Отрезок пути - Iris Black

– Ох, Невилл, как же я рада тебя видеть! – бормочет она, уткнувшись носом мне в плечо. – Я так боялась, что ты не приедешь!

– Ну что ты, малыш! – говорю я, мягко отстраняя ее. – Разве я мог бы бросить тебя здесь одну?

– То есть ты уже знаешь, что Рона не будет?

– Догадываюсь, – уклончиво отвечаю я.

– Видишь ли, он… впрочем, потом расскажу! – обрывает Джинни сама себя и тянет меня за рукав: – Пошли, познакомлю тебя с родителями.

Мистера и миссис Уизли я уже видел. На четвертом курсе, когда они приезжали поболеть за Гарри, и этой весной в больничном крыле, но официально меня им пока не представляли.

Мистер Уизли держится неплохо, а вот у его супруги глаза на мокром месте. Оно и неудивительно. Старшие сыновья в Ордене Феникса, младший – неизвестно где, а теперь еще и единственную дочь приходится отправлять в логово Пожирателей смерти.

– Мам, пап, это Невилл, вы его, наверное, помните. Я вам много о нем рассказывала.

Мы вежливо улыбаемся друг другу и обмениваемся стандартными репликами, включающими в себя расспросы о здоровье моей бабушки. Интересоваться здоровьем членов их семьи я не рискую. Боюсь, миссис Уизли от такого вопроса просто разрыдается. Она и так едва сдерживается. А мне и Джинни все рассказать может.

– Мам, ну не переживай ты так, в самом деле! – преувеличенно весело восклицает Джинни. – Все будет в порядке, Невилл обо мне позаботится. Он сильный.

Мистер и миссис Уизли смотрят на меня с сомнением. Судя по всему, обо мне им рассказывала не только дочь, но еще и сыновья. Я мысленно прошу прощения у всех присутствующих, легко подхватываю Джинни на руки, чуть подбрасываю в воздух и ловлю. Она вскрикивает от неожиданности и тут же смеется весело – теперь искренне.

– Ну, я же говорю – сильный, – констатирует она, посмеиваясь, когда я ставлю ее на ноги.

– Надеюсь, не только физически, – добавляю я и при помощи нехитрого и очень полезного для общения с женщинами заклинания, которое почему-то не входит в школьную программу, извлекаю из палочки букетик орхидей и с легким поклоном протягиваю его миссис Уизли.

Миссис Уизли, которая с совершенно ошарашенным выражением лица наблюдала разыгранную мной сцену, неловко принимает цветы непослушными пальцами.

– Я позабочусь о вашей дочери, миссис Уизли, – твердо говорю я, глядя ей в глаза. – Обещаю вам.

– Спасибо, – тихо отвечает она, неуверенно улыбаясь.

Несколько минут мы просто стоим, переминаясь с ноги на ногу. Точнее, это я переминаюсь и внимательно за своими ногами слежу, а что делают они, не имею ни малейшего понятия. Мне неловко. Неловко потому, что это не моя семья, и я не имею права присутствовать при чем-то столь личном. И я действительно не люблю прощания, и из-за этого тоже неловко.

– Мам, ну хватит, отпусти уже меня, – раздается вскоре слабый голосок Джинни.

Подняв голову, я вижу, что мать прижала ее к себе так сильно, что, кажется, ей и дышать уже нечем, и поспешно отворачиваюсь, чтобы не смущать их еще больше. Мерлин, как же это все…

Наконец, Джинни не без помощи отца удается уговорить миссис Уизли отпустить ее. Слезы эта несчастная женщина уже не скрывает. Через силу, срывающимся голосом она дает дочери последние наставления: «Ни во что не ввязывайся», «ни с кем не спорь», «не зли Снейпа, даже если очень хочется». Джинни кивает, но я не думаю, что она собирается выполнять эти просьбы. Да и миссис Уизли, скорее всего, тоже это понимает. Мистер Уизли ни о чем не просит – только желает удачи. Нам обоим. Это правильно, она нам сейчас нужна. Не меньше, чем Гарри, наверное. Кто знает, чего ждать от этих Пожирателей. Лично я не жду ничего хорошего.

Попрощавшись с родителями Джинни, мы быстрым шагом, не оглядываясь, проходим через платформу и ныряем в первый попавшийся вагон. Найти свободное купе удается почти сразу – большинство учеников до последнего не отпускают родители. Я закрываю дверь, накладываю заглушающее заклинание, и мы с Джинни остаемся вдвоем.

– Как ты? – этот вопрос мы задаем друг другу одновременно.

Я предлагаю ей рассказывать первой и уточняю насчет Рона. Джинни накручивает на палец прядь волос и, хитро улыбнувшись, говорит:

– Рон совсем плох. У него, видишь ли, обсыпной лишай. Пожиратели… то есть, сотрудники Министерства, к нему даже приближаться не стали.

– Обсыпной лишай, говоришь? – усмехнувшись, уточняю я. – Где же он его подцепил?

