Якорь - Наталья Караванова

— Мне кажется, это была не атака, во всяком случае, вряд ли можно предположить, что чужаки ждали именно людей и готовились к этому. К тому же пострадали и те, кто находился внутри их корабля. Получается, первым от использования этого оружия страдает экипаж, а в это я не верю.

— Ну, у экипажа могла быть защита…

— Все равно. Нет, могла бы, конечно. Или там вообще экипаж не предполагался. Но гадать теперь бессмысленно, правда?

— Ты, наверное, есть хочешь?

— Перекушу на «Фотоне».

На мостике были Лаура и Влад. Оба, увидев меня, как по команде отвели глаза.

Димыч соединился с инфосенью, и следить за ходом переговоров я не могла.

Как же давно я здесь не была! Ничего не изменилось… Даже наклейки на дополнительном штурманском мониторе никто не отодрал. Рожа грустная и рожа веселая. Чья это работа? Векши? Не помню.

Только не думать сейчас об уходящих минутах. Только не о том, что мы опоздали со спасательной операцией минимум на четыре часа.

Уже опоздали. И каждая секунда капает в минус.

И что я там найду? То, что я найду, уже не будет Игорем Седых…

Димыч вернулся в реальность и мрачно посмотрел на меня:

— Они связались с руководством. Берут командование на себя, потому что интерпретируют поведение чужака как направленную агрессию. Саша… прости…

Душу вернули в тело, она скорчилась от боли, забилась раскаленным ядром. А я еще стояла, глядя на Димку ничего не понимающими больными глазами.

Он пояснил:

— Любая попытка приблизиться к планете будет пресечена. Если понадобится, они атакуют.

И я сказала:

— Мне все равно.

Я, наверное, это как-то по-особому сказала. Потому что ровно через мгновение, через дыхание, Димыч ответил:

— Тогда не стой. «Фотон-1» в твоем полном распоряжении. Связь — каждые полчаса.

Димка. Тебя же за это выкинут из флота. До конца жизни. Особенно, если со мной что-нибудь случится.

И все равно — спасибо.

Когда на мостике появился Коновалов, капитан был погружен в виртуальное пространство, Лаура вела с кем-то переговоры, а Влад с тоской разглядывал потолок.

Старпом очень вежливо постучал сгибом пальца капитану по спине.

Тот вернулся в человеческий мир, спросил:

— Ну, что еще?!

— Профессор с тобой хочет поговорить. Что-то важное у него там.

— Иду.

— Э… капитан. Это ты отпустил Сандру на планету?

— Да.

— Зачем? Ты же понимаешь, что…

А ты ее глаза видел, мог бы спросить Димыч. Но только пожал плечами. Как делал всегда, когда не хотел что бы то ни было объяснять.

— Капитан, — махнула рукой Лаура, — тут этот полковник. Он очень зол.

— Скажите, что Сандра выполняет мой приказ. И я не намерен его отменять. Я сам с ним свяжусь через час.

— А это действительно твой приказ? — удивился Илья.

— Мой. Ну, где там профессор?

— В третьем трюме.

Там, где хранятся тест-зонды, где проводится их профилактика и, кстати, снимаются полученные данные.

Ученые продолжают работать. Некстати вспомнилось, что среди тех, кто остался на чужаке, был Алекс Чернышев, коллега профессора Крона. Алекс, Игорь, и сержант Ивли из группы специалистов с крейсера.

Крон встретил его у входа в маленький трюм.

— Здравствуйте. У меня для вас, капитан, есть новости.

— Какие?

Хороших новостей Димыч не ждал.

— Ну, не скажу, что уж очень обнадеживающие, но все-таки… помните, я на прошлой неделе отправил пару зондов к планете? Полчаса назад я начал получать данные с одного из них.

— И?..

— Ну, так вот. Все, что мы до этого знали о планете — пустышка. Обман. Наши приборы дают искаженную картину. Более того, смею утверждать, что эта самая картина — результат преднамеренной мистификации. Нас обманули. Не спрашивайте меня, как. Я тоже такого еще не видел. Но вся планета закрыта каким-то щитом, природы которого я не понимаю. Вся планета. От полюса до полюса. Щит не позволяет прощупать поверхность, более того, он повинен в постоянных помехах, в некачественной связи. И в том, что спектральному анализу не стоит верить, так же как системе радиолокации. Короче, мы не можем знать, что реально находится там, на планете. Но только не то, в чем нас хотят убедить.

Отлично. Димыч потер виски. Как бы не оказалось, что военные были правы. А ведь окажется…

Летний день катится к закату. На улицах людей почти нет, флаерная стоянка на крыше клиники пуста. Виднеются темные фигурки оцепления. Майкл подумал и оставил машину на стоянке в квартале от институтских корпусов. На проходной его встретил человек из Второго отдела, Майкл его помнил еще по зимнему приключению. Документы у него проверял седой спок, обладатель тоскливого взгляда и солидного брюшка. Проверил, нехотя посторонился. У главного входа виднелся флаер Шерриланда. Ну, понятно. Кое для кого не бывает ограничений и условностей. А где сам координатор? А вон и он. Беседует о чем-то с представителями СПК. Ну, что же. Нам в эту беседу вклиниваться не по чину. Расспросим пока рядовых участников инцидента…

Через полчаса он уже имел приблизительное представление о том, что и как тут происходило. Во-первых, девушка пропала вместе с куратором и врачом. Охрана ничего не заподозрила, когда они втроем сели во флаер и отбыли в неизвестном направлении. У обоих медиков документы были в порядке. Куда-то так же пропал один из здешних лаборантов. Хотя исчезновение этого последнего могло быть и не связанным с похищением пен-рит. Но Майкл, на всякий случай пометил, что это следует проверить. Выяснилось, что лаборанты куратора Велчи, доктора Адачи Гарсари не очень любили, ибо считали умником и зазнайкой. А вот второго врача, отбывшего с пен-рит, уважали. Он, в отличие от Гарсари, работает в клинике несколько лет, был всегда вежлив с младшим персоналом и на праздники не отказывался посидеть в их теплой компании. Тогда как Адачи «только задирает нос и вообще, относится к нам, как к чему-то второсортному»…

Пропавшего лаборанта знали плохо. Он появился в клинике не очень давно и никак себя проявить еще не успел. Разве только нагрубил технику, который проверял систему отопления в помещениях и чем-то там помешал молодому человеку. Майкл поставил себе галочку найти этого техника и поговорить.

Охранника, который выпустил флаер со стоянки, плотно взяли в оборот споки, поговорить с ним было пока невозможно. Но вот пообщаться с кем-нибудь из следователей Службы порядка и контроля стоило. Майкл, повертев головой, выделил себе в жертвы молоденького офицера с постным лицом, обряженного в полную форму, и даже со значком отличия. С такими трудно иметь дело, да. Но опыт подсказывал Майклу, что, как правило, такие вот субъекты плохо умеют врать. И если его удастся все же разговорить, информация обещает быть достаточно точной. Была б она еще и ценной…