Почерк судьбы - Шарлотта Лукас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Искренне ваш,
Йонатан Н. Гриф
(проживающий на Инноцентияштрассе, с полными баками под дверью).
Он еще раз пробежал глазами текст, потом отправил письмо и кивнул. Да, очень хорошо. Проблему осознают, на проблему обратят внимание. После того как Йонатан снова удобно устроился в кресле, он взялся за ежедневник. Возникло приятное ощущение, что он действует как надо и целенаправленно.
Не сосредоточиваясь на почерке и отдельных записях, в этот раз Йонатан стал искать информацию, которая позволила бы вычислить владельца ежедневника.
Напрасно. Кроме записи о дне рождения от 16 марта, в некоторых местах встретились конкретные даты, например 2 января (19: 00, Доротеенштрассе, 20, второй звонок снизу). Но начать прямо с этого, к сожалению, не получилось бы. Это означало бы, что Йонатану пришлось бы на следующий день вечером, в 19: 00, сидеть в засаде на Доротеенштрассе в надежде, что кто-нибудь станет бродить неподалеку и кричать, разыскивая свой ежедневник. Почему там вообще вместо имени значилось «второй звонок снизу»? Это ведь даже не прогуглишь! К чему столько таинственности? Все это казалось весьма странным и абсолютно не облегчало Йонатану его «расследование». Йонатан ненадолго задумался, не съездить ли ему по указанному адресу, но тут же отбросил эту мысль: не стоит никого беспокоить без предупреждения в праздничный день.
И тут Йонатану в голову пришла идея пролистать записи до конца, ведь у большинства ежедневников на последних страницах имеется адресная книга. Может, там значатся какие-нибудь имена и номера телефонов, и тогда Йонатан уже завтра попытает счастья! Он был бы рад найти хотя бы одного человека, который знает хозяина ежедневника и в курсе, что он пропал. Вот так.
Снова мимо. За страницей «31 декабря» шел раздел «Для заметок» со множеством пустых страниц вплоть до кожаной обложки. Тут Йонатан уловил тихий хруст. Под обложкой задника что-то торчало – уголок белой бумажки. Йонатан потянул за него – и спустя несколько секунд в его руках оказался конверт с подписью «Оставить на потом!». Дело принимало неожиданный оборот и становились увлекательным.
Он открыл конверт – тот был не заклеен! – и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Как хорошо, что он не оставил сумку на лавке! Он быстро пересчитал купюры: в конверте лежало целых пятьсот евро, купюрами по пятьдесят, двадцать и десять.
Йонатан подвел итог: имеется ежедневник, который какой-то человек заполнил на весь год, от первого до последнего дня, а потом потерял у Альстера, выбросил или намеренно повесил на руль велосипеда. К тому же обнаружился этот конверт с пятью сотнями евро. Кроме этого – ничего. Ни телефонных номеров, ни адресов, ни каких-либо намеков на владельца.
С чего же ему, Йонатану Н. Грифу, начать? Было ясно, что он не мог просто оставить этот ежедневник себе: кто-нибудь наверняка станет отчаянно его искать.
«Бюро находок!» – мелькнуло у него в голове. Он должен отнести туда сумку и ежедневник. Это было единственное решение! В конце концов, бюро находок и должно заниматься такими случаями. Человек что-то потерял, другой нашел и сдал в бюро, а владелец может забрать потерянную вещь, это так просто!
Йонатан уже хотел было вернуться к ноутбуку, чтобы выяснить адрес и часы работы бюро находок, но остановился на полпути.
А действительно ли это хорошая идея? Ведь ежедневник представлял для кого-то большую ценность. Кроме того, в нем лежал конверт с приличной суммой! Пятьсот евро – это не пустяк. Насколько можно доверять людям, которые работают в бюро находок? Смогут ли они занести этот ежедневник в реестр находок, как положено, и сохранить, пока владелец не объявится? Или они присвоят деньги, а сам ежедневник бросят небрежно куда-нибудь на полку, где тот будет пылиться вместе с другими найденными и невостребованными вещами, и его будет ждать полное забвение? Какая зарплата у клерка бюро находок? Едва ли тот может сколотить там состояние. А вдруг такое неожиданное искушение введет его в непреодолимый соблазн?
Нет, мысль о бюро находок была неудачной. Сумка ведь оказалась на руле его велосипеда, значит, он частично несет ответственность за то, чтобы ежедневник попал в руки человека, которому он принадлежал!
Теперь Йонатан встал и сел за компьютер. У него родилась гениальная идея.
В газету «Гамбургер нахрихтен»
Редакция/отдел по работе с читателями
Почта
Гамбург, 1 января
Уважаемая редакция,
В этот раз я обращаюсь к вам с личной просьбой: сегодня утром во время пробежки вдоль Альстера у спортивной площадки в районе Шваненвика я нашел сумку с ежедневником. Более подробно описывать свою находку я не хочу, чтобы уменьшить риск попадания предмета в чужие, алчные руки.
Если к вам обратится законный владелец, пусть детально опишет сумку и ежедневник. Эту информацию вы передадите мне, а я тогда с удовольствием возвращу хозяину его ежедневник через вашу редакцию. Было бы очень любезно с вашей стороