Трепет - Сергей Малицкий

– Не меня, а нас, – процедила сквозь зубы Кама. – Однажды она оставила свидетельницу преступления в живых, из-за этого потеряла мужа и переломила всю свою жизнь.

– Судя по твоему рассказу, – прошептала Туррис, – переломила она ее не тогда, когда упустила тебя. А чуть раньше. Когда согласилась с предложением Пуруса.

– Если не сама ему предложила то дело, – пробормотал, поглядывая на попыхивающие паром котлы у придорожной харчевни, Орс. – Но, скорее всего, предложил все-таки Пурус. Прикинул, оглянулся, пригляделся к твоей тетушке и сделал ей предложение. Приговорил ее.

– То есть? – не поняла Кама.

– Все просто, – вздохнул Орс. – Ты только представь. Король Ардууса понимает, что, пока маленький Лапис под него не ляжет, никакого Великого Ардууса у него не получится. Лапис не ляжет точно. Что делать? Менять правителя. Он почему-то выбирает твою тетку. И не ошибается, кстати. Ей ведь просто не повезло. Но главный вопрос заключается в том, что если она даже и не хотела всего этого, после того, как Пурус или какой-нибудь его вельможа поговорил с ней, у нее уже не было выбора. Или она делает то, что ей предложено, или умирает. Я слышал, что вокруг Пуруса мрут даже его близкие. Разве не так? Жена, сестра! В Бабу слухи ходят, что и брат его, Кастор, погиб. Убит то ли разбойниками, то ли собственной дочерью. И его жена, и все слуги.

– И ты молчал? – вспыхнула Кама. – Да ведь его жена – Кура Тотум! Моя родная тетка! А дочь ее – Лава! Я ее шесть лет не видела! И не могла она убить мать! Энки благословенный… Что же творится?

– Война близится, – проговорила Туррис, вглядываясь в противоположный берег реки, на котором в течение дня время от времени показывалась ордынская конница, наводя ужас на несчастных беженцев. – Правильно ты рассуждаешь, Орс. Но главного не говоришь.

– А что главное-то? – удивился Орс.

– А главное то, что нечего веревку распутывать, если узел на ней мертвый или веревка гнилая, – произнесла Туррис и сложила ладони лодочкой. – Время дороже веревки.

– Что ты делаешь? – прошептала Кама.

– Ворожу, – прикрыла глаза Туррис. – Я, правда, мало на кого ворожить могу, на Сина могу, на Портенума могла, пока он был не дубиной-переростком, а дедом-мудрецом. Ты не слушай меня, здоровяк, не слушай. Лучше мозги упражняй. Но есть у меня еще подруга в Утисе. Странная девушка, но важная. Вот, хочу ее о помощи попросить. От Утиса до Хонора денька два? Как раз и мы к Хонору доберемся. Боюсь я, что придется нам там несладко. Тела-то твоя там теперь обретается? Я понимаю, что она пока в Бабу. Так уж найдет способ бросить весточку. Живая ты ей не нужна. Как бы ни ломала судьба Телу, а, судя по дорогому трактиру, доломала до нужного ей. Остерегаться тебе, Кама, следует пуще прежнего.

– И чем же твоя подруга поможет? – нахмурилась Кама.

– О чем попрошу, тем и поможет, – улыбнулась Туррис и вдруг раскрыла ладони.

Кама замерла. В руках у угодницы оказалась сойка. Она пошевелила бусинками глаз, вспорхнула и улетела.

– Уходить надо, – прошептала Туррис. – Через пяток лиг будет дозорная вышка. За ней – через пятьдесят лиг – вторая. Если нас и будут ловить, то на первом дозоре пропустят, а через второй придется прорываться. Все, что я о Теле слышала, говорит о том, что все у нее предусмотрено и продумано. С тобой, Кама, ей просто не повезло. А этот соглядатай сзади не ее. Был бы ее, обогнал бы нас и на хонорском дозоре встречал. Но и он мне кажется бедой.

– Что будем делать? – спросила Кама.

– Двигаться, – пожала плечами, вставая, Туррис. – Есть у меня по этому поводу одна мыслишка. Если наш здоровяк глотку не сорвет, то может что и выгореть. Но коней гнать вдоль пропасти придется, иначе народу погубим без счета.

– Что ты задумала? – насторожился Орс.

– То, что надо, – усмехнулась Туррис. – Или не ты мне рассказывал, как с первыми гахами в окрестностях Эссуту уживался? Они ведь тебя съесть хотели? Забыл?

– Не забыл, – буркнул Орс. – Старый я уже тогда был. Был бы здоровяком, как теперь, точно съели бы. Ну, может, не сразу.

– Нам и нужно, чтобы «не сразу», – кивнула Туррис.

– Ты о заклинании громкой личины говоришь? – подняла брови Кама. – Но она ведь шуточная. Насмешка. Игра.

– Вот и поиграем, – прикусила губу Туррис. – Ты лучше скажи, подруга, у тебя мелкая монета есть?

