Звездные мечты - Джун Зингер

— Спасибо, — сказала Анджела, коснувшись его щеки холодными губами. Это был ничего не значащий поцелуй, поцелуй, которым здороваются с приятелями на улице, просто знак благодарности. Сколько таких ничего не значащих поцелуев она раздала за свою жизнь? Но, очевидно, она совершила ошибку, поскольку Мизрах произнес:

— Позвольте вернуть долг? — И не дожидаясь ее согласия, поцеловал ее в губы многообещающим и нежным поцелуем.

На свое атласное платье Анджела накинула красный бархатный плащ. Кики увидела рубин, только когда они пришли в оперный театр и Анджела сняла плащ. Кики приподняла двумя пальцами камень на цепочке и слегка потерла.

— Ого! — прошептала она. — Очень красивый, — И довольно улыбнулась. Затем спросила: — А ты знаешь, что однажды Карузо, Шаляпин и Руффо пели здесь в одно и то же время?

Оркестр заиграл американский гимн, затем гимн Монако. Анджела смотрела на ложу принца, где он стоял рядом с Грейс. Грейс казалась очень счастливой и довольной. А почему бы и нет? Совершенно очевидно, она получила то, что хотела. «А что хочу я и получу ли я это?» — подумала Анджела.

Они выходили из театра. Принц и Грейс уже покинули здание, но толпа фотографов и репортеров все еще стояла у выхода. Одним из гостей в тот вечер был Ага-хан — хотя и сообщалось, что он заболел, — и Анджела подумала, что они хотят запечатлеть его на пленке. А может быть, Кики или еще какую-нибудь кинозвезду из Штатов? Может быть, Гэри Грант?

У выхода, опершись на одно колено, стоял какой-то фотограф; он нацелил свой фотоаппарат прямо на них обоих — на нее и Мизрахи, который, полуобняв Анджелу, помогал ей протиснуться сквозь толпу. Она ахнула, когда ее ослепила вспышка. А вдруг это Ник Домингез? Это было первое, что пришло в голову. Нет, конечно же, нет!

Затем — или ей это показалось? — Зев поднял руку и щелкнул пальцами. Она увидела, как из толпы появились четыре человека, по всей вероятности тоже газетчики. Они бросились к фотографу и уволокли его куда-то.

Не думая, она сердито сбросила со своего плеча удерживающую ее руку Мизрахи и побежала за этими четырьмя, расталкивая толпу. Она заметила, как фотографа поволокли по улице. Кики, Вик и Зев бросились за ней. В этот момент она увидела, как в переулке эти четверо избивают фотографа. Их кулаки ритмично опускались на его лицо, а когда он упал, они начали избивать его ногами.

При свете фонаря она поняла, что ошиблась, — это был не Домингез, это не его лицо было в крови. Но все равно она с криком бросилась на нападавших, размахивая кулаками, стараясь оттащить их. Они разбежались, и Анджела нагнулась к скорчившейся фигуре, лежащей на земле. К ней подошла Кики, которая с удивлением произнесла:

— Это не Домингез.

— Мне кажется, они убили его, — вскрикнула Анджела.

— Нет, он жив. Он шевелится. Вик и Зев сейчас вызовут полицию. Пойдем, Анджела, надо уходить отсюда, пока они не пришли, — просила Кики, поднимая сестру.

— Это сделал Зев, Кики! — громко зашептала Анжела. — Зев! Я видела, как он подзывал этих людей.

— Не говори ерунды! Зачем ему это делать?

— Ты помнишь тот случай, когда я была на Ривьере последний раз и он разбил бутылку ликера, которую прислал на наш стол Ник Домингез? Он решил, что этот человек — Домингез!

— Я тоже так подумала.

Анджела безуспешно пыталась вытереть кровь с лица мужчины своим крохотным платочком, но Кики остановила ее:

— Перестань, пожалуйста. Сюда уже едет «скорая». Все будет в порядке. Пошли скорее отсюда!

Вернувшись на «Венеру», они вызвали врача, и тот дал Анджеле успокоительное. Отдаваясь во власть вызванного лекарством оцепенения, она чувствовала, что проваливается… проваливается… лишь на одно короткое мгновение она поняла, что с самой первой секунды своего пребывания здесь она все время ожидала, что обязательно произойдет нечто ужасное, и вот теперь оно…

Все должны были собраться в соборе святого Николая в половине десятого для церковной церемонии. В восемь часов Кики пришла будить Анджелу.

— Как ты себя чувствуешь?

— Ужасно болит голова. Я не пойду. Идите без меня.

— Никуда я без тебя не пойду. Ты обязательно должна встать. Как это ты пропустишь такое событие? Сегодня — самая главная церемония.

— Мне наплевать. Мне все это осточертело. И вообще все это было ошибкой. Особенно прошлый вечер. Это Зев подстроил избиение этого фотографа. Это было так мерзко! Я не могу больше видеть этого человека. Мне от него тошно.

— Но, Анджела, он отрицает это. Никого из его людей там не было.

— Плевать. Я просто знаю, что это его рук дело!

— Даже если он это и сделал, то лишь для того, чтобы защитить тебя, уберечь от неприятностей.

— Мне мой муж тоже доставляет неприятности. Может быть, Зев сделает так, что и его изобьют?

Кики рассмеялась:

— Может быть, и сделает.

— Мне не смешно.

— Перестань забивать себе голову всякой ерундой. Забудь обо всем. Все тебя ждут. Будь умницей, одевайся и не порть всем праздник.

Все это было похоже на свадьбу из сказки. Мостовая и ступени, ведущие в церковь, были покрыты красным бархатным ковром. На белых колоннах покоился белый шелковый балдахин. Внутри собора с люстр свисали золотые корзины с белыми цветами, алтарь также был весь в цветах.

Невеста вышла рука об руку со своим отцом. «Сегодня — никаких отчимов. Это не для настоящей принцессы». На Грейс было атласное платье цвета слоновой кости, на голове — маленькая кружевная шляпка, расшитая жемчугом. За невестой вышла свита, затем его высочество в военном мундире. Свадебная церемония тянулась бесконечно. Анджеле всегда казалось, что все католические службы ужасно продолжительные. И теперь она просто не могла понять, как у нее хватало терпения когда-то на них присутствовать. Для чего? Ей хотелось уйти, как можно" скорее уехать из Монако. Голова ее кружилась. Кругом щелкали фото- и телекамеры, она задыхалась от аромата лилий, сирени и гиацинтов. От прожекторов лились потоки света и тепла. Господи, неужели это никогда не кончится?

Анджела чувствовала, что Зев, сидевший справа от нее, наблюдает за ней с тревогой. Она почти не смотрела на него в течение всего утра, не могла себя заставить сделать это. Кики, сидящая с другой стороны, прошептала:

— Говорят, она всю жизнь мечтала стать принцессой.

Да, она тоже слышала о том, что Грейс Келли всегда хотела стать принцессой. «Кажется, все добиваются того, чего хотят в этой жизни, — подумала Анджела, — только не я. Неужели они настолько умнее меня?»