Воспоминания самоубийцы. Надиктовано Духом Камило Кастело Бранко - Ивона Ду Амарал Перейра

Тем не менее, количество работников было недостаточным, поэтому мы обнаружили, что ценную помощь в этом Отделе оказывали некоторые уже знакомые нам персонажи, такие как сам Теокрит, руководивший небольшим исследовательским караваном, чья работа, как мы знаем, проводилась на земной коре, и состоявший из его учеников Ромео и Алкесте; граф Рамиро де Гусман, как глава другой комиссии, в которую входили два Каналехаса; Оливье де Гусман, воспитатель Башни, рядом с отцом Ансельмо, Брат Хуан, почтенный в своем впечатляющем восточном присутствии, и несколько других, все эффективные, осторожные и просвещенные для выполнения этой высокой миссии.

Мы с волнением признали доброжелательность этих слуг Кроткого Назарянина, которые, подобно Учителю, которого они так любили — который не пренебрег явиться на Землю, облаченный в человеческий облик, чтобы служить наставлению созданий, доверенных Верховным Отцом Его Охране, — также умалились, уменьшили свои собственные вибрации, материализовались, становясь плотными и почти очеловеченными, с намерением служить делу, которое обнял тот незабываемый и несравненный Учитель. Нас восхищал тот факт, что мы заслужили с их стороны такие выразительные демонстрации братства, в то время как наши растроганные души шептали нашему пониманию, что мы должны соответствовать своим поведением любящим просьбам, достойным столь благородных наставников. Брат Теокрит вывел нас из этих мыслей, направившись к нам, приветствуя нас и спрашивая с улыбкой:

— Как я могу убедиться, друзья мои, вы довольно хорошо усвоили полученные инструкции… Я осведомлен о вашем интересе ко всему, что производит на меня отличное впечатление, поскольку демонстрирует положительные изменения в ваших решениях и, соответственно, в ваших судьбах… Какие выводы вы делаете из того, что увидели до сих пор?…

Беларминьо де Кейрос-и-Соуса выступил выразителем общего мнения:

— Мы делаем вывод, дорогой брат, — сказал он с жаром, — что если бы мы знали эти вещи, когда были людьми, то, вероятно, смогли бы избежать самоубийства, руководствуясь принципами, противоположными тем, что нас погубили…

Что касается меня лично, я понимаю, что буду силен перед последствиями, с которыми мне придется столкнуться… пока не покрою дефициты, запятнавшие мою совесть. О, дорогой брат Теокрит! Хотя я и страдаю, теперь я чувствую себя другим человеком…, точнее, другим духом. В моем существе зажегся свет надежды, который укрепляет и мощно оживляет меня, побуждая отправиться на поиски будущего, каким бы оно ни было.

Точно знать, что я существую, что я есть, что я буду, убедившись, что ни одно из моих самых святых чувств, стремлений, идеалов, а также усилий, направленных на обогащение моего интеллектуального и нравственного достояния, никогда не будет утрачено, раздавлено в отвратительных закоулках смерти, которую я раньше считал конечной точкой всего существующего; убедившись, что вечность — мое возвышенное наследие, на которое я имею законные права в силу божественного происхождения, от которого я, как дух, происхожу, и поэтому также убежденный, что я должен достичь последовательности веков, непрерывно развиваясь, обогащая свои способности атрибутами, которые приведут меня к почетному достижению великолепных планов Духовности, с завоеванием себя для реализации божественного идеала, знать все это — для меня захватывающее счастье, которое затмит жертвы и слезы, укротит усталость, позволит встретить лицом к лицу все преступные последствия прошлого, чтобы заниматься только завоеванием будущего, даже если придется пройти через мучительные Голгофы.

Никогда, будучи человеком, я не представлял себя героем столь возвышенной эпопеи. Я готов бороться, брат Теокрит, бороться и страдать, чтобы учиться, достигать и побеждать. Я знаю, что меня ждет в течение жизней, которые будут на моем пути. Я знаю, сколько горьких часов потрясут мою душу в веках, которые пройдут в моем эволюционном путешествии. Но это не важно, не важно! Я бессмертен!

И если Всемогущий Бог предназначил меня для вечности, то это для реализации возвышенного идеала, истинное совершенство которого ускользает от моего понимания обитателя Исправительной Колонии; не для того, чтобы вечно ошибаться и страдать, так как всемогущий Творец не ограничился бы тем, что оставил своему потомству столь скудные ресурсы для действий… О, почтенный Теокрит! я чувствую себя все еще умаленным. Я даже не избавился от бацилл, разъедавших мою последнюю животную организацию, разрушенную мной прежде, чем вирус ужасного туберкулеза окончательно ее сгноил, — я был так изнурен, видя ее отвратительной и ненавистной! Я знаю, что мне придется очень скоро вернуться на Землю бедным, сиротой, все еще больным туберкулезом, искалеченным ежедневными разочарованиями, подверженным тому, кто не даст ни одной иллюзии: я это знаю! Но я готов вынести все… Я даже рад суровости этого верховного правосудия, потому что его логика также показывает, что оно исходит от мудрости, которая навязывает себя силой права.

И я склоняюсь, смирившись и с уважением!..

Теокрит улыбнулся. Он снисходительно положил руку на плечо собеседника и сказал отечески:

— Какие ясные и пылкие слова, дорогой Беларминьо! Пока ты говорил, я думал о том, насколько прекрасными были речи, которые ты произносил в своих классических аудиториях по Диалектике… Мои самые искренние пожелания, чтобы ты сохранил столь прекрасные и назидательные решения… ибо, если так, пути прогресса, по которым ты будешь вынужден идти, будут легко преодолимы… Однако не позволяй себе слишком увлекаться великолепием божественной панорамы жизни, которая ослепила многих других до тебя… Эволюция духа к Свету, несомненно, прекрасна и величественна. Жизнь человека в его непрестанном восхождении к лучшему вплоть до божественного — это славная эпопея, которая делает честь тому, кто ее проживает. Но путь труден, друг мой. Чертополох и шипы наполняют эти искупительные дороги, требуя от паломника Света самой активной энергии и самых назидательных жертв.

Я вижу, что ты искренен, идеалистичен, воодушевлен достойной доброй волей, и это меня очень радует. Однако один лишь энтузиазм не приведет никого к реальной победе, а только к сомнительному приключению. Подумай о необходимости обладать прочным моральным оружием для бурного перехода, на который ты себя обрекаешь, чтобы завоевать первую ступень той огромной эволюционной спирали твоей судьбы, которой должно быть, просто, следующее существование, которое ты примешь на земной арене…

Ты приходишь из предыдущего воплощения, в котором был первенцем в благополучной семье, где тебе не не хватало внимания и уважения. Ты был образованным человеком, легко живущим среди удовольствий и комфорта, обеспеченных богатством и заботой нежной и преданной матери… Несмотря на все это, ты потерпел неудачу, не выдержав даже страданий от физической болезни, общей для всего человечества. Подумай теперь, дорогой Белармино, о том, какой будет твоя жизнь, если ты, как желаешь, станешь сиротой, бедным, больным, лишенным утешения и надежды, и преследуемым неизбежными невзгодами… Это тоже будет