Жизнь и учение св. Григория Богослова - Иларион Алфеев

Когда к власти пришел Юлиан Отступник, Кесарий, к неудовольствию своей семьи, не покинул двор. Он, однако, был отправлен в отставку после того, как открыто исповедал христианскую веру в ходе публичного диспута с императором. [1512] Этот подвиг исповедничества Кесария и последовавшее за ним изгнание в Назианз, по мнению Григория, заслуживают большего восхищения, чем если бы Кесарий разделил с Юлианом царство.[1513]

Спасшись от гибели во время землетрясения 368 г., Кесарий, по свидетельству Григория, хотел посвятить свою жизнь" "философии" ", но этому помешала преждевременная смерть. [1514] Кесарий умер, не оставив ни потомства, ни наследства: все его богатство было роздано Нонной. [1515] Помимо Слова 7–го, Григорий посвятил Кесарию несколько эпитафий, в том числе следующие:

Старость моя задержалась на земле, вместо же отца

Ты, Кесарий, получаешь этот камень.

Где закон? Где справедливость? Царь смертных, как позволил Ты это?

Для одного так длинна жизнь, для другого так скора смерть![1516]

Все оставил ты своим сродникам, вместо же всего

Имеешь небольшую могилу, славный Кесарий.

Ни геометрия, ни звезды, расположение которых ты знал,

Ни медицина — ничто не спасло тебя от смерти![1517]

Ты был прекрасен, весьма знаменит,

Первый во всякой мудрости, Кесарий,

Когда тебя, превосходнейшего из врачей, из отечества посылали мы к царю.

Увы! Из Вифинии получили мы обратно лишь твой прах.[1518]

Сестра

Горгония была старшей сестрой Григория. О ее образовании и молодости ничего не известно. Она была женой некоего Алипия, имела детей и внуков. [1519] Горгония приняла Крещение незадолго до смерти, убедив креститься и своего мужа. [1520] Последний ненамного пережил ее.[1521]

Похвальное Слово Горгонии стоит в одном ряду с сочинениями IV века, посвященными добродетельным женщинам, такими как" "Жизнь Макрины" "Григория Нисского и" "Жизнь Олимпиады" "Иоанна Златоуста. [1522] Григорий Богослов изображает свою сестру как идеальную женщину,"образец всякого добра" ". [1523] Прежде всего, она является образцом целомудрия в браке:

Она отличалась целомудрием и настолько превзошла всех женщин своего времени, — не говоря уже о тех, которые прославились целомудрием в древности, — что, если существуют два образа жизни — брак и безбрачие, из которых одно выше и богоподобнее, но труднее и опаснее, другое же ниже, но безопаснее, то она, избежав неудобств того и другого, свела воедино то, что в обоих есть лучшего, т. е. высоту (девства) и безопасность (супружества). Она стала целомудренной без гордости, смешав с браком благо безбрачия и показав, что ни одно, ни другое не соединяют нас всецело и не разделяют ни с Богом, ни с миром.[1524]

Одной из добродетелей Горгонии была скромность: она не смеялась, а лишь улыбалась, она умела подчинять язык разуму, она не пользовалась косметикой (знакомый мотив!). [1525] Другие добродетели Горгонии — благоразумие (fronesis) и благочестие (eusebia): она обладала проницательным умом, давала советы родственникам и соседям, умела хорошо говорить, но предпочитала молчать, любила храм Божий, уважала священников и своего" "наставника в благочестии" ", принимала у себя в доме клириков, была терпеливой в страданиях, милосердной к бедным, великодушной. [1526] Несмотря на замужество, она вела аскетический образ жизни: пренебрегала телом, одеждой и пищей, проводила ночи в псалмопении, проливала слезы в молитве.[1527]

Однажды Горгония упала с колесницы, которая двигалась с большой скоростью: в результате падения у нее было множество переломов и ран. Врачи не могли ничего сделать для ее исцеления, [1528] молитвы близких и всех прихожан, казалось, были бессильны. Тогда Горгония обращается за исцелением к Самому Христу:

Отвергнув все прочее, она прибегает к Врачу всех: дожидается глубокой ночи и… припадает к жертвеннику с верой, громким голосом зовя Того, Кого чествуют на нем, называя Его всеми именами и вспоминая о всех когда‑либо происшедших чудесах Его… Наконец, решается она на некую благочестивую и прекрасную дерзость (anaischyntian), подражает женщине, которая прикосновением к краю одежды Христа иссушила кровотечение. [1529] Что же она делает? Приклонив голову к жертвеннику с таким же воплем и столь же обильными слезами, как та, что некогда омыла ноги Христа, [1530] обещает не отойти, пока не получит исцеления. Потом, поскольку рука собрала нечто из вместообразных честного Тела и Крови, [1531] она смешала это со своими слезами и, помазав тело этим самодельным лекарством, — [1532] о чудо! — тотчас отходит, почувствовав исцеление и легкость в теле, душе и разуме, получив то, на что надеялась, в награду за надежду и крепостью души приобретя крепость тела.[1533]

Горгония является примером того, как женщина, живущая в миру, состоящая в супружестве, более того — некрещеная, может быть истинной христианкой и" "философом" ". [1534] Вся жизнь Горгонии была подготовкой к Крещению:

Итак, для нее готово было благо очищения и совершенства, которое все мы получили от Бога как общий дар и основание второй жизни. [1535] Лучше сказать, вся жизнь ее была очищением и совершенствованием; и хотя дар возрождения получила она от Духа, безопасность этого дара была обеспечена прежней жизнью. И дерзну сказать, что для нее почти одной само таинство было печатью, а не дарованием.[1536]

Мысль о том, что вся жизнь человека должна вести его к Крещению, нам уже знакома: мы встречали ее, когда рассматривали Похвальное Слово Григория своему отцу. Впрочем, там речь шла о человеке, который жил вне Церкви, но получил христианскую веру и Крещение как награду за свою личную высокую нравственность. Здесь же речь идет о женщине, которая была членом Церкви, но, по обычаю того времени, откладывала Крещение. Согласно Григорию, она достигла вершин духовного совершенства, еще будучи оглашенной: Крещение было лишь завершением того пути к обожению, по которому она шла всю жизнь.

Григорий пережил свою сестру и брата примерно на двадцать лет, родителей — лет на пятнадцать. В одном из поздних стихотворений Григорий напишет:

Первым стал Кесарий, общая скорбь, потом Горгония,

Затем любезный родитель, немного позже и мать.

О, скорбная рука и горькие буквы Григория!

Напишу ведь и свою смерть — последнюю из всех.[1537]

Между Григорием–старшим, Нонной, Кесарием, Горгонией и Григорием–младшим было много общего: их объединяла преданность христианской вере, любовь к молитве, высокая нравственность, стремление к духовному совершенству. Все они были впоследствии причислены Восточной Церковью к лику святых — вероятнее всего, именно из‑за того, что Григорий Богослов увековечил их в своих Похвальных Словах. В эпитафии" "На общую гробницу своей семьи" "Григорий так напишет о себе и своих родственниках:

Двух знаменитых Григориев, родителя и сына,

Покрываю я, один камень: два равных светила,

Двух иереев. Другой же камень заключил благородную

Нонну с великим сыном ее Кесарием.

Так разделили они и гробы, и сыновей. Но один путь

Был у всех — ввысь; одна любовь — к жизни небесной![1538]

3. Император–отступник

Одной из самых противоречивых и трагических фигур византийской истории был император Юлиан. Его короткое царствование (361–363) ознаменовалось отчаянной попыткой реставрации отжившей свой век языческой религии — попыткой, вызвавшей самый горячий энтузиазм со стороны представителей эллинской культуры и самое искреннее возмущение со стороны представителей христианской интеллигенции. Вскоре после смерти Юлиана похвальное Слово ему пишет знаменитый ритор Ливаний; чуть позже Григорий Богослов пишет свои обличительное Слова, в котором подвергает личность и деятельность умершего цезаря уничтожающей критике.

Выше, [1539] цитируя строки, которые Григорий Богослов посвятил Максиму–цинику, мы отмечали, что Григорий не скупился на краски, когда писал портрет отрицательного героя. В" "Словах обличительных на царя Юлиана" ", перед нами предстает другой отрицательный персонаж — "дракон, отступник, надменный ум, ассириец, [1540]общий для всех враг и противник, который и на земле много неистовствовал и угрожал, и против Всевышнего говорил и измышлял множество неправд" ".[1541] Слова 4–е и 5–е являются по сути памфлетами против язычества; они, кроме того, содержат богатый материал по истории взаимоотношений Церкви и государства в IV веке, проливают свет на социальные воззрения Григория Богослова. Отдельные мысли из этих Слов были рассмотрены нами в предыдущих главах.[1542] В настоящем разделе мы остановимся преимущественно на самом портрете Юлиана и посмотрим, какими средствами пользуется Григорий для создания образа отступника.