Капкан для невесты - Айрин Лакс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Камилла
Злость и ярость в голосе Довлата Лорсанова яркие и неприкрытые, у меня в груди сжимается болезненный комок. Он быстро превращается в нерастворимый камень, который так и остается внутри, распространяя по всему телу оцепенение и дурные мысли с привкусом разочарования.
Наверное, Лорсанов считает, что я сама напросилась.
Сама виновата.
Вот и отхватила.
Может быть, отчасти он даже прав?
Я пытаюсь отстраниться, но крепкая хватка мужской руки не позволяет это сделать. Более того, скомкав салфетку, Лорсанов макает ее в стакан и пытается стереть мой яркий макияж. Его постигает разочарование. Почти сразу же.
— Что за ерунда? — ворчит. — Оно как будто размазывается. Но не уходит сразу.
— Это же водостойкий макияж. Специальный, — мычу. — Для выступлений. Все танцоры потеют во время выступлений. Девочки — тоже. Обычный макияж бы сразу испортился, а этот от пота и слез чуть-чуть только может поплыть, но будет держаться.
— Вечно?
Вопрос Лорсанова в чем-то кажется мне жутко наивным, я прыскаю от смеха.
— Нет же! Можно стереть. Специальным средством.
— А сейчас? — уточняет с азартом, сощуривается.
Тощно хищник в густых зарослях джунглей.
— Нет. Не получится. Не надо!
Мне все же удается пересесть подальше, к его ногам. Лорсанов продолжает за мной наблюдать. Я могла бы и уйти, но не делаю этого.
Меня к нему тянет, хочется знать, что все в порядке. В порядке же?
— Сулим заверил меня, что ты идешь на поправку и… это временно. Все временно. Потом будешь снова стоять на голове, на руках ходить.
— Вот как? Колесом еще пройтись, скажи.
— Мне казалось, ты ловкий, тренированный мужчина. Для своих… лет.
Последнее точно было лишним. Лорсанов насмешливо фыркнул, но быстро сменил выражение лица с ироничного на требовательное.
— Стирай.
— Не могу! Не проси. Я не буду с фингалом ходить.
— То есть синяк. Кто? — спрашивает резко.
— Я… Не скажу. Это случайно. Да, случайно.
— Где? Как? Причину случайности я могу узнать?
— А зачем?! — выпалила я. — Ты меня выгнал из своего дома. То есть помолвки не будет, да? Я немного пожила у тебя. Если можно, поживу еще немного. Самую чуточку. Ты даже не заметишь, что я у тебя жила. Я чистоплотная, аккуратная и все такое. К моменту, когда ты будешь готов вернуться в свой дом, от моего пребывания там не останется и следа.
— Вот как? И куда же ты денешься?
— Еще не знаю. Есть варианты. Я над ними работаю, — хмурюсь.
— С чего ты взяла, что договоренности — конец? — спрашивает резким тоном Лорсанов.
— Но ты же…
— Пары ссорятся, — обрывает. — Мирятся.
— А мы… — от удивления у меня глаза вот-вот на лоб полезут.
Язык не осмеливается вытолкнуть эти слова.
Мы — пара, что ли?!
Я только мысленно об этом спрашиваю. Лорсанов же кивает серьезно.
— Оставайся. Все в силе, — добавляет.
— Ааа, ладно, — бормочу, едва шевельнув губами.
Как-то не очень похоже, что мы — пара. Он взрослый и ужасно сложный, я же вообще не знаю, куда деть себя и что вообще хочу.
Еще недавно я была готова терпеть ужасный характер Лорсанова и терпеть все-все, если вдруг он останется человеком, которому грозит инвалидное кресло. Будто в наказание за то, что посмела решать за него.
Но Сулим заверил меня, что все будет хорошо, Лорсанов на меня сорвался. Я мигом перестала желать быть жертвой вспышек его дурного характера и начала думать о том, чтобы жить самостоятельно.
Пока ничего такого, лишь сладкие мечты, где я круто расправилась с неприятностями и успеваю всюду.
В реальности же я спотыкаюсь о то, что на мою карту папа перестал класть деньги.
Раньше еженедельно отправлял, я тратила.
Не так давно, буквально месяца два назад переводы начали становиться все меньше и меньше, а с момента, как я поселилась жить у Лорсанова, с этим стало совсем туго.
Ни одного перевода, папочка, как же так?
Мои деньги стремительно тают, а я, между прочим, совсем не шикую!
— Ты исполнишь мою маленькую просьбу? — обращается ко мне Лорсанов.
Я снова в шоке. Он обращается ко мне сегодня так часто. Не ругает.
Не смотрит, как на провинившуюся. Неужели все дело в синяке?
— Не надо меня жалеть! — вскипаю мгновенно.
— То есть?
— Что есть, то есть!
Я вскакиваю и начинаю ходить по палате, чуть не подпрыгивая от того, как гулко бьется в моей груди сердце под пристальным взглядом мужчины.
