Драконий день (СИ) - Янтарина Танжеринова

Особого переполоха не случилось, хотя магесса честно постаралась, чтобы о её приезде узнали как можно больше обитавших в замке людей. Нет, мстительность здесь была ни при чём, просто Айриэ надо было увидеть каждого из Файханасов, чтобы проверить, а не заболел ли кто-нибудь из них внезапно. Чуть больше часа назад, если уж совсем точно.

Хогрош был очень тесно связан со своим создателем. Когда тварь уничтожили, эта оборванная связь должна была с силой хлестнуть по хозяину, лишив того физических и магических сил. Хозяин твари сейчас, по идее, лежит пластом, не в силах пошевелиться, или вовсе без сознания. Возможно, у него озноб, лихорадка, тошнота, Айриэннис не могла утверждать определённо, но точные симптомы и не важны. Главное, необходимо настоять на встрече с каждым из представителей рода Файханасов, причём женщины её не интересовали. «Маг-враг» был мужчиной, об этом недвусмысленно говорили оставленные им слабые магические следы. Жаль, что личность мага по следам было не определить, это позволило бы избежать четырёх смертей. Или пяти, если считать нерождённого ребёнка мельничихи.

В замок её впустили беспрепятственно, едва караульные разглядели, кто это. Капитан Паурен, появился очень быстро, натягивая рубаху прямо на ходу и путаясь в шнуровке ворота. Вид у него был усталый, под глазами набухли мешки, а морщины на лице казались глубокими бороздами, состарив его разом на десяток лет. Видимо, последние события в замке и окрестностях задели его очень глубоко. А если честный вояка хотя бы догадывался, кто маг, то жизнь его и близких висела на тонкой ниточке герцогской уверенности в том, что верный вассал будет молчать о делах господина, как велит вассальная клятва.

— Капитан, я к вам с хорошими новостями. Хогрош уничтожен. Мне необходимо увидеться с герцогом.

— Разумеется, мэора Айнура! Сейчас его светлости доложат, а вы, пожалуйста, подождите его в малой гостиной. Позвольте вас проводить, мэора!

Рольнир Файханас появился менее чем через четверть часа. Он был одет безупречно, как и полагалось человеку его статуса, и внезапно разбуженным совсем не выглядел, в отличие от своего капитана. Волосы герцога были влажными — он явно успел принять душ, но, кажется, эти безупречность и безмятежность больше были рассчитаны на публику, особенно на одного зрителя, самого опасного. На драконьего мага, который суёт свой нос во все подозрительные щели, а одёрнуть любопытствующего не представляется возможным.

В глазах герцога притаилось напряжение, едва уловимое, но Айриэ вглядывалась пристально, маскируя свой интерес лёгкой, почти что светской болтовнёй. Правда, темы для разговора были выбраны вовсе не светские — убийства, уничтожение монстра, трупы в фамильном склепе, но радостный тон беседы всё компенсировал. С герцогом они виделись накануне вечером, перед её визитом в фамильный склеп Файханасов, и тогда его светлость таким напряжённым не выглядел, всего лишь раздосадованным. Похоже, гибель монстра не пришлась по вкусу семейству заговорщиков.

Герцог старательно изображал радость и облегчение от полученного известия, рассказывал, что он теперь наконец-то может вздохнуть свободно и не испытывать стыда перед подданными за то, что они не могли чувствовать себя в безопасности. Обещал пригласить Лунных сестёр, чтобы они сожгли тушу заклинаниями и очистили осквернённое тварью место ритуалами, в том числе и фамильный склеп, откуда следовало наконец забрать останки погибшего гвардейца, обнаруженные вчера вечером. Распорядился выписать магессе расписку на две сотни золотых «корон», не принимая никаких возражений — в качестве благодарности за уничтожение хогроша. А в глазах его светлости отчётливо стыл льдистый холодок и даже нечто, похожее на страх. О нет, не за себя, в этом магесса не сомневалась. Этот человек слишком сильный и отважный, чтобы бояться за себя. Но вот за близких, особенно за сына…Орминда герцог горячо любил, хотя и пытался быть строгим со своим несколько избалованным наследником.

Не успела магесса обдумать толком мысль о том, мог ли Орминд быть чёрным магом, как получила довольно-таки весомое опровержение. В гостиную вошёл единственный сын герцога — как всегда, легко и стремительно, будто молодой ястреб влетел. Увидел магессу, и глаза будущего герцога засияли, он неожиданно улыбнулся — так светло, что это походило на искреннюю улыбку Фирниора. Всё-таки кровное родство сказывается, сейчас он чем-то неуловимо напомнил своего кузена, невзирая на то, что внешне они были не слишком похожи. Немного непонятно, с чего это Орминд ей обрадовался, раньше он не выказывал особой приязни по отношению к Айриэ. Спросонья, должно быть… Молодой человек быстро, почти небрежно поклонился, отвёл глаза и чуть нахмурился, будто спохватившись.

— Отец, ты послал слугу разбудить меня. Что-то случилось? — изящно приподняв красивые брови, спросил он.

Айриэ между делом более чем прозрачно намекнула, что будет очень недовольна, если со старым смотрителем кладбища что-нибудь случится. Герцог с кристальной честностью в глазах заверил, что приложит все старания, дабы с Чарпом не произошло ничего дурного. Магесса с полным правом могла считать, что они с Рольниром Файханасом друг друга поняли. Пожалуй, гномью охрану можно снимать, никто старика не тронет.

Продолжая беседу с герцогом и его сыном, Айриэ раздумывала, под каким предлогом ей попросить встречи со всеми членами семьи. Спать хотелось просто до одурения, до рези в сухих глазах и путающихся мыслей. Достойных уловок не придумывалось, и Айриэ решила действовать напрямик. Да какого гоблина лысого, в конце-то концов!.. Она ненавидела увёртки, а в том, чтобы действовать прямо, имеется своё особое очарование — особенно, если уметь этим наслаждаться.

— Мэор Рольнир, я должна встретиться с членами вашей семьи. Всеми без исключения, — подчеркнула она, добавляя голосом веса своим словам.

Брови герцога приподнялись, выражая — почти безотчётно, быть может — надменность и неодобрительное недоумение. Морщины вокруг глаз обозначились резче, когда он прищурился и пронзительно глянул на магессу, как старый ястреб, опытный боец, который всё ещё оставался опасным для своих врагов.

— Мэора Айнура, разумеется, если вы этого желаете — пожалуйста. Но, прошу прощения, это необходимо делать в столь неподходящее время? — Он постарался чуть смягчить свои слова, всё-таки не с подчинённой разговаривал, но улыбка вышла жестковатой, будто герцог давно позабыл, что такое мягкость. В определённом смысле, так оно и было. Поговаривали, что после смерти любимой супруги Рольнир Файханас замкнулся, стал намного суше и жёстче, хотя трудно ждать слабости от человека, столь успешно правившего своим герцогством и державшего всё в образцовом порядке. — Возможно, лучше подождать несколько часов? Мэора, вы пока сможете отдохнуть. Для меня будет честью предложить вам своё гостеприимство.