Житие мое - Ирина Сыромятникова

– Томас! – Лючик наконец заметил меня.

Дети обступили меня с такой скоростью, что я даже вздрогнул.

– Скажи, скажи, – Лючик дергал меня за рукав, – почему змеи сбрасывают кожу?

– Потому что они всегда так делали, – пожал плечами я, – почему – нет?

– Но ведь я не сбрасываю кожу!

Мама моя, и это то, из-за чего они чуть в истерике не бились? Да, эмпатом мне не быть – я такого просто не понимаю.

– Братишка, так ведь ты линяешь постоянно, а змея – только раз в год. Еще неизвестно, кому удобней.

– Правда? – Лючик озадаченно нахмурился.

– А то! Мыться не надо и не воняет. – Если я правильно помнил, у змей вообще не было потовых желез.

– Но ведь змейке будет холодно, – всхлипнула девочка с бантиками, – ей нужна одежка.

Тут я представил себе змею в пальто и заржал. Наверное, это было дико непедагогично, но остановиться у меня не получалось.

– А пуговицы? – выдавил я из себя сквозь слезы. – Пуговицы застегивать как?

Дети были озадачены. Ой, дурдом! Я, конечно, знал, что у белых специфическое видение мира, но чтобы до такой степени… Нет, надо быть снисходительным, делать скидки на возраст, в конце концов. Я попытался сформулировать свою мысль проще:

– Одежку придумали люди, потому что лысые, а змеям пальто не нужно и мышам – тоже. Там, где они живут, им шкура – самое оно. Они же звери! Вам что, про зверей ничего не рассказывают?

– Змея – пресмыкающееся, – вежливо поправил очкарик с медвежонком.

– Молодец! Тогда ты знаешь, что змея – хладнокровная. Зачем ей пальто, если она греется снаружи? – Я взъерошил Лючику волосы. – Не парьтесь вы! Змеи живут на земле миллион лет, значит, все, что надо, у них есть.

– Учитель сказал, что некоторые виды змей вымирают, – сообщил очкарик.

Вот оно в чем дело! Причудливый, однако, бег ассоциаций.

– Звери вымирают из-за того, что люди распахивают поля и строят дома. Зверям нужна природа, если им не мешать, с ними все будет в порядке. Понятно?

Все как-то неожиданно успокоились. Ну и ладушки. Главное, чтобы детишкам не пришло в голову задать сакраментальный вопрос о жареном поросенке – на эту тему я спокойно разговаривать не могу, зато знаю массу анекдотов. Типа женился вегетарианец на дочери мясника…

А не может ли дебилизм быть результатом воздействия отката? С другой стороны, учителя тоже должны думать, перед тем как что-то сказать. Я выцапал брата из кучки умиротворенных белых и повел гулять в парк, смутно ощущая отсутствие чего-то важного.

– А где Петрик?

Братишка вздохнул:

– Мистер Фокс не пускает его гулять.

– Как это – не пускает? – опешил я.

– Мистер Фокс говорит, что Петрик болен, а Петрик написал записочку, что у него ничего не болит, только ножки немного.

Офигеть, они уже записочками перебрасываются, заговорщики малолетние! Пойти, что ли, поругаться с завучем? Если бы я хотел взять под крыло этого ненормального пацаненка, то да, нужно было немедленно бросаться в бой, но мне неожиданно пришло в голову, что если Петрик исчезнет с горизонта, увезти Лючика из Михандрова будет не в пример проще. Поэтому я решил действовать цивилизованными методами:

– Пойдем-ка с директрисой поговорим.

Миссис Хемуль была рада меня видеть, но при этом выглядела уставшей и задерганной, а эмоциональное и физическое состояние мага крепко связаны. На столе словно по волшебству появился жасминовый чай и корзиночка с фигурным печеньем, Лючик принялся копаться в нем, разыскивая «солнышко». Смысл вопроса она поняла сразу:

– Это прискорбный инцидент, совершенно недопустимая ситуация, мистер Фокс меня неприятно удивил. Скажем прямо, он очень болезненно отреагировал на ваше появление, но я была уверена, что он справился со своими эмоциями. И вдруг… А главное – абсолютно немотивированно! Проблема в том, что мистер Фокс является официальным опекуном Петроса, в его власти просто забрать мальчика из школы и увезти. Мне нужно время, чтобы найти миссис Кормалис и урегулировать этот вопрос, к сожалению, она сейчас не в Михандрове.

– Неожиданно уехала, да? – У меня в животе неприятно заныло.

– Как раз перед праздниками, – кивнула миссис Хемуль. – Я уверена, что она вот-вот вернется.

Может, и вернется. Я был уверен, что внимание Кларенса и работа комиссии угомонили маньяка, а если нет? Впрочем, таких сложных совпадений просто не бывает.

– Я рад, что вы не пускаете это дело на самотек.

Она немного смутилась:

– В связи с этим у меня просьба к вам обоим…

Я уже понял, к чему она клонит.

– Мистер Тангор, могла бы я попросить вас некоторое время воздержаться от визитов в школу?

– Ты как, братишка?

На физиономии Лючика отразилась тяжелая борьба между несколькими взаимоисключающими желаниями.

– Если так надо для Петрика… А надолго?

– Всего на пару дней, – успокоила его миссис Хемуль.

– Только учтите, что я здесь до конца праздников, не дольше, – предупредил я.

– Не беспокойтесь, это недоразумение разрешится очень быстро.

– Хорошо. Тогда я завтра позвоню.

Мы с братом допили чай и попрощались с миссис Хемуль.

Лючик проводил меня до ворот, немного посидели в сквере. Я окончательно пришел к выводу, что не оставлю брата в Михандрове наедине с заклятием и психованными учителями. Пусть права опеки я не имею, зато плачу за обучение, и Шорох меня побери, если Джо не сделает, как мне надо.

– Я тебе серьезно говорю, подумай над тем, чтобы сменить школу. Редстон – большой город, масса развлечений, зоопарк есть.

– А если так везде? – печально спросил Лючик.

– Нет, тут явно какая-то патология.

– И что же, по-вашему, в нашей школе неверно? – Фокс был тут как тут.

Выглядел завуч бодрым, никакие сомнения его не мучили. Он словно торопился вытолкать меня за ворота и нависал над Лючиком так по-хозяйски, что я его чуть проклятием не долбанул. Ну ты у меня сейчас попляшешь…

Я равнодушно пожал плечами:

– Например, вы. Нормальный учитель не станет врать в глаза ученикам.

Он даже опешил:

– Я никогда…

– А третьего дня Милошу? Зачем вы наврали ему, что его кот будет с ним всегда? Будто вы не знаете, сколько живут кошки, а сколько – люди!

Он был изумлен, не иначе думал, что я ничего не вижу, ничего не слышу.

– Я должен был сказать, что его любимец умрет у него на руках? – мягко улыбнулся Фокс, оправившись от удивления.

– Вы должны были сказать, что котенок придуман не для его развлечения. Котенок хочет гулять по крышам, любить кошек и метить территорию, желать от него чего-то, что не соответствует его природе, – эгоизм, а требовать бессмертия – некромантия чистой воды. Вы предполагаете воспитать из Милоша некроманта?