А был ли мальчик (част 1-6) - Convallaria Majalis

Блэр утверждала даже, что основатели Хогвартса на самом деле являлись оборотнями, и их звериные ипостаси отражены в факультетской символике, но это она, по-моему, загнула - вряд ли семьи основателей были достаточно близки к природе. Я могу поверить, что они были анимагами, но никак не оборотнями. Разве что их, как и меня, заразили, но я плохо могла себе представить агрессивного барсука или ворону.

Помимо книги "Оборотни: дар или проклятье?" после долгих поисков я обнаружила также дневник Селены, содержащий сведения, которых в книге не было. У меня начало закрадываться подозрение, подтвердившееся после прочтения примерно половины дневника - Селена была, ни много ни мало, пра-пра-пра... бабкой Сириуса. Именно она ввела моду на "астрономические" имена - раньше у Блэков в ходу были исключительно цветочные и простые человеческие имена. Так, супруга Селены звали Карлусом, а его родителей - Розой и Джеймсом. Припомнив фамильное древо Блэков, я обратила внимание на то, что покойный Джеймс Поттер приходился Сириусу дальним родственником по линии своего отца Карлуса Поттера. Вот откуда такое совпадение...

В дневнике Селена описывала исключительно личные впечатления от пребывания в волчьем теле. Оказалось, после того, как девушка пришла к согласию с волчицей, она стала иначе воспринимать других людей. Нюх, являясь главным волчьим чувством, подсказывал Селене, каков ее новый знакомый и чего стоит от него ожидать. Она изменила - и впоследствии оказалось, что совершенно верно - свое мнение о многих родных и близких. Наконец, мужа она выбрала среди многих претендентов исключительно по запаху - как признавалась сама Селена, он был не красивее и не богаче других мужчин. Зато их брак оказался крепким, и они прожили в мире и согласии целых сто три года, судя по фамильному древу. И умерли в один день, ага...

Я сделала вывод: отныне стоит полагаться на волчье чутье.

Вопрос-жить-умереть?

Кажется, моя волчица сомневается, захочу ли я оставить ее жить. Моя решимость крепла с каждым прочитанным словом и для себя я уже давно ответила на заголовок-вопрос книги.

Жить. Однозначно жить. Я сумею избавиться от лунной зависимости, и ни один посторонний не догадается, что я именно оборотень, а не анимаг-волчица. Благо, целых два месяца впереди.

Глава 12

Привет)) Извини, что так долго.

Глава 11

Утром я не стала ждать, пока Люпин закончит превращение. Я была очень, очень зла на него, и не хотела видеть, по крайней мере, до обеда, а еще мне жутко хотелось прочесть, наконец, книгу Селены Блэр.

На выходе из подвала меня перехватил папа, явно проведший бессонную ночь:

- Как ты? Все плохо?

- Я похожа на смертельно больную? - раздраженно огрызнулась я и тут же исправилась:

- Прости. Я злюсь на Ремуса, а срываюсь на тебе.

- Что он сделал? Он как-то обидел тебя? - возникший в дверях Сириус моментально нахмурился, и я поспешила их разубедить:

- Ничего такого, наоборот, это я его обидела - отобрала мясо и швырнула в стенку Ступефаем.

- Ступефаем? Ты же была волком... или я чего-то не понимаю? - Сириус потащил нас в столовую и кликнул Кикимера. Тот с недовольным видом накрыл на стол и исчез.

- Была, но колдовать не разучилась. Ты же в курсе, что мне не нужна палочка. Правда, это больше напоминало стихийную магию - ну, звуковые спецэффекты и все такое... Но не в этом дело, - я набросилась на омлет. В одном Люпин не соврал - жрать после трансформации хочется ужасно.

Взрослые терпеливо ждали, пока я утолю голод, и только когда я взялась за чашку с кофе, Северус напомнил:

- Так что там с Люпином?

- О... Ну, ты ведь знаешь, что у него там висит веревка, привязанная к звонку.

- Да, - подтвердил Сириус. - Кикимер каждый раз ставит миску с мясом, когда слышит звонок.

- Ну так в этот раз он тоже поставил - одну на двоих. Нет, с домовиком расправишься потом, - я увидела, что Сириус понял, в чем дело, и вознамерился наказать Кикимера за оплошность.

- Люпин на правах хозяина подвальчика и вообще Страшного-серого-волка подгреб миску себе, а я не согласилась и впечатала его в стену Ступефаем. Кстати, Сириус, ты не в курсе, как я-волчица могу восприниматься другим волком? Сколько мне лет по их меркам?

Крестный задумался, потом по-собачьи принюхался:

- Не знаю, как у волков, а мой бродяга воспринимает тебя очень неоднозначно: как почти взрослого щенка, который почему-то может оказаться опасным. Хочется одновременно и опекать, и выяснить, кто тут главный.

- А... Тогда понятно с Люпином - он решил начать со второго. В общем, я победила, но не заставляла его ползти ко мне на пузе - это ему явно понравилось. Кстати, я превратилась почти моментально и безболезненно оба раза, а он мучился около получаса.

- Да, - подтвердил Сириус. - Это всегда плохо ему давалось.

- В общем, остаток ночи мы провели каждый на своем матрасике, но при этом от него исходил такой жуткий запах вины, унижения и стеснения, что мне было некомфортно в собственном теле. Он пару раз порывался повыть на лампочку, но каждый раз так стеснялся, что обрывал себя на второй ноте. Это было ужасно, хотелось закрыть уши лапами и заткнуть нос одновременно! Он так издевается над собственным волком, что я его убить за это готова! Представляете, со зверем вполне можно разговаривать - он общается своего рода мыслеобразами, картинками, наполненными эмоциями. Дай-ка, - я взяла у папы пустой стакан, из которого он только что допил сок, и трансфигурировала во флакон. Вытащила воспоминание из головы:

- Вот, просмотрите вместе. У тебя ведь есть Омут Памяти, Сири?

Крестный только кивнул, а папа уточнил:

- Ты слила стандартное воспоминание или эмоциональное? - в отличие от обыкновенного, эмоциональный слепок воспоминания позволял забраться в голову к отдавшему его человеку, пережить ситуацию так, как воспринял и пережил ее он, а не быть посторонним наблюдателем.

- Эмоциональное, конечно. В общем, я твердо уверена: оборотничество - это своеобразный вид анимагии, которое подчиняется своим законам. Честно говоря, я теперь сомневаюсь абсолютно во всем, что написано в книгах об оборотнях. Кстати, о книгах - я тут нашла одну, показавшуюся мне толковой, и собираюсь прочитать ее прежде, чем буду вынуждена поговорить с Люпином.

Папа внимательно посмотрел на меня:

- Так мне варить зелье или нет?

Я задумалась. С одной стороны, я не смогу скрывать того, что я оборотень, когда снова вернусь в Хогвартс. А с другой - мне вовсе не хотелось убивать волчицу, испуганно скулящую сейчас внутри меня.

- Вари, - решила я. - На всякий случай. Но я выпью его только если не найду другого выхода.