– Ну, ты же знаешь Рона. Он такой неосторожный, – она горестно качает головой и вдруг безо всякого перехода сообщает: – А еще мы, наконец, избавились от упыря. Помнишь, я тебе говорила, что у нас на чердаке живет упырь?

Услышав это, я с трудом сдерживаю смех. Упырь, ну надо же! Воистину, даже самая неприятная и бессмысленная тварь может в итоге принести пользу! Интересно, а из Крэбба и Гойла можно пользу извлечь? Они ведь тоже неприятные и бессмысленные твари.

Больше ничего веселого Джинни мне, к сожалению не рассказывает. Сообщает о Табу, которое Волдеморт наложил на собственное имя, но это мне и без того известно. Зато я узнаю, что происходило с Гарри в июле, когда у меня был один из кошмарных приступов паники. Об этом Джинни говорит шепотом, почти вплотную прижавшись губами к моему уху. Здесь никого нет, но говорить вслух все равно как-то страшно. Мало ли что?

Джинни говорит сбивчиво и запинается через каждое слово. Еще бы – речь ведь идет о людях, которые ей дороги. А с двойниками придумано здорово. Страшно представить, как все могло бы закончиться, если бы не этот ход. Услышав о том, что произошло с Джорджем, я обнимаю Джинни и успокаивающе глажу по спине. Ничего. Это же близнецы – их так просто не возьмешь. Все равно будут смеяться.

И опять Снейп… Мерлин, я ведь знаю, знаю, что он мерзавец! И все равно, каждое лишнее подтверждение этого неоспоримого факта почему-то вызывает удивление и недоверие. Он что, на моих глазах должен кого-то убить, чтобы я начал испытывать только злость, как все нормальные люди?

Джинни между тем продолжает рассказывать. О том, как они с матерью ждали их, то и дело выбегая на улицу, с каким ужасом смотрели на пустые портключи, как друг за другом все возвращались – не совсем невредимые, но живые. Гермиона и Кингсли, мистер Уизли и Фред, Рон и Тонкс… Мерлин, как же это отвратительно – вот так ждать! А потом Билл и Флер с сообщением о смерти Шизоглаза Муди…

– Шизоглаз мертв, вот как… – бормочу я.

– Да, он… постой, а разве ты его знал? То есть настоящего?

– Не то, чтобы знал, но пару раз видел, когда был ребенком. Мои родители вместе с ним работали, поэтому бабушка тоже его знала. Жаль…

– Да…

Помолчав немного, Джинни продолжает. Теперь о свадьбе и нападении Пожирателей и сотрудников Министерства, которых уже невозможно отличить друг от друга. Впрочем, обо всем этом я знаю из письма МакГонагалл. Хорошо, что больше никто не погиб.

Джинни замолкает и смотрит в окно. Мне кажется, ее гложет что-то еще – не только воспоминания о страшных событиях лета, не только мучительная неизвестность. Я не задаю вопросов. Пусть сама расскажет, когда посчитает нужным.

Затем Джинни спрашивает, как прошло лето у меня. Ответить я не успеваю – дверь купе открывается и заходит Луна – как всегда, спокойная, почти безмятежная.

– Вот вы где! А я вас видела на платформе, но не успела окликнуть.

– Мы места хотели занять, – объясняю я. – Как у тебя дела?

– У меня хорошо, спасибо, – с легкой улыбкой сообщает она, усаживается напротив нас и аккуратно расправляет мантию. – А как вы?

– Нормально, – быстро отвечает Джинни, и я понимаю, что ей ужасно не хочется повторять все это еще раз. Слишком много эмоций. Да и подробности Луне знать ни к чему.

Тут дверь снова открывается – на этот раз за ней обнаруживается взволнованный Симус. Он торопливо здоровается и хлопается на сиденье рядом с Луной.

– Ты знаешь, как там Дин? – быстро спрашивает Джинни до того, как он успевает открыть рот.

– Да… то есть уже нет, – вздыхает Симус. – Мы с ним переписывались, но с тех пор, как его имя появилось в этом мерзком списке, письма приходить перестали.

– Почту проверяют, – замечает Луна.

– Да, знаю. Наверное, он просто боится писать. Но его имя все еще в этом списке, а значит, они до него не добрались. Только на это и остается надеяться.

Симус со злостью ударяет кулаком по сиденью и ругается вполголоса. Дин его друг, и, естественно, что он нервничает. Впрочем, в руки себя он берет довольно быстро и переходит к насущным вопросам:

– Что с Гарри? И почему нет Рона? И где Гермиона прячется?

Луна смотрит на нас с любопытством – ей тоже интересно обо всем этом узнать. Мы с Джинни переглядываемся. Я взглядом спрашиваю у нее разрешение и вкратце, без подробностей и деталей, ввожу их в курс дела, не забыв сообщить и о запрете на произнесение имени Волдеморта. Впрочем, Луна, как выясняется, уже знает. Откуда, интересно? Хотя чему тут удивляться…