Любовник из прошлого - Виктория Брюс

Ядобралсядоозеракакразвтотмомент, когдаавтомобильЯнгераслетелсдороги. Яподумал, чтолюдиВиллиубилиЯнгера– итебя закомпаниюсним, дляверности. Мнеповезло, ясмогвытащитьавтомобильизводынаберег. Ямогбыутешиться, воображая, будтовытаскиваютогонесчастногопарня, нооблегченияненаступиловдуше– потомучтотеперь ядумал, чтопотерялтебя.

Когдаследующимутромяувиделтебявроще, наверное, небылочеловекасчастливееменя; новтотмоментяещенебылготовпризнатьсятебе, кемсталтвойотец. Когдаприбыли копы, ярешил, чтотеперьтывбезопасности. Нояслишкомпозднодогадался, чтокопывзаговоресВилли.

ЯпошелработатьнаДелателяВдовсединственнойцелью– узнатьчто-нибудьотвоей судьбе.

Яхотелбывсерассказатьтебелично, нона тотслучай, еслимнеэтонеудастся, решил написатьписьмо. Янезнаю, увижулиятебя когда-нибудьживой, ноеслиэтослучится, то знай, всвоейжизниясовершилмногоошибок, носамаябольшая– этота, чтоиз-заменяты оказаласьздесь.

Этосамоеужасноеизвсего, чтоясовершил всвоейжизни, нояобязательновернутебя обратно. Янемогуспокойнонаблюдать, какие тыиспытываешьстрадания. Яоченьсильно люблютебя.

Счастливогоднярождения, Мэгги.

Дж. Т.

Я еще раз перечитала последнюю фразу. Он любил меня. Строки начали расплываться, превращаясь в мутные серые полосы. Прижимая письмо к щекам, к своему сердцу, я наконец позволила себе выплакаться – за все, чтоя потеряла и что приобрела. Но главным образом за то, что дал мне мой отец.

Внезапно я почувствовала слабый знакомый аромат. Ужас охватил меня, когда я вспомнила, при каких обстоятельствах уловила его впервые.

Голова у меня закружилась, я постаралась отодвинуться как можно дальше от бумажного листка, но аромат порошка уже пронизал все мое тело, увлекая меня в глубокий туннель. Паника поднималась во мне перспектива вернуться в свое время отчетливо встала передо мной. Нет, этого не должно случиться сейчас.

Темнота уже окутывала меня, а я думала о Шиа. Он не поверит, он не поймет; он решит, что я бросила его. Я пыталась освободиться от письма, чтобы Шиа смог догадаться о причинах моего исчезновения и последовать за мной. Последнее, что я запомнила, – это страшная судорога в пытающихся разжаться пальцах.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Едва очнувшись, я почувствовала легкую вибрацию от ударов колес о рельсы. Обеспокоенная, открыла глаза, но тут же зажмурила их из-за яркого света; боль пронзила голову.

Я уже сидела не в старомодном купе, а в удобном пассажирском кресле поезда девяностых годов. С надеждой посмотрела на соседнее кресло, надеясть увидеть там Шиа. Но там сидела женщина в строгом деловом костюме, ее одежда была современна, как стекло, сталь и бетон возвышавшихся за окном небоскребов; их гладкие силуэты врастали крышами в коричнево-желтый туман.

Я поняла, что потеряла все, что желание моего отца отправить меня в мое время осуществилось. Порошок. Мне нужен порошок, чтобы добраться до Шиа. Вспомнив о письме, я опустила взгляд и обнаружила, что продолжаю сжимать его в своей руке. Поднеся письмо к носу, я глубоко вдохнула, отчаянно желая вернуться к Шиа.

Ничего не произошло. Слабый аромат, ранее исходивший от листков, улетучился. Придя в отчаяние, я невидящими глазами уставиласьна бумагу, лихорадочно спрашивая себя, что мне делать дальше. Все, что составляло теперь смысл моего существования, осталось в прошлом. Однажды я обещала Шиа, что никогда не покину ему, не попрощавшись, но не выполнила обещания, и это письмо было единственным объяснением моего исчезновения. Невыразимое горе придавило так, будто все беды мира обрушились на меня. Я хорошо знаю, каково бывает, когда любимый человек, коварно обманув, покидает тебя. Я также знаю, каково жить, вопрошая бесконечно и безответно, что же случилось и почему тебя оставили.