– Нет, – потрогала кошель на поясе Кама. – Только серебро. Но много.

– Давай-ка его Орсу, – посоветовала Туррис. – Много не много, а все не дороже жизни. Пусть идет к трактирщику, он с радостью разменяет его на медь, наверное, с каждого путника последнюю медяшку стряхивает. А дылдину такого обмануть не рискнет. И чем мельче – тем лучше. Да простит нас Энки за употребление слабостей человеческих.

…Их и в самом деле пропустили на первом дозоре. Да и не проверял никто ярлыки на тракте. Народ, что тянулся к Хонору, поговаривал, что в городе у оборонных башен на них смотрят, да и то не у всех. Пропустили, но двинулись следом. Пятеро из десятка дозорных сели на лошадей и стали держаться сзади, оттеснив примелькавшегося соглядатая куда-то за спину. И в первую, и во вторую ночь троица вставала на отдых на самом тракте, Туррис раскидывала насторожь не на кого-то, а на самих преследователей, которые словно выжидали чего-то, а с самого раннего утра втолковывала Орсу, что он должен делать и как.

– Да знаю я, – с тоской бормотал здоровяк. – Хорошего не выйдет ничего, но выхода другого нет. Понял уже!

– Вот и увидим, как ты понял, – шипела Туррис. – Через двадцать лиг последний дозор перед Хонором. Там нас будут брать. У оборонных башен больно пригляду чужого много, а тут всегда можно свалить на пришлых да на разбойных.

– А как мы после оборонных башен будем выбираться? – уныло спросил Орс.

– Не твоя забота, – буркнула Туррис. – Вылупился в великана, не ной. Или притворись маленькой птичкой и лети. Может, не заметят.

…На последнем дозоре их уже ждали. Дорога здесь расширялась с пятнадцати шагов до полусотни. В вырубленном в горе загоне стоял бревенчатый дом, топтались лошади у коновязи. Сколоченная из бревен вышка торчала в паре десятков шагов, там, где нависающая над дорогой скала вздымалась отвесно вверх, позволяя идущему снегу укутывать продрогшего на высоте дозорного. За десяток шагов до вышки дорогу перегораживало бревно, комель его был окован железом и крепился стальными костылями к скале. За бревном, которое опиралось на такой же костыль у края пропасти, с обнаженными мечами стояла дюжина воинов Хонора. Народ, столпившийся у дороги из-за давки, недовольно шумел, старался отойти от края пропасти. Кама оглянулась. Пятеро стражников за их спинами тоже обнажили мечи, но до них оставались еще полторы сотни шагов через толпу.

– А все не так плохо, как я думал, – прогудел Орс. – А ну-ка, – зарычал он на людей, перегораживающих путь, – поплотнее, к скале, а то ведь попадете в пропасть, а вода холодная, камни острые, ничего хорошего!

Кама еще раз оглянулась. Воин с двумя мечами мелькал вовсе в отдалении, пятеро стражников выжидали, противоположный берег был пуст, заснеженные холмы тянулись до голых рощ. Впереди, за бревном, на добрую лигу дорога тоже очистилась, но дальше продолжался обычный поток людей.

– Вот такого Портенума я помню и люблю, – обернулась к Каме Туррис. – Держись за ним, если он что-то начал делать, значит, сделает.

– Сколько отсюда до охранных башен Хонора? – спросила Кама.

– Десяток лиг, – проговорила Туррис. – И дорога становится чуть шире, прорвемся.

– Думаешь? – усомнилась Кама.

– Другого выхода нет, – пожала плечами Туррис. – Да и Портенум… Орс, теперь уже Маленький Орс. Если он пошел вперед, то будет идти, даже если его стрелами утычут. И прикрывать будет. Тебе ли не знать? Мурс не мурс, а я таких людей встречала не больше, чем у меня пальцев на руках. Слушай его беспрекословно, пока не выберемся.

– А потом? – усмехнулась Кама.

– А потом слушай меня, – ответила улыбкой Туррис. – Или себя.

…Приказ спешиться последовал, когда до бревна остался десяток шагов. Орс кивнул, послушно спрыгнул с лошади, передал повод вставшей рядом Туррис и буркнул, обернувшись к Каме:

– Сиди. Луков у них нет. И медяки держи при себе. Пока не понадобятся.

– Именем короля Хонора Гратуса Рудуса и герцога хонорского Урбануса Рудуса приказываю пройти к вышке и сдать оружие и лошадей! Для разбирательства с вами прибудет отряд стражи из Хонора! – прорычал седоусый мастер стражи.

– Да вас десять человек тут! – удивился, подходя к бревну, Орс. – Мало, что ли, для разбора? И сзади пять. И бедолага на вышке продрог уже!

– Молчать! – рявкнул мастер. – Проходи уже!

– И как? – почесал затылок Орс. – Я-то перелезу через вашу ограду, а лошади? А девки мои?

– Сейчас! – сплюнул мастер. – А ну-ка, ребятки! Взялись!

Десять стражников ухватились за бревно и с трудом приподняли его.