Нюрнбергский процесс, сборник материалов - Константин Горшенин

Файф: И поэтому вы должны были быть очень заинтересованы в том, чтобы узнать данные о рабочей силе, необходимой для снабжения военно-морского флота и другого снабжения, с тем, чтобы убедиться, что вы получаете вашу справедливую долю?

Дениц: Я никогда не знал и не знаю до сих пор, какое количество рабочих Шпеер использовал на производстве вооружения для военно-морского флота. О том, какое количество их работало на военно-морской флот, я не имею ни малейшего представления.

Файф: Вы помните, что вы говорили о Шпеере как о человеке, который держит в своих руках производство Европы? Это было 17 декабря 1943 г. Несколько позже я вам покажу этот документ. Но вы помните, что вы о нем так говорили?

Дениц: Да, я это очень хорошо помню.

Файф: Разве вы не знали о том, что Шпеер получал свою рабочую силу из числа иностранных рабочих, которые доставлялись в империю?

Дениц: Само собой разумеется, я знал, что в Германии были иностранные рабочие.

Файф: Разве гаулейтер Заукель не рассказывал вам по поводу своей поездки, что он доставил 5 000 000 иностранных рабочих в империю, из которых лишь 200 000 прибыли добровольно?

Дениц: Я ни одного раза не имел переговоров с гаулейтером Заукелем. Я вообще ни с кем не говорил по вопросу о рабочей силе.

Файф: И вы заявляете Трибуналу, что после совещания с Гитлером и Шпеером вы не знали, что рабочая сила доставлялась путем насильственного угона иностранных рабочих в империю?

Дениц: Во время моих совещаний с Гитлером и Шпеером методы набора рабочей силы вообще не обсуждались. Методы меня вообще не интересовали.

Файф: Вы хотите сказать Трибуналу, что вы обсуждали эти вопросы со Шпеером и что он вам никогда не говорил, откуда он получал рабочую силу? Это ваш ответ на этот вопрос?

Дениц: Да, я это утверждаю.

Файф: Я хочу задать еще один вопрос. Согласно тому, что заявил д-р Латернзер, 29 июня 1944 г., помимо подсудимых Кейтеля, Иодля и Геринга, также присутствовали на этом совещании и маршал фон Рундштед и маршал Роммель. Я хочу напомнить вам, что это было через три недели после того, как союзники начали вторжение в Западную Европу. Вам дана была полная возможность — не так ли? — ознакомиться со стратегическим положением после вторжения союзников в Норвегию. Разве это не так?

Дениц: Да, я тогда на основании этого получил представление о положении в Нормандии после высадки там противника и был в состоянии доложить фюреру, какие из моих небольших новых средств борьбы я могу использовать в этом районе.

Файф: Теперь давайте рассмотрим деятельность другой части правительства в общих чертах. Рейхсфюрер СС Гиммлер также присутствовал на ряде таких конференций. Так это было или нет?

Дениц: Да, когда там присутствовал рейхсфюрер СС Гиммлер, — насколько я помню, это было раз или два, — он там представлял интересы своих войск СС.

Файф: Гиммлер, согласно имеющимся данным, присутствовал, по крайней мере, на семи таких совещаниях, а его представитель в штабе фюрера — Фегелейн присутствовал, по имеющимся данным, по крайней мере, на пяти таких совещаниях. Что Гиммлер говорил там о войсках СС, о подвигах дивизии «Мертвая голова»?

Дениц: Фегелейн присутствовал на обсуждении обстановки всегда, постоянно, так как он был постоянным представителем. Когда рейхсфюрер СС присутствовал на обсуждении, он говорил только о войсках СС и притом только о тех дивизиях СС, которые использовались где-нибудь в составе сухопутных сил.

Файф: Войска СС использовались в большом количестве в концентрационных лагерях, и вы говорите, что Гиммлер никогда не говорил об этом?

Дениц: О том, что дивизия «Мертвая голова» использовалась в концентрационных лагерях, я узнал лишь здесь, в Нюрнберге.

Файф: Я хочу, чтобы вы рассказали Трибуналу о том, какой вопрос обсуждался на совещании, когда на нем присутствовали не только Кальтенбруннер, но и обергруппенфюрер СС Штайнер, ваш адъютант и генерал-лейтенант Винтер. Для чего эти господа присутствовали на этом совещании и что они вам сообщили?

Дениц: Этого я уже не помню, но я помню, что Штайнер получил приказ относительно использования армейской группы, которая в Померании должна была нанести удар с севера на юг, чтобы помочь Берлину. Я думаю, возможно, что, когда присутствовал Штайнер, обсуждался этот вопрос, который меня не касался.

