Расплата за любовь - Евгений Костюченко

Ян, не глядя, протянул телефон через открытую дверь и сказал Алине:

— Мичмана Брагина позови, — и добавил, — пожалуйста.

Алина подсела к детям.

— Товарищ мичман, вас вызывает капитан. Извините, что приходится прерывать занятие.

— А никто и не прерывает, — Брагин встал и приказал: — Саблина, расскажи ребятам про Стрельнинскую операцию, пока меня нет.

Алина осталась в кругу детей. Вместе с ними она выслушала увлекательную историю о том, как группа водолазов по дну залива перешла от Кронштадта до Стрельны и заминировала там причалы немецких торпедных катеров. Вместе с детьми она рассмеялась, когда Рита важным голосом процитировала рапорт отважного старшины: «Причалы, катера и немцы взлетели на воздух. Обратно никто не падал».

— Ой, смотрите! — Рита вскочила с места.

На мачте буксира развевался красный флаг. Мичман Брагин, удовлетворенно потирая руки, вернулся к своим слушателям.

— Так-то оно лучше будет, — улыбнулся он, садясь рядом с Ритой. — А то катаемся, как туристы. На чем мы остановились?

— Сергей Сергеевич, а как же водолазы не заблудились под водой? — спросил рыжий мальчуган. — Там же темно. По компасу шли?

— Нет, не по компасу. Сначала протянули телефонный шнур. И шли по нему. По нему и вернулись. А вот при обороне Севастополя был случай…

Брагин знал, наверно, тысячи случаев из подводно-диверсионной практики, но Алине не удалось дослушать его лекцию до конца. Снова позвонил Котляр, и ей пришлось уйти на нос буксира, чтобы не отвлекать детей посторонними разговорами.

— Мы идем за тобой, — весело сказал Никита. — Я же говорю, весь город на уши поставили. Сейчас снимем тебя с твоего буксира. О, да я уже вас наблюдаю. Молодец капитан, здорово с флагом придумал. Откуда у вас такой антиквариат?

— Вы про флаг? Это из лагеря.

— Какого?

— Нашего лагеря. Который сгорел. А капитан — это директор. Бывший директор бывшего лагеря, — Алина говорила, следя за белым катером, стремительно выраставшим впереди. — А я тоже вас вижу. И катер я этот знаю. Это наш катер.

— Все верно. Передай капитану, пусть остановится.

Но капитан Стрельник и сам все понял правильно. Буксир заметно замедлил ход, хотя гул мотора и стал громче. Сизый дым поднялся над кормой. Инженер Амурский выбрался из машинного отделения и встал у борта.

Белый катер, поднимая волну за собой, описал широкую дугу вокруг буксира и сбросил скорость, оседая в воду. Почти неслышно фыркая, он подошел ближе и прижался бортом. Амурский крепко схватил катер за белоснежные поручни, притягивая его к буксиру.

Никита Котляр стоял на корме, приветливо улыбаясь и размахивая рукой:

— Четко сработано! Разрешите принять на борт вашего пассажира? Алина Ивановна, смелее!

Алина быстро перенесла ногу через поручни и оказалась на деревянной палубе катера. Никита бережно схватил ее за локти.

— Осторожнее, моя дорогая! Отходим!

— Как отходим?

Она оглянулась и увидела, как инженер Амурский отталкивает катер от буксира. Полоса воды между бортами становилась все шире. Зарокотал мощный двигатель, и катер, слегка накренившись, тронулся вперед.

— Как же так? — растерялась Алина. — Я не знала, что все так быстро получится…

Дети, сгрудившись на носу буксира, махали ей руками.

— Возвращайтесь скорее, Алина Ивановна! — различила она звонкий голос Риты.

Мотор взревел, катер задрал нос выше и понесся по широкой реке, а серый буксир с белой рубкой остался далеко позади. Он становился все меньше и меньше, пока совсем не пропал из виду, слившись с блеском воды.

— Я так понимаю, что все твои вещи дома? — спросил Котляр.

— Все пропало, — проговорила Алина.

— Не беда. Купим новое. Если бы ты знала, как я рад видеть тебя живой и здоровой. Честно говоря, мы тебя уже мысленно похоронили.

Она машинально кивала, спускаясь за ним в салон. Матрос улыбнулся ей, как старой знакомой. Котляр говорил непрерывно, но она плохо понимала его.

Зачем она перешагнула через борт? Почему не остановилась? Почему Ян не остановил ее?

— … За этой парочкой мы давно уже установили наблюдение. Голопанов и раньше был у нас на подозрении, но мы не знали его связей в милиции. Наверное, если бы ты успела уехать, они бы отложили свою махинацию. И мы еще долго не смогли бы их схватить за руку. Но они не выдержали. Сорвались. Так что благодаря тебе мы избавились от очень вредных паразитов.

— Избавились? — переспросила она.

— Ну, пока не совсем. Они оба в бегах. Скажу тебе по секрету, за Голопановым присматривал наш человек. Внедренный, так сказать, в банду. Последнее его сообщение было вчера вечером. Вся шайка поехала в лес, за тобой. Попали в зону сильного задымления, и группа раскололась. Наш человек оказался в той машине, которая вернулась в город. А Голопанов с Федуловым не вернулись. Но ты не бойся, им от нас никуда не скрыться. И это очень хорошо, что они пошли на прямой криминал. Никто их теперь не отмажет. А на их международных адвокатов у нас есть свои отечественные прокуроры, так что тебе нечего бояться…

«Господи, я даже не знаю, где его теперь искать, — думала Алина. — Где он живет? Есть ли у него телефон? Я ничего не знаю о человеке, которого считала самым близким. Да он и есть самый близкий. И самый далекий. Ну почему он не остановил меня!»

— Зачем вы забрали меня? — спросила она. — Вы даже не спросили ничего. Может быть, у меня были другие планы…

— Планы у нас общие, Алина Ивановна. Сейчас вам придется выдержать тяжелый разговор со следователями.

— Прямо сейчас?

— О нет, — Котляр рассмеялся. — Это я все никак не могу сбросить обороты. Но и ты пойми, тут без тебя такие гонки, такой поиск организовали… Конечно, драгоценная Алина Ивановна, сейчас вы приведете себя в порядок, отдохнете. Потом — следователи. Наши и американские. Это неприятно, неизбежно и необходимо. Разговор затянется, потому что нам надо все сделать сегодня. А вечером садимся в поезд и возвращаемся домой. И все. Все приключения позади. Начнутся серые будни. Тихая спокойная работа на берегу Карибского моря.

— А нельзя ли послать туда кого-нибудь вместо меня? — спросила Алина.

— Это еще почему?

— Потому что мне хочется остаться здесь, — просто ответила она.

— Здесь ты уже все сделала, — Котляр пожал плечами. — Не представляю, чем ты будешь тут заниматься. Фирму, как ты сама догадываешься, мы сворачиваем. Это была ловушка. Она сработала. Остатки мышеловки достанутся Раисе Георгиевне. Должна же она получить какое-то вознаграждение за сотрудничество.

— Я буду заниматься лагерем.