обещала очень светлую ночь. За переправой их ждали сменные кони, князь разместил гвардейские конюшни на всех крупных трактах. Обрадованный Ларх так и не успел спросить, кто я такая и что тут делаю. Впрочем, он явно знал, когда уместно любопытство. Едва увидев Лемара, спросил: “Как?”. Тут же приметил заминку с ответом, кивнул и сменил тему. В конце концов, ему важнее результат.

Вот и славно, привычно приговорила я, слегка остужая воспоминания обоих. Познакомимся потом заново, в более спокойное время.

Когда стихли шаги и голоса, Борз вынырнул из тумана, вопросительно фыркнул: что мы, хуже этих неумех? Да я на юг за два дня!

Но у меня были свои планы, в которые отъезд спутников вписывался наилучшим образом.

Рыжий недовольно всхрапнул и удалился – обиженно пастись, подглядывая хитрым глазом. Было на что! Я стала усердно вытворять глупости: скрести деревяшку ногтями, пищать мышью, шептать “киса-киса, иди сюда, толстый серый крысоед”…

Луна с интересом выглянула из-за облака – доподлинно убедиться, что снавь спятила. Испробовав все способы, я и сама уже почти согласилась с ней. В конце концов, этот кот никогда не делал того, о чем я просила. Он у нас гордый, он у нас важнее Борза, а теперь еще и не зависит от меня в пище.

И все-таки он пришел.

Не сразу, выдержав приличную паузу, позволяющую думать, что это было его собственное решение. Точнее, его и Риана. Заспанный болотный житель недовольно тер исцарапанную руку. Увидел меня, улыбнулся, присел на корягу у туманной границы болота и поляны.

– Теперь я знаю, почему тебя на время последней битвы, две сотни лет назад, отослали на север, – пояснила я, рассказав о случае с нитями. – Ты знаешь возможности и тайны снавей. Ты мог дать безумцу больше, чем любой другой.

– Наверное, они думали именно так, – кивнул он задумчиво. – Значит, звала меня спросить, что встретит Най на севере. Думаешь, одно из изуродованных воплощений дара? Тогда Врата солнца. Странно, что я раньше не подумал о них. Это лучший способ остановить затяжные дожди. Или даже наводнение. Очень древний, очень действенный. Правда, нужна ясная снавь – как ты, второго посвящения – и с приличным опытом. Солнечные врата запирает змей, призрак Радужного. Открыть ворота солнца Наири сможет, он Змеем признан, но что там на самом деле? Думаю, монстр окажется покрупнее свернувшихся в груди проклятого ниток. Поговори со своим арагом, общаться во сне ты уже научилась.

– Почему это с моим? – фыркнула я чуть недовольно.

– Твоим, – кивнул он. – Не я его выкупал, а потом в водопад за ним прыгал.

– Ну и что, – я вскинула голову, уже почти сердито добавляя, – он мне со дня посвящения слова лишнего не сказал. Либо – да, либо – нет. Хуже немого, честное слово. Ему видеть меня тошно, и нечего тут хихикать и кивать с умным видом, будто…

– Все же я жил слишком долго, чтобы ошибаться в таких вопросах, – уже отчетливо усмехнулся всезнающий эльф, временами беспардонно непререкаемый. – И вполне достаточно, чтобы не лезть не в свои дела. Ведь из озера у подножья водопада тебя выловил именно он. Уж не знаю, как, нельзя это было сделать, но выловил! Такие странности наводят на интересные мысли. Ты посиди, подумай, а нам с котом пора, спокойной ночи. Надумаешь – тогда сама со своим арагом и разбирайся.

Встал и ушел. Ероха последовал за новым хозяином с самым независимым видом, не забывая недовольно дергать кончиком хвоста. Его-де не спросили, пора ли уходить. Меня тоже! Долгожитель, чтоб ему и дальше не болеть, оставил за собой последнее слово.

Значит, мне надо искать “своего” арага. Пришлось сердито завернуться в одеяло и зажмуриться. Потом со вздохом стереть с лица раздражение, успокоиться, расслабиться и простить несносного, но все равно обожаемого и замечательного, Риана. Не пускает сон сердитых снавей, нельзя нам это.

Слоистый сумрак укрывал междумирье, шаги глохли в нем, как в вате. Неуютно. Я поежилась и жалобно позвала Ная. Не без удивления легко почуяла отклик и торопливо, сбиваясь на бег, бросилась через туман. Он кончился, как отрезанный ножом. Впереди лежала пустыня, сухая, холодная и плоско-серая под луной. Хорош сонный мирок. Ни души, ни звука. Ну как тут можно жить, чему учиться? Нет даже слабой травинки, родничка. Звезды, и те острые, как сухая верблюжья колючка.

Араг сидел на камне, нахохленный и сонный. Подойдя ближе, я заметила, как он похудел и потемнел от загара. Волосы и глаза по контрасту с кожей теперь казались совершенно седыми. Интересно, сколько дней я бы продержалась в степи? Лучше не знать, меньше наживу комплексов.