Однажды в июле - Максим Гарбузов

Тяжело было поверить, что он вот так сидит рядом с самым знаменитым грабителем всего юго-запада. Но судя по всему, Билл был не в лучшей своей форме. Он почувствовал, как Оливия высвободила свою руку. Она наклонилась вперёд к Лоуренсу.

– Ты правильно сделал, – сказала она.

– Правильно?

В темноте нельзя было рассмотреть его выражение на лице, но его голос был глух и утомлён.

– Ты сохранил жизни тем, кто ещё остался, – сказала Оливия. – Разве ты хотел не этого? Спасти нас от смерти?

– Я хотел спасти его, – Лоуренс указал на распростёртое тело Билла. – Я знал, что нам не вытащить его живым. Как только МакКинли сказал, что Билл серьёзно ранен, у меня сразу опустились руки. Понимаешь? Я думал только о нём.

Фургон покачнулся и тронулся вперёд.

– Ты всегда был верным, Лорри, – сказала Оливия. – Тебе нравилось находиться в его тени, быть его прислугой, тем, на кого он может опереться, но кого ни во что не ставит.

– Прислугой?

– А кем же ещё? Вся слава всегда доставалась Биллу, хотя все операции планировал ты. А ещё ему доставались деньги и женщины, а ты только наблюдал со стороны. Ты прислуга, Лорри, и навсегда им останешься.

Лоуренс ничего не говорил, но Ник знал, что он смотрит на Оливию, он был уверен, что она тоже знает, что он смотрит на неё. Он чувствовал, что её распирает гнев, но не мог понять его причины.

– Я думал, тебя порадует, что я позаботился о Билле, – через некоторое время сказал Лоуренс.

– А я и рада, – ответила Оливия. – Разве этого не видно?

ТОМ

До домика старика Филипса они добежали всего за двадцать минут, хотя обычно дорога от реки занимала не меньше часа. Денни был очень быстр. Том никогда не подозревал такой выносливости у своего друга, обычно он видел Денни безмятежно прогуливающимся или спящим в тени какого-нибудь дерева. Обычно Денни не любил торопиться, но когда было нужно, он мог и побегать, причём побегать очень неплохо. Сам же Том был не в лучшей форме и догнать товарища ему было не по силам. Он уже израсходовал все резервы физических сил на сегодняшний день и его ноги едва слушались его. Денни постоянно приходилось сбавлять скорость и ждать Тома.

Дождь начался так внезапно, что застал их врасплох. Чёрные облака даже не успели добраться до них, а первые тяжёлые капли уже падали на сухую землю. Том видел, как измученная жаждой земля жадно поглощает эту воду. Не успела капля коснуться пыли, как она исчезала. Но скоро земля насытилась, и вода перестала впитываться, под ногами образовались небольшие лужи, которые очень быстро переросли в озерца. Дождь уже не просто охлаждал их разгорячённые тела, он обжигал кожу, заливал глаза, нос и рот, мешая смотреть, куда бежишь, и дышать. Поэтому когда в кустах дикого винограда показался выкрашенный жёлтой краской домик старика, Том испытал облегчение.

Они обежали изгородь и вбежали во дворик. Фиолетовый «меркьюри» старика стоял в гараже, а открытые ворота трепал ветер.

– Старик ещё не уехал, – едва переводя дыхание, проговорил Денни. Дойти до старика и уехать вместе с ним была его идея.

Том поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Дом стонал и дрожал под напором ветра.

– Зайди, – посоветовал Денни. – С таким ветром даже я не услышал бы твоего стука, а старик ещё и слаб на одно ухо.

Том толкнул дверь и едва не столкнулся с Реджиной Олсен, женщиной, помогающей старику Филипсу по хозяйству. По виду Реджины Том сразу понял, что что-то случилось. Лицо Реджины было серым как бумага, а глаза выражали горе.

– Как хорошо, что ты пришёл, Том, – сразу же закричала Реджина и схватила его за руку. – Мне одной здесь так страшно! Я уже думала, что сойду с ума!

Пальцы Реджины были удивительно сильными, они держали Тома как стальные клещи.

– Что-то случилось, мисс Олсен? – спросил Том. Реджина ему никогда не нравилась. Ему не нравились её бледные, будто бесцветные глаза, не нравилось некрасивое, усыпанное веснушками лицо и светло-рыжие, словно их вычистили отбеливателем, волосы. Но дело было даже не во внешности, Том чувствовал, что с Реджиной что-то не так. Она всегда провожала его долгим взглядом, когда он проходил мимо её дома, и почему-то от этого взгляда его всегда бросало в дрожь. Том знал, что у Реджины умер ребёнок, сын, которому было чуть больше пяти лет, а мужа у неё никогда и не было, поэтому все её в неполные сорок лет по-прежнему звали мисс. Реджина жила одна и ухаживала за стариком Филипсом, за это все её в городе уважали, хотя и шептались за её спиной.

– Это мистер Филипс, – Реджина икнула и её рука сильнее сжала запястье Тома. – Он мёртв! Я принесла ему обед, но не нашла его. Обычно он сидит в своём любимом кресле на веранде, но сегодня его там не было. – Реджина ещё раз икнула и её водянистые глаза, совершенно обезумившие, неотрывно смотрели на Тома. Мальчику стало дурно от этого взгляда, а пальцы Реджины делали ему больно. – Тогда я пошла искать его. И нашла.

– Где вы нашли его? – спросил Том. Ему совсем не хотелось знать, где Реджина нашла мистера Филипса, старого доброго Филипса, у которого всегда находилось для Тома яблоко или кусок овсяного печенья.

– Он на кухне, – Реджина всхлипнула. Из её глаз и носа бежало. – Похоже, он пытался что-то достать из верхней полки, но поскользнулся и упал. Ты же знаешь, что его ноги отказывали, ему даже ходить было больно, не говоря уже о том, чтобы влезать на стулья.

– Что у вас случилось?

В дверях стоял Денни и смотрел на Тома и Реджину.

– Мистер Филипса, – проговорил Том и сглотнул, он не мог поверить в то, что скажет дальше. – Он умер.

– Умер? – глаза Денни расширились. – Где он?

– На кухне, – Реджина, наконец, отцепила свои руки от Тома и кинулась к Денни, очевидно, считая его куда лучшим защитником, но Денни оттолкнул её в сторону и пробежал на кухню. Реджина сделала шаг следом за ним, но потом остановилась. – Нет, нет. Я не пойду туда и не просите. Я не буду смотреть на это опять. Хватит с меня и одного раза.

Дом стонал и трещал под напором ветра, у Тома на мгновение появилось сомнение, сможет ли старый домик старика Филипса выдержать ураган. Те звуки, которые шли от стен и от крыши, совсем не нравились ему, это были протяжные вопли боли.