Анжелика Против Террора (СИ) - Гурвич Владимир Моисеевич

  Анжелика с сожалением вынырнула на поверхность, инструктор жестко лимитировал продолжительность погружения. И когда в первый день она провела под водой немного дольше обычного, устроил ей настоящий скандал. Впрочем, она не обиделась, так как отлично понимала, что если с ней что-то случится, ему не сдобровать. Хорошо если только он лишится своей работы, последствия для него могут быть значительно хуже. Ведь на этом курорте отдыхают не обычные граждане, а сливки общества, каждый проведенный тут день стоит кучу денег. А потому отношение к постояльцам здесь особенное, каждый клиент ценится на вес золота. А может, и еще дороже.

  Анжелика вышла на берег, служитель подскочил с ней и принял у нее акваланг. Она подошла к лежащему на шезлонге Мамонтова и поцеловала его. Он улыбнулся.

  - Я понял глубинную основу твоей натуры, - сказал он, - все, что ты делаешь, ты делаешь со страстью. Тебя невозможно остановить, заставить что-то бросить на середине. Ты всегда идешь до конца, всему отдаешься целиком. Вот и сейчас у тебя новая страсть: подводное плавание.

  - Ты прав по поводу моей натуры, но ты не прав насчет того, что у меня новая страсть. У меня две новых страсти. Одну ты назвал.

  - И какая же вторая?

  - Ты.

  Мамонтов поцеловал ее.

  - В отличие от страсти к подводному плаванию, тут наши страсти полностью совпадают. Пойдем в номер.

  - И чем мы там займемся? - лукаво посмотрел на него Анжелика.

  - Любовью.

  - Но мы всю ночь занимались любовью.

  - Я же не виноват, что снова тебя хочу.

  - Мне кажется, мы сошли с ума. Но я тоже тебя хочу.

  - Это очень приятное сумасшествие. Я не против провести в таком состоянии всю оставшуюся жизнь.

  - А ты не боишься, что такая нагрузка может оказаться нам не по силам?

  - В таком случае это будет самая лучшая смерть, которую только можно пожелать себе. Но тебе не надоело дискутировать, пойдем в номер.

  - Давно надоело, не знаю, почему ты все говоришь и говоришь вместо того, чтобы давно заняться чем-нибудь более приятным. Тебя просто не остановишь. Таким стал болтуном.

  - Это я болтун!

  - А кто же, не я же.

  Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Обнявшись, они направились к отелю.

  Едва за ними захлопнулась дверь люкса, они набросились друг на друга. Желание буквально обжигало ее, для нее сейчас ничего не существовало, кроме этого человека, к которому она чувствовала безграничную любовь.

  Она медленно приходила в себя, ее не отпускало ощущение, что она вернулась из далекого путешествия в какие-то неземные миры. Она лежала на кровати и смотрела в лицо Мамонтова. Что с ней случилось, откуда, словно внезапный вихрь, торнадо налетела на нее эта сжигающая ее страсть. Все началось с той минуты, как она ступила на палубу яхты и оказалась в объятиях Мамонтова. И словно бы какой-то горячий поток прорвал плотину ее былой сдержанности, она вдруг ясно ощутила, что ничего больше ей не мешает отдаться потоку нахлынувших чувств. Наверное, его истоки находятся в Лондоне, когда она вдруг почувствовала, что этот человек ей не безразличен, что вызывает в ней волнение. Но тогда ничего не произошло, несмотря на его попытки к сближению, она сумела удержать себя. Но после того, как она оказалась на грани жизни и смерти, что-то сместилось в ее душе, и она открыла шлюзы. Или вернее, они открылись сами собой, без ее участия. И теперь она переживает один из самых счастливых периодов жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

  - Тебе хорошо? - спросил Мамонтов.

  - Зачем ты спрашиваешь, если сам все видишь. Я ничего от тебя не скрываю. Я счастлива, и этим все сказано. Я бы тут осталась на всю жизнь.

  - Оплатить этот номер до конца жизни, боюсь, я не смогу, а вот на год денег хватит. Если ты действительно этого хочешь, то мы можем тут задержаться.

  - Я этого хочу, - ответила она, и вдруг что-то кольнуло ее. Но ни о чем думать ей сейчас не хотелось, счастье - это когда не нужны никакие мысли. Они рано или поздно отнимают его.

  - Тогда так и поступим.

  - А твои дела?

  - Их можно вести и отсюда. И, кроме того, главное мое дело - это ты. До встречи с тобой я не понимал, какое место в жизни человека занимает любовь.

  - И какое же оно занимает место?

  - Главное. Когда есть настоящая любовь, то все остальное становится лишь помехой .

  - Даже бизнес?

  - Бизнес в первую очередь. Если бы можно было бы обойтись без него, я бы послал его к ко всем чертям. Но нам нужны деньги.

  - Деньги нам нужны, - согласилась Анжелика. - Странно, но я едва ли не впервые в жизни не хочу ни о чем думать. Настоящее - это все. А раньше мне казалось, что все - это еще где-то в будущем.

  - Жизнь наконец-то остановилась. И это прекрасно. А я, как и ты, до самого последнего времени боялся любой остановки. Как будто бы вылетаешь из седла на всем скаку.

  - Я тоже жила под гнетом этого ощущения. Любовь тем замечательна, что она делает все ненужным, кроме любви. Я люблю и тебя.

  - А я не люблю тебя. Мне кажется, я испытываю нечто гораздо большее. Но как назвать это чувство я не знаю. Это слово еще только предстоит придумать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

  - А его никогда не придумают, - убежденно проговорила Анжелика. - Потому что если придумают это слово, то все сразу же станет буднишней, обыденней. Слушай, да хватит размышлять. Я не хочу об этом думать. Любовь не любовь, какая разница, важно только то, что я чувствую, а как это называется мне абсолютно все равно.