Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

Хреново, что часы не ходят. Все, у кого ни спрошу, в таком же положении. Вот и приходится ориентироваться по солнышку, благо день обещает быть солнечным, несмотря на пелену дыма над цитаделью.

По моим прикидкам, сейчас около восьми часов утра, хотя тут некоторые утверждали, что уже давно обед прошел. Услышав такие ответы, мне сначала показалось, что у парней в голове пробой произошел, крыша потекла и им нужна срочная медицинская помощь. Но по размышлении пришел к выводу, что каждый события по своим ощущениям соизмерял.

Вот вас поднимут пораньше утром, по не покрытой стальной каской голове и телу взрывной волной с осколками начнут приветствовать где-то с полчасика. Чтобы жизнь медом не показалась, потолки и перегородки на вас кирпичи покидают. А потом, для разнообразия, какие-то придурки в зеленых мундирах пару раз попытаются убить из стрелкового оружия и походя закидают гранатами. А ты от них отстреливаешься и сам гранаты кидаешь. Рядом с тобой лежат далеко не киношные трупы товарищей и друзей, с которыми ты вот только недавно в столовой хлеб делил или на кровати о мирной жизни говорил. И это все приходится делать в дыму и гари пожарищ. Да еще от контузии вы периодически будете падать без сознания. А когда очнетесь, опять все повторится – и взрывы, и стрельба, и осколки. Ну, и сколько, по-вашему, будет времени? И каких суток? Вот то-то и оно, что затруднитесь ответить и время под себя строить будете. Так и парни. Мне самому, побывавшему под всем перечисленным, стало как-то некомфортно от потери реальности. Что тут можно сказать об остальных? Потому и говорю, что хреново без рабочих часов. А мне, как человеку, приученному в следующем веке все свои действия сверять по часам и минутам, так вдвойне тяжелее приходится при планировании своих дальнейших действий. Почему? Да хотя бы потому, что я не знаю, изменилась история или нет и как сильно мои действия на нее повлияли.

В той истории, что я знал, немцы к девяти часам полностью блокировали крепость, а к полудню накинули второе кольцо окружения. До этого из крепости смогла вырваться примерно половина гарнизона. Немцам очень сильно помог захват в целости и сохранности железнодорожных мостов через Буг и Мухавец. Теперь этого нет. Взорван мост Брест – Тересполь, и штурмовые отряды через него не идут на нашу сторону. Кроме того, в крепости активно действует наша бронетехника, подавляя немецкие огневые точки на Северном острове. Цитадель полностью очищена от врага, и остатки полков выходят из нее. Сколько вышло? Не знаю, лично не считал, но по прикидкам, могло выйти тысяч девять-десять. То есть примерно две трети гарнизона, да и народа погибло меньше. И немцам пришлось слегка умыться кровью. Только в цитадели наш отряд положил их около четырех сотен. Остальные части тоже свою лепту в избиение внесли, а значит, вражеское командование должно задуматься – что делать дальше? В прошлой истории оно примерно в 15.00, потеряв около тридцати процентов личного состава штурмующих групп, решило остановиться, отвести войска и дать волю своей артиллерии. Исходя из этого, и хотелось бы решить вопрос: «Который час и что конкретно предпримут немцы в этой реальности?» Их артиллерии тоже не стоило особо бояться – кроме пары сверхмощных орудий, остальные не катят против построек цитадели. Укрывшись в них, гарнизон вполне способен продолжать оборону. Но до этого еще дожить надо. Страшнее может быть только пехота и орудия в их передовых рядах. Выкатившись на прямую наводку, артиллеристы начнут палить по окнам, а пехота их будет прикрывать, отстреливая наблюдателей и пулеметчиков. Да еще и в атаку попрут под прикрытием артиллерии, прорываясь вовнутрь цитадели. А вот это совсем не айс. Нечего им тут делать, у нас тут самим боеприпасов и продовольствия мало. Ну, да не так страшен черт, как его малютка. И на их приколы у нас есть свой лом с винтом, точнее со снайперской винтовкой. Очень уж в той истории немцы боялись наших снайперов. Вот и повторим то же самое, но в большем объеме. У меня тут случайно обученная группа снайперов присутствует и скучает. Да и в остальных подразделениях отличные стрелки есть. Надо будет собрать всех в один кулак – и пусть поразвлекаются. Четверо ворот, четыре барбакана, пожарная каланча Белого дворца, крыши Кольцевых казарм с их сорванными железными листами будут отличными местами для лежек ребят. Прикрытие для их выступления мы обеспечим. Поддержим овации огоньком артиллерии и минометами, а для большего успеха пулеметами добавим, если кто-то не выдержит и решит поприветствовать артистов букетами и очередями…

Что можно еще сделать? Как улучшить оборону? Как заставить врага бояться каждого шороха и выстрела? Эти вопросы меня сейчас очень интересовали. Достав из планшета блокнот, я задумался, вспоминая все читанное об обороне крепости в прошлой жизни.

