Невидимые планеты. Новейшая китайская фантастика [сборник litres] - Лю Цысинь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ха! Ну надо же, ты все еще думаешь про свою цивилизацию, про свой народ. Значит, нас ты своей семьей не считаешь! — разгневанно воскликнул Бинбин.
После этого Бинбин разлюбил Бога и принялся зло над ним подшучивать.
* * *Единственным человеком в семье, который по-прежнему уважал Бога, словно сын, был сам Цюшен. Цюшен закончил среднюю школу, любил читать и был самым образованным человеком в деревне, если не считать тех немногих односельчан, которые сдали вступительный экзамен и уехали учиться в университет. Но дома Цюшен не обладал никакой властью и практически всегда слушался жену и выполнял приказы отца. Если инструкции, полученные от них, противоречили друг другу, Цюшен забивался в темный угол и плакал. Такой слабак, как он, не мог защитить Бога.
6
В конце концов отношения между богами и людьми бесповоротно испортились.
Полный разрыв между Богом и семьей Цюшена произошел после инцидента с лапшой. Однажды перед обедом Юлянь вышла из кухни с бумажной упаковкой в руках и спросила, почему половина лапши, которую она купила вчера, уже исчезла.
– Ее взял я, — еле слышно ответил Бог. — Я отдал ее тем, кто живет у реки. У них уже почти не осталось еды.
У реки собирались боги, ушедшие из своих семей. За последнее время в деревне было зафиксировано много случаев дурного обращения с богами; одна особо злобная супружеская пара проклинала и била своего Бога, и даже морила его голодом. В конце концов этот Бог попытался утопиться в реке, которая текла рядом с деревней, но, к счастью, ему помешали.
Этот случай привлек к себе всеобщее внимание. О нем узнали не только в округе: в деревню приехала полиция (вместе с кучей репортеров Центрального телевидения Китая и местной телестанции), и супружескую пару увели в наручниках. Эта семья нарушила «Закон о поддержке Богов», и за это ее приговорили к десяти годам тюремного заключения. Это был единственный закон, который ничем не отличался в разных странах, и наказания за его нарушение тоже были одинаковыми.
После этого жители деревни стали более осторожными и уже не издевались над богами на глазах у всех, но отношения между ними и их подопечными еще больше испортились. Постепенно почти треть богов, приехавших в Сичэнь, ушла из семей. Боги-«бродяги» обосновались в полях на другом берегу реки и жили там, словно дикари.
В других частях страны и во всем мире сложилась та же самая ситуация. На улицах больших городов снова появились толпы бродячих бездомных богов; их число быстро росло, напоминая о кошмаре, который произошел три года назад. Мир, наполненный богами и людьми, столкнулся с крупномасштабным кризисом.
– Ха! Какой ты щедрый! Как ты смеешь есть с нами и при этом раздавать нашу пищу, старый дурак?! — воскликнула Юлянь.
Отец Цюшена стукнул кулаком по столу и встал.
– Вон отсюда, идиот! Скучаешь по богам, которые живут у реки? Так отправляйся к ним!
Немного подумав, Бог ушел в свою комнату и собрал свои немногочисленные пожитки, а затем медленно вышел из дома, опираясь на бамбуковую трость, и направился к реке.
Цюшен все это время сидел в углу комнаты, опустив голову.
– Эй, дурачок! Иди сюда, поешь. Потом поедем в город за кормом! — крикнула ему Юлянь.
Он не сдвинулся с места, и тогда она подошла к нему и схватила его за ухо.
– Отпусти, — сказал Цюшен.
Его голос звучал негромко, но Юлянь потрясенно отстранилась. Она никогда еще не видела мужа таким мрачным.
– Забудь про него, — беспечно сказал отец Цюшена. — Если не хочет есть, значит, он кретин.
– Ха! Скучаешь по своему Богу? Может, тоже пойдешь к реке — к нему и его друзьям? — Юлянь ткнула Цюшена пальцем в голову.
Цюшен пошел наверх в спальню и уложил немного вещей в рюкзак, с которым когда-то ездил на работу в город. С рюкзаком на спине он вышел из дома.
– Ты куда?! — завопила Юлянь, но Цюшен ее проигнорировал. — Ты надолго? — испуганно спросила она.
– Я не вернусь, — ответил Цюшен, не оглядываясь.
– Что? А ну вернись! У тебя голова дерьмом набита, что ли? — крикнул отец Цюшена, выйдя из дома. — В чем дело? Может, жена и ребенок тебе не нужны, но как ты смеешь бросить отца?
Цюшен остановился, но не повернулся к нему.
– Почему я должен о тебе заботиться? — спросил он.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я твой отец, я тебя вырастил! Твоя мать рано умерла. Думаешь, мне легко было вырастить тебя и твою сестру? Ты спятил?
Цюшен повернулся к отцу.
– Если ты выгоняешь из дома тех, кто создал предков наших предков, то нет особого греха в том, чтобы не ухаживать за тобой в старости.
Цюшен ушел, а Юлянь и его отец, потрясенные, так и остались стоять перед домом.
* * *Цюшен перешел реку по старому каменному мосту и сразу направился туда, где стояли палатки богов. Он увидел, что несколько из них варят что-то на костре на поляне, усеянной золотистыми листьями. Их седые бороды и белый пар, поднимавшийся над котелком, отражали свет полуденного солнца, словно в сцене из древнего мифа.
Цюшен нашел своего Бога и упрямо сказал:
– Дедушка Бог, пойдем.
– В тот дом я не вернусь.
– Я тоже. Давай вместе уедем в
