Муравейник - Эллен Старборн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вам нужно время для исследования или сразу будет заказ новых партий? — поинтересовался ант.
— Нет у меня времени на исследования, — Келлер раздраженно фыркнул. Он посмотрел на стоявшего перед ним мужчину, пытаясь найти в нем хоть каплю понимания. — Моему сыну этот препарат нужен уже сегодня. Как я могу быть уверен, что вы не добавили сюда своих ботов?
Элвар не понял цели вопроса. Ему было очевидно, что президент даже не собирался скрывать своего недоверия. Какой ответ он должен был дать в таком случае?
— Если вы не уверены в препарате, то не вводите его в кровь своего сына, — услышал Альфред равнодушный ответ. — Будете заказывать?
— Да, — сухо кинул Келлер, понимая бесполезность дальнейших обсуждений. Все равно выбора у него не было.
— Буду у вас через два дня, тот же тариф оплаты, — представитель кивнул Альфреду и собирался уже выходить.
— Постойте! — остановил Альфред посла, спохватившись, что чуть не забыл о своих планах на переговоры. — Я бы хотел переговорить с вашей королевой.
— Королева не ведет переговоров.
— А кто ведет?
— Я, — Элвар внимательно смотрел на Альфреда в ожидании объяснения его внезапного желания то-то обсудить с антами.
— Я сейчас говорю не о поставках, — Альфред попытался прикинуть как донести свою мысль этому столбу в костюме. — Я имею в виду, нам необходимо обсудить вариант возможного союза.
— Юнгерот не ищет союзников, — коротко отрезал мужчина в ответ, но Альфред не оставлял попыток достучаться.
— Всем предельно ясно, что это не в последний раз, когда Атлантис будет пытаться нас вынудить сдаться. Аркадия и Кордос будут и дальше нуждаться в ваших технологиях, потому что наше отставание не позволит нам дать полноценный отпор. Я хочу сказать, что Аркадия и Кордос готовы принять практически любые условия от Юнгерот в обмен на вашу поддержку, но для этого нам нужны переговоры напрямую с королевой.
Ант выслушал Альфреда, повисла молчаливая пауза. Очевидно, он обдумывал предложение.
— Я дам вам ответ через два дня, когда буду здесь с поставкой.
На этом мужчина кивнул Альфреду, прощаясь, и вышел из его кабинета. Альфред же, стараясь не думать о перспективах возможности переговоров, начал заниматься вопросом доставки лекарств. Он старался не думать о худшем сценарии. Но даже если подобное случится, то Феб хотя бы будет жить, с остальным будут разбираться потом.
***
Лиам смотрел на отдельный изолированный бокс, который раньше служил лабораторией. Теперь там лежал Феб. их разделяло прочное стекло. С момента заражения, все работники лаборатории не могли покидать здание Медтеха и находились на строгом карантине. Патель же, после нападения на Келлера, перестал доверять даже медработникам и никого не подпускал к другу. За последние дни, он позволил поспать себе всего несколько часов, да и те были лишь поверхностным сном. Бессонница — тревожный симптом, но сейчас она вполне объяснялась тревогой и необходимостью постоянно следить, чтобы никто не вошел в бокс.
Несколько часов назад он получил новость, что сегодня доставят лекарство и уже считал минуты. Лиам внимательно наблюдал за состоянием Феба, молясь про себя, чтобы до момента доставки его состояние не ухудшилось. Сердце обливалось кровью, когда он видел тяжесть его состояния. Конечности больного были зафиксированы, чтобы он не пытался расчесать язвы, покрывающие тело. Два дня назад начались первые признаки агрессии и бреда, которые только усугублялись. Оставалось только надеяться, что поражения нервной системы были обратимы.
Лежавший на кушетке Феб, словно почувствовав его присутствие рядом, открыл глаза. Склеры его глаз были красными, будто были наполнены кровью изнутри. Тяжело было не выдать чувства жалости, но Лиам вошел в бокс, сохраняя выражение лица спокойным.
— Зачем пришел? — злобно заворчал Келлер, было видно, что говорить ему стало сложнее.
— Капельницу поменять, — спокойно ответил Лиам, подключая к канюле новую емкость с физраствором.
Больной сделал тщетную попытку освободить руки, но ослабленное тело даже не создало нагрузку на фиксаторы.
— А знаешь, — Феб неприятно ухмыльнулся, — ведь я мог просто уехать и бросить вас тут подыхать.
— Не уехал же, — Патель осторожно приподнял пленку, фиксирующую компресс на лице друга и невольно сморщился. Глубокая язва доходила до кости, образуя некроз, челюстная кость начала деформироваться.
— Отец… Точнее президент, так называемый «спаситель от ужасного гегемона», собирался сделать из города зону карантина. — Келлер продолжал злобно прожигать глазами товарища и изливать на него яд, пока Лиам пытался не обращать внимания на попытки задеть его. — Потому что этот город не стоил спасения. На него хватало только солдат, которые смогут отстреливать всех, кто попытается сбежать и спастись. Он мог бы приказать убивать зараженных и избавить их от мук, спасая остальных, но на это нужна смелость. Он решил переждать, когда эта хворь сделает свое дело сама. Какая ирония, теперь вместе с ними подыхаю я. — Больной попытался усмехнуться, но получалось плохо. — И правильно, я собирался сбежать и бросить вас, потому что такой же трус, как и он. А ты мне теперь тут судна выносишь.
Слова друга укололи Лиама, но он вовремя напомнил себе, что сейчас перед ним не Феб, а больной в его теле, который все быстрее погружается в бездну безумия. На него смотрели красные озлобленные глаза, некогда принадлежавшие человеку, которого мало кто мог представить даже рассерженным или способным оскорбить.
На устройстве связи замигало сообщение, что лекарство доставлено город. Патель просил сразу же ему сообщить как вертолет с партией прибудет в Вердантон. Он вздохнул с облегчением, насколько позволяла ему маска, которую он не снимал почти неделю.
— Ты не трус и я знаю, что ты бы не сбежал, — промолвил Лиам то ли ему, то ли себе и поспешил выйти из бокса, чтобы не услышать еще что-то, чего он не сможет стереть из памяти.
Патель нервно посматривал на часы, уже прошло больше пятнадцати минут как он ждет на входе, а доставщика с партией все не было. От нервозности, не зная, что происходит в боксе Феба, Лиам начал покусывать губы. Оставить больного одного там, наверное, было не лучшей идеей. От бессонницы и тяжелых дней, у парня уже начиналась паранойя, что повсюду люди из Атлантис. Он уже начал бояться, что они успеют сделать что-то с лекарством. Если бы он мог выйти из здания центра, то наверняка бы встречал курьера уже на взлетной площадке. На его удачу, курьер подъехал быстрее, чем Лиам успел бы окончательно извести себя.
Как только первый ящик с лекарством прибыл в центр, Лиам тут же вскрыл
