Ким Филби. Неизвестная история супершпиона КГБ. Откровения близкого друга и коллеги по МИ-6 - Тим Милн

1  Констанс Эшли-Джоунс, позднее Стобо.

2 Был также корреспондентом The Economist; на работу в The Observer его устроили сотрудники СИС, и он снова оказался в их платежной ведомости в качестве агента.

3 Расследование вел Николас Эллиотт, который был другом Филби и непосредственно устроил его назначение в качестве ближневосточного корреспондента The Observer в 1956 г. после беседы с владельцем газеты лордом Эстором — с санкции Гарольда Макмиллана. Шеф резидентуры в Бейруте с 1960 по 1962 г., Эллиотт должен был провести очную ставку с Филби. Этот выбор СИС (в частности, Дика Уайта) должен был вызвать противоречие в пределах его собственной службы, а также в МИ-5, где «охотники за кротами» давно были убеждены в виновности Филби и теперь жаждали провести агрессивный и вместе с тем профессиональный допрос. Показания Флоры Соломон и офицера КГБ Анатолия Голицына, сбежавшего к американцам в 1961 г. и первым подтвердившего существование «Кольца пяти» — шпионской группы, завербованной русскими из числа студентов Кембриджского университета в начале 1930-х, стали последними уликами, которые требовались для очной ставки с Филби. Ему собирались предложить неприкосновенность взамен на полное признание своей вины. В СИС, однако, хотели провести допрос собственными силами, и Уайт чувствовал, что Эллиотт, как друг и защитник Филби, мог взывать к его «чувству благопристойности». Эллиотт, в то время отвечающий за операции СИС в Африке, прибыл в Бейрут и сам же все испортил, умудрившись оставить открытым окна квартиры, где проходил записанный на пленку допрос. В результате шум проезжавшего внизу транспорта заглушил значительную часть звукозаписи, и в МИ-5 смогли успешно расшифровать лишь 80 процентов. Эллиотта многие его коллеги считали невезучим — человеком, с которым всегда что-нибудь происходит. Так, в 1956 г., будучи главой лондонского отделения СИС, он лично одобрил выбор горе-водолаза Лайонела (Бастера) Крэбба для проведения опасной операции в гавани Портсмута по осмотру корпуса советского крейсера «Орджоникидзе». На его борту в Великобританию прибыли Никита Хрущев и Николай Булганин. Целью их визита было улучшение англо-советских отношений. Крэбб, куривший по шестьдесят сигарет в день, страдавший алкоголизмом и депрессией и который вдобавок ночь перед операцией провел на вечеринке, пребывал явно не в лучшей форме для столь щекотливой миссии. Неудивительно, что на поверхность он так и не вынырнул. Его обезглавленное тело было обнаружено на берегу приблизительно четырнадцать месяцев спустя (согласно недавней информации, Крэббу перерезал горло советский водолаз с крейсера, которого отправили вниз, чтобы исследовать источник поднимающегося на поверхность потока воздушных пузырей). Чистым результатом стал крупный дипломатический инцидент и увольнение со службы шефа СИС, сэра Джона Синклера (которого сменил Уайт), а также понижение в должности советника министерства иностранных дел. Эллиотту, однако, удалось сохранить свой пост. Будучи составной частью старого режима и «бароном-разбойником» из числа старших офицеров СИС, которые, как считалось, получили карт-бланш делать все, что им вздумается, от имени своей страны, Эллиотт перед самой войной перешел в СИС. Peter Wright, Spycatcher: The Candid Autobiography of a Senior Intelligence Officer, Viking, New York, 1987, p. 72–75, 194; Gordon Corera, MI6: Life and Death in the British Secret Service, Phoenix, London, p. 77 (Охотник за шпионами: Откровенная автобиография старшего офицера разведки; МИ-6: Жизнь и смерть в британской Секретной службе).

1 Автор был прав в своем предположении, что Филби использовался просто как агент КГБ; этот факт доставил Филби немало неприятностей после его прибытия в Москву в 1963 г. И действительно, после длительных расспросов его потом, по сути, отправили на пенсию. Так продолжалось до начала 1970-х, когда он был частично «реабилитирован» КГБ и привлекался в качестве консультанта. Первые семь или восемь лет после его бегства в Москву были для него, судя по недавно опубликованным российским источникам, крайне несчастливыми. В значительной степени брошенный КГБ на произвол судьбы, Филби все это время много пил, а в конце 1960-х даже пытался от отчаяния покончить с собой. Его единственный визит в штаб-квартиру КГБ произошел много лет спустя. Однако в западных кругах разведки существовало твердое убеждение в том, что Филби в период с 1963 по 1973 г. тайно руководил всеми операциями КГБ против Запада. Такой позиции придерживался Джеймс Энглтон, легендарный и могущественный глава контрразведки ЦРУ в течение двух десятилетий, которого Филби в Вашингтоне смог обвести вокруг пальца. Погоня за «кротами» с подачи Энглтона приняла параноидальные тенденции в ЦРУ и ряде дружественных разведывательных служб, особенно в МИ-5. Операции ЦРУ против Советского Союза в течение десяти лет после бегства Филби в значительной степени прекратились, как Энглтон и его ученики по обе стороны Атлантики были убеждены, что все перебежчики из советского блока в этот период являлись, по сути, разносчиками дезинформации. Позднее теории Энглтона были признаны несостоятельными, и в конце 1974 г. он был уволен из ЦРУ.

Подробное описание карьеры Энглтона и деятельности контрразведки ЦРУ см.: Tom Mangold, Cold Warrior: James Jesus Angleton — the CIA’s Master Spy Hunter, London, Simon & Schuster, 1991.

2 Gordon Brook-Shepherd, The Storm Petrels: The First Soviet Defectors, 1928–1938, Collins, London, 1977 (Перелетные птицы: Перебежчики из разведки).

3 Elizabeth Monroe, Philby of Arabia, Faber, London, 1973 (Филби Аравийский).

4 Альфред Диллвин Нокс, кавалер ордена Святого Михаила и Святого Георгия. Нокс был ведущим специалистом по взламыванию шифров во время обеих мировых войн и в межвоенный период. Он взломал многие важные коды и шифры, включая шифр, используемый в телеграмме Цимермана, что, по сути, вовлекло США в Первую мировую войну. Он работал над шифром «Энигма», смог взломать его различные варианты, включая те, которые использовали Испания и Италия во время гражданской войны в Испании. Он также, работая в Блечли-Парк, взломал многие варианты шифра немецких вооруженных сил. Нокс взломал шифр «Энигма» для абвера, — по-видимому, самый сложный шифр «Энигма» из всех шифров, взломанных союзниками. Это, по сути, обеспечило безопасность высадки войск союзников в памятный День Д…

5 Автор ссылается на операцию Gold («Золото»), кодовое наименование «Берлинского тоннеля», связанную с прослушиванием телефонных кабелей в Восточном Берлине. «Золото» было совместной операцией ЦРУ и СИС, и с самого начала ее провалил Джордж Блейк, который в это время находился в Берлине и был секретарем Объединенного комитета планирования и вел все протоколы.