Блокнотный лист без моего особого контроля покрывался записями, расписывая необходимые мероприятия по организации обороны цитадели. В крепости я не собирался долго держать оборону – максимум дней пять. Дальше будет меньше шансов на удачный прорыв, а в плен сдаваться я не собирался – у меня еще куча дел на этой войне. Тем более что еще вдобавок вагон и маленькая тележка всяких интересных поделок в подразделении хранится. Зачем им в руки врага попадать? Пусть уж лучше нам послужат.

Из журнала боевых действий Ia 45 L. D., запись от 22.06.41 (АИ) (время берлинское):

«…8.45 ч. Офицер связи при штабе XII А.К. ориентирует: 34-я дивизия достигла железнодорожной линии около Гершон. Вулька, Подгородская взята. 31-я дивизия взяла Речицу и Козловичи.

9.00 ч. Сообщил Ia штаба корпуса, что резерв корпуса (I.R. 133) подчиняется дивизии.

9.15 ч. Командир I.R. 135 намеревается нацелить ключевые силы на мост, ведущий от Северного острова к укреплению Центральной цитадели, планируя навести порядок на укреплениях Центральной цитадели. Результатов разведки, направленной I.R. 135 в Брест, еще нет. Предпринятая противником при поддержке 6 танков местная контратака отбита…»

Глава 17. Самый длинный день. День

Мое внимание привлек шум у дверей. Закрывая их своими немаленькими габаритами, в проеме нарисовалась фигура нашего санитара. Попросив разрешения, он, пряча руки за спиной, доложил:

– Товарищ лейтенант! Ваше приказание выполнено. Всех тяжелораненых отправили в тыл. Старшим с ними пошел санитар санчасти батальона красноармеец Крупин Александр Тимофеевич. Необходимыми перевязочными средствами он обеспечен.

– Молодец. Бойцам жетоны выдали? Оружие у всех есть?

– Да. Жетоны выдали всем убывшим. Оружие и боеприпасы у всех есть. Остальным раненым перевязки сделали. Нескольких бойцов направил за водой. Должны скоро вернуться. Трупы все убрали. Наших в отдельную воронку сложили и одеялами пока накрыли. Список погибших из нашей роты я написал, а на «конвойцев» там их сержант составляет. У них потери большие, не всех еще из-под завалов извлекли, потому и засыпать могилу не стали. Вдруг кого еще найдут. Там какой-то боец сухпайки раздает. Наши все получили. Я вот тут вам тоже прихватил, – доставая из – за спины руку с продовольственным набором и ставя его на стол, сказал Гриша.

– Спасибо огромное! Сам-то поел?

– Да, все наши еще в казарме поели, а у местных завтрака не было. Вот со склада и выдают. Чтобы парней не обижать, наши тоже берут. Они еще себе трофейных набрали, тех, что у немцев насобирали.

– И правильно делают. Запас карман не тянет. Ты проследи, чтобы у всех вода во флягах была, и организуй ее кипячение впрок. Не дай бог, какую заразу подхватят. И пусть бойцы воды побольше натаскают. Все свободные емкости надо заполнить. И за гигиеной у бойцов проследить не забудь. Тех, кто себя плохо чувствует, отправляй в Арсенал, у нас в казарме пусть отлежатся. Есть такие?

– Как не быть? Контуженых, считай, треть, и остальным раненым отлежаться не помешало бы. Тогда и мне с ними надо в казарму идти. Здесь пока красноармеец Петров Владимир Яковлевич останется первую помощь оказывать. Он тоже санитар из их санчасти, а я в нашей казарме лазарет разверну, может, что еще из санчасти наберу.

– Давай действуй. Я не против. Забирай с собой всех, кого считаешь нужным. Пусть до вечера отлежатся и приведут себя в порядок. И проследи, чтобы те, кому надо, форму получили. Нечего тут перед врагом своим исподним щеголять.

– Есть, – ответил Самойлов и вышел в коридор.

Посидеть в одиночестве, помедитировать или слегка поспать мне так и не дали. Из неизвестных далей с вещмешком в руках появился мой дорогой посыльный.

– Товарищ Никитин, и где это вас черти носят?

– Товарищ лейтенант, я ж не виноват, что на вас форма горит! Вот и пришлось идти добывать. Хорошо, что у них вещевой склад не пострадал, а то где бы я вам еще форму нашел. Так и ходили бы в рванье. Вы бы побереглись, товарищ лейтенант, а то все время впереди всех в атаку ходите. Вы бы с Чапая пример брали, он все правильно объяснял, – доставая из мешка форму, сказал Виктор.