Чудо в аббатстве - Филиппа Карр

Если бы он женился, то остался бы прежним, но я знала, что все стало бы по-другому. Правда, время от времени я говорила ему, что было бы хорошо, если бы он женился и имел детей. Тогда бы он привозил их в Аббатство. Как счастлива я бывала, когда все дети собирались у нас, — мои две девочки, два мальчика Кейт и близнецы моей матери. Мне нравилось слышать шум их игр, а иногда и присоединяться к ним. Кейт с удивлением наблюдала за мной, но это были одни из самых счастливых часов в моей жизни.

Теперь я понимала, что мое замужество было не таким, о каком я мечтала. Я оглядывалась вокруг, пытаясь понять, чей брак был удачным. Кейт и Ремуса, моих родителей, моей матушки с Саймоном Кейсманом? Я искренне верила, что моя мать одна из самых счастливых жен, которых я знала. Но разве мой союз не подарил мне Кэтрин?

Я провела Руперта в зимнюю гостиную и послала за вином и пирогами. У Клемента они всегда были свежие, прямо из печи.

— Вижу, ты привез новости, — сказала я. Руперт серьезно посмотрел на меня.

— Дамаск, — произнес он, — ты знаешь, что происходит?

— Ты имеешь в виду здесь, в Аббатстве?

— Здесь и в стране.

— Здесь? Конечно. У нас много дел по хозяйству, я все время занята, мы процветаем. В стране? Придворные сплетни я знаю от Кейт. Приезжающие постоянно приносят новости. Я слышала о болезни короля, он перенес оспу и корь, но, хотя и выздоровел, после этого у него развилась чахотка.

— Свершится чудо, если он протянет год.

— Что же, тогда на трон взойдет королева, не правда ли? Я думаю, это будет королева Мария.

— Когда монарх умирает молодым, не оставив после себя наследников, это всегда опасно.

— Ты беспокоишься об этом, Руперт?

— Нет, я тревожусь о тебе.

Я отвела глаза. Я не хотела, чтобы он объяснялся мне в любви. Это поставило бы нас в неловкое положение. Мне кажется, тогда я поняла, что тоже люблю Руперта. О, это была не иссушающая страсть, которой я пылала к Бруно. У Руперта не было той странной красоты, которой обладал Бруно. Его не окружала тайна. Он был просто хорошим человеком. И я любила его совсем не так, как Бруно. Казалось, моя любовь — это плод, одна половина которого дарует страсть и волнение, другая — прочную привязанность и безопасность. Я понимала, что мне нужно и то и другое.

Я продолжала думать о Руперте, и мне захотелось узнать, какие страхи привели его к нам.

— До меня дошли слухи об Аббатстве, — сказал Руперт. — Ты не знаешь об этом. Последними новости узнают те, кого они касаются. Кругом много любопытных, люди завидуют вам. Они не понимают, как вы нажили такое богатство.

— Аббатство процветает, потому что мы упорно работаем.

— Все же будь осторожна, Дамаск. Если здесь станет неспокойно, бери девочек и приезжай ко мне. Я смогу спрятать вас.

— Детям грозит беда?

— Когда дом в опасности, то в опасности и живущие в нем.

— Что это за внезапно появившаяся опасность?

— Для меня она не является неожиданной. С тех пор как вернулся Бруно, стали говорить, что Аббатство восстанавливается. Всем известно, что многие монахи вернулись. Предупреди Бруно. Не должно быть никаких тайных богослужений, никаких монашеских ритуалов. Люди шепчутся, что здесь нарушается закон.

Я спросила:

— Ведь король болен, не так ли? Я слышала, если на трон взойдет Мария, она восстановит монастыри.

— Да, она не станет преследовать тех, кто ведет монашеский образ жизни. Однако помни, Дамаск, Мария еще не королева, а кое-где говорят, что никогда ею не станет.

Она законная наследница!

— Так ли? Брак ее матери с королем был объявлен недействительным! Поэтому ее считают незаконнорожденной — Государь не умер, и нам не следует говорить о его смерти. Это могут счесть за измену — Мы не желаем ему зла. Мы желаем ему долгих лет жизни. Но раз уж мы завели этот опасный разговора то доведем его до конца, ведь ты можешь оказаться в опасности. Герцог Нортамберленд только что женил своего сына на Джейн Грей. С какой целью, как ты думаешь? Леди Джейн, как и нынешний король Эдуард поддерживает религию реформаторов. Если она станет королевой при поддержке герцога Нортамберленда, отца ее супруга Гилфорда Дадли, то религия реформации возобладает и тех, кого заподозрят как папистов, ведущих монашеский образ жизни, будут считать врагами государства.

— Но ведь этого не может быть? Кто позволит, чтобы леди Джейн стала королевой? Кто теперь верит, что женитьба покойного короля на Екатерине Арагонской незаконна? Все прекрасно знают, что она была объявлена таковой для того, чтобы государь смог жениться на Анне Болейн, для этого он и порвал с Римской церковью, отчего и начались все наши беды — Ты забываешь про могущественного отца Гилфорда Дадли. Герцог Нортамберленд может поддержать претензии своей невестки на трон силой оружия — Он не достигнет цели, ибо по праву наследования царствовать должна Мария.

— Что такое право против силы оружия? Кто, по-твоему, сейчас самый могущественный человек в стране? Ты думаешь, король? Он всего лишь игрушка в руках герцога Нортамберленда, и если тому удастся посадить на трон Джейн Грей, то, уверяю тебя, опасность, в которой ты находишься, станет еще больше Совсем рядом с тобой, Дамаск, рядом с аббатством Святого Бруно, живет враг — Уверена, ты говоришь о муже моей матери — Саймон Кейсман очень честолюбив Смиренный вначале, он завладел домом твоего отца Он причинил тебе много зла Своим существованием ты напоминаешь ему об этом — Ты думаешь, он хочет отомстить мне за то, что его мучит совесть? Ты, Руперт, и вправду веришь, что именно он предал моего отца?

— Это вполне вероятно Своего нынешнего положения он мог добиться, женившись на тебе, но ты ясно дала ему понять, что об этом не может быть и речи — Ты знаешь о многом, Руперт Я знаю все, что касается тебя Что же мне делать теперь?

— Предупреди мужа Попроси его запретить людям, которые некогда были монахами и мирскими братьями, собираться вместе Было бы еще лучше, если бы он отослал их отсюда Куда же он может их отослать?

— Он может разделить их Я смог бы взять одного или двоих Кейт могла бы принять в замке Ремус и больше, так будет лучше для людей, которые некогда были монахами и все еще живут в аббатстве Святого Бруно.

— Я поговорю с Бруно по возвращении Руперт был очень обеспокоен, но это его до некоторой степени удовлетворило.

Я послала за девочками — я так ими гордилась Хани исполнилось тринадцать, и она стала настоящей красавицей. Она переросла свою жгучую ревность к Кэтрин. Кэтрин была, конечно, моим сокровищем, моим собственным ребенком, и я любила ее так, как не любила никого, кроме моего отца. Мои чувства к Бруно не шли в счет — теперь я знала, это был просто дурман Они могли перерасти во всепоглощающую страсть, но я уже знала, что этого не случится Руперта девочки обожали Они любили бывать на ферме Именно он учил их ездить верхом, у него они чувствовали себя свободнее, чем в Аббатстве Бруно по-прежнему безразлично относился к Кэтрин и неприязненно — к Хани. Девочки принимали это как должное и не пытались ничего изменить. Я думала, что Руперту они дарили ту часть своей любви, которая могла бы принадлежать их отцу. Руперт был для них чем-то средним между отцом и любимым дядюшкой.