Файф: Я хочу, чтобы вы перешли к вопросу, который вам был хорошо известен, — вопросу относительно приказа о расстреле «командос», изданного фюрером 18 октября 1942 г. Вы сообщили нам, что узнали об этих приказах в период, когда были командующим подводным флотом. Помните ли вы документ, согласно которому штаб военно-морского флота распространял этот приказ? Вы помните, что там говорилось следующее: «Этот приказ не должен распространяться в письменном виде командующими флотилий, командующими соединений или офицерами этого ранга. После распространения этих приказов в устной форме низшим инстанциям вышеозначенные офицеры должны передать этот приказ высшим властям, которые несут ответственность за изъятие и уничтожение этого приказа».

Вы помните это?

Дениц: Да, я читал его здесь снова, когда видел здесь приказ. На обратной странице, однако, также сказано, что об этом мероприятии было сообщено в приказе по вооруженным силам.

Файф: Одобрили вы этот приказ или нет?

Дениц: Сегодня, после того как я узнал, что основания для этого приказа не были столь несомненными, я не согласен с этим приказом.

Файф: Вы одобрили этот приказ, когда были главнокомандующим военно-морским флотом Германии в начале 1943 года? Вы одобрили этот приказ тогда?

Дениц: Я, будучи главнокомандующим военно-морским флотом, не занимался этим приказом. Как я отнесся к этому приказу, когда я был главнокомандующим подводным флотом, я уже объяснил. Я отнесся к этому приказу как к приказу возмездия... Я отрицательно отношусь к этому приказу сейчас, после того как узнал, что данные, которые привели к изданию этого приказа, не были обоснованными.

...Файф: Мы можем принять за факт то, что вам было известно о существовании концентрационных лагерей?

Дениц: Этого я никогда не отрицал.

Файф: И я полагаю, что вы пошли еще дальше — не правда ли? — когда вас спросили об этом 28 сентября. Тогда вы сказали: «Я вообще знал о том, что у нас имелись концентрационные лагери. Это ясно.

Вопрос: От кого вы узнали об этом?

Ответ: Весь немецкий народ знал об этом».

Вы помните, что вы именно так сказали?

Дениц: Да. Немецкий народ знал, что существовали концентрационные лагери, но он ничего не знал о положении в них и применявшихся там методах.

Файф: Я только хочу, чтобы вы мне ответили на следующее: после того как вы выдвинули предложение о том, чтобы вам предоставили 12 000 рабочих из концентрационных лагерей, — получили вы их или нет?

Дениц: Я этого не знаю. Об этом я больше не беспокоился.

Файф: Пожалуйста, придерживайтесь прямого ответа. Ответ ваш заключается в том, что вы не знаете, получили вы их или нет, если допустить, что вы их действительно получили.

Дениц: Я вообще не получал людей, поскольку я не имел никакого отношения к верфям. Поэтому я не знаю, каким образом лица, ответственные за работу на верфях, получали рабочее пополнение. Этого я не знаю.

Файф: Подсудимый, было ли вам известно, что в первый день войны командование военно-морского флота обратилось к министерству иностранных дел с заявлением о том, что максимальный ущерб Англии может быть нанесен, принимая во внимание наличие военно-морских сил, только в том случае, если подводным лодкам будет разрешено неограниченное использование оружия без предупреждения против союзных и нейтральных судов на обширных водных пространствах? Знали ли вы. о том, что с самого первого дня войны командование военно-морского флота заявило об этом германскому министерству иностранных дел?

Дениц: Я не думаю, что штаб ВМФ передал мне в свое время такой текст, даже если я так и сказал, чего я не помню.

Файф: В таком случае, возможно, вам будет легче вспомнить об этом, если вы взглянете на это письмо.

Я буду останавливаться на отдельных частях этого документа, потому что вы, может быть, не знаете первой его части. Я вам ее прочитаю, и затем мы вместе обратимся к меморандуму.

«С почтением доводится до сведения государственного секретаря», то есть барона фон Вайцзекера, с приложением меморандума.

Начальник оперативного отдела военно-морского командования капитан Фрике информировал меня по телефону о том, что фюрер уже рассматривал этот вопрос. Однако здесь создалось такое впечатление, что надо вновь заняться этим вопросом, с политической точки зрения, и вновь представить его на рассмотрение фюреру. Капитан Фрике в связи с этим послал капитана второго ранга Нойбауэра в министерство иностранных дел для того, чтобы подвергнуть этот вопрос дальнейшему обсуждению». Это подписано: «Альбрехтан, 3 сентября 1939 г.».