Я еду домой! (Том 2) - Андрей Круз

На просторной площадке перед храмом горели три фонаря, стоящих тесно, освещая какие-то ведра, стоящие на расстеленном брезенте, и пухлые мешки, похоже, с чем-то мягким. Как выглядела местная версия аутодафе, мы увидели сразу, тянуть резину и исполнять какие-нибудь еще ритуалы никто не стал. "Добровольцы" с треском сорвали оставшуюся одежду с "грешников", а еще какие-то люди, выбежавшие из толпы, начали мазать их чем-то темным, похожим то ли на отработанное машинное масло, то ли на деготь. Толпа ревела, свистела, хор, выбравшийся на крыльцо, пел "Ведет меня Господь рукою твердой", а еще несколько человек, одетых так же, как и "добровольцы", расположились по периметру толпы, откровенно за ней присматривая. Похоже было, что Преподобный уже обзавелся личной гвардией.

Измазанных голых "грешников" сбили с ног и начали посыпать перьями и пухом из открытых мешков. "Добровольцы" тыкали их палками, заставляя переворачиваться, и вскоре вместо людей на брезенте ворочались два странных существа, и было слышно, как истерически рыдает "мужеложец Уилкокс".

Подгоняя ударами палок, "добровольцы" заставили жертв залезть в большой пластиковый контейнер, который был подвешен к крану – небольшому такому крану, установленному на тракторе. Взревел дизель, "люлька" поднялась повыше, а трактор медленно покатил к ограде, а за ним бежала беснующаяся толпа.

После того, как фары трактора упали на многорядную проволочную ограду, стало видно, что на той стороне скопилось не меньше трех десятков зомби. Они, подобно толпе прихожан, бесновались, хватаясь за проволоку и пытаясь тянуть свои разлагающиеся руки к людям. Как минимум двое из мертвецов были покрыты толстым слоем пуха и перьев по черному.

Дрика схватила меня за руку, прошептав испуганно:

– Это что они делают?

– Они их изгоняют, – сказал я, прекрасно поняв, что сейчас последует. – Они вымазали их смолой, обваляли в перьях, как поступали с шулерами и мошенниками по местной традиции, и теперь изгоняют из города.

– Их же съедят! – возмутилась она.

– Возможно, – сказал я и сжал ее руку так, что мне показалось, будто хрустнули ее тонкие кости. – Но не вздумай что-нибудь сделать, просто стой и смотри.

– Но так же нельзя!

Хорошо, что толпа бесновалась, потому что Дрика уже забыла о том, что такие проблемы лучше обсуждать шепотом. И в другом месте и в другое время, но никак не сейчас.

– Если ты хоть что-то сделаешь – мы окажемся рядом с ними, в смоле и перьях, понятно? – прошипел я, дернув девушку к себе и глядя в глаза. – Тебе все понятно?

– Отпусти, больно! – прошипела она, пытаясь вырваться.

– Если ты что-то сделаешь – мы покойники, – снова повторил я, не отпуская ее руку. – Твоя жизнь – твои проблемы, но ты заодно убьешь и меня, а у меня дела, я домой еду.

Дрика как-то сразу ослабла и я просто обхватил ее за плечи, сказав:

– Спокойней, спокойней. Здесь ничего нового, девять из десяти людей в мире уже погибли.

Толпа верующих своим присутствием спасла "грешников". Стоящие за оградой зомби даже не обратили внимание на "люльку", перекинутую через проволоку. И когда контейнер начал опускаться за спиной у мертвецов, "грешники" сами, не дожидаясь того момента, когда бродячие трупы обратят на них внимание, выпрыгнули наружу. Молодой "мужеложец" устоял на ногах, а "меняла", куда более старый и хлипкий, свалился набок, еще и подвернув ногу.

Похоже, что при этом он вскрикнул, и стоявший ближним к нему мертвец – голый по пояс массивный человек в камуфляжных штанах, резко обернулся и бросился в атаку.

К чести молодого стоит сказать, что он не бросил товарища по несчастью в беде, и с разбегу толкнул мертвяка, свалив того с ног. Он даже помог подняться "меняле" на ноги, но бежать тот все равно не смог, захромал, и на него навалились еще двое зомби, мужчина и девочка-подросток. И "мужеложец", понимая, что помочь он уже не в силах, развернулся и бросился бежать сам, вскоре растворившись в темноте.

– Если ты покажешься ввиду ограды этого храма, Грешник, то будешь застрелен! Славь милосердие Божье, ты пока еще жив! – раздался вновь Глас-с-Небес, усиленный до предела.

"Меняла" уже не отбивался, и толпа мертвяков навалилась на него, осчастливленная обильным ужином. Затем раздались частые выстрелы – четверо "добровольцев" палили по зомби через проволоку, и вскоре там никто больше не шевелился.

Беснование толпы затухало. Преподобный обратился к ним с краткой и уже не столь вдохновенной речью, а затем люди стали расходиться, какие-то сонные, вялые и словно пресыщенные зрелищем. Жертвоприношение состоялось.

– Преподобный намерен с вами поговорить, – сказал подошедший к нам человек, одетый как и остальные, в черную разгрузку и черную кепи, с черной М4, висящей наискосок на груди. – Он ждет вас в своем офисе.

16 апреля, вторник, вечер. Уичита, Уичита Метрополитэн, Канзас, США.

– Вам понравилась проповедь?

Преподобный снял пиджак и распустил галстук. Он сидел за столом с большим стаканом воды со льдом в руках. Жестом он пригласил нас сесть.

– Вы очень хороший оратор, – ответил я, абсолютно не покривив душой.

– Господь дал мне дар, – скромно ответил проповедник. – Все в его милости.

Я промолчал, не стал комментировать сказанное хотя в другой бы момент не удержался. Дрика тоже держалась тихо, сидя в чрезвычайно скромной позе, сведя колени и положив руки на колени.

Нас провели сюда трое, то ли сопровождая, то ли конвоируя. Оружие на входе в кабинет отобрали, не забыв обыскать. Причем для Дрики нашлась среднего роста женщина с невыразительным лицом, которая ловко охлопала ее с головы до ног. Преподобный предпочитал содержать себя в безопасности.

Сейчас я обратил внимание. Как влажно блестят у него глаза. Такое я часто замечал у людей, склонных к истерикам или к вспышкам необузданной ярости, это как предупредительный знак для окружающих.

Еще я заметил, как быстро и липко ощупал он взглядом лицо и субтильную фигурку юной голландки, явно сделав для себя какие-то выводы. Это меня немного напрягло.

– Вы, сестра моя, – обратился он к Дрике, – похоже, шокированы зрелищем изгнания. Так ведь?

– Да, немного, – кивнула девушка.

– Хорошо, что хотя бы "немного", – усмехнулся проповедник. – Да, простите, забыл сразу предложить: воды хотите? Ничего другого у меня все равно нет, но вода со льдом, что сейчас редкость уже.

– Да, если можно, – кивнула Дрика.

Преподобный, не чинясь, налил в два стакана, набитые доверху льдом, хрустально-чистой воды и подвинул стаканы нам.

Я ожидал какого-нибудь библейского комментария по этому поводу и не обманулся. Преподобный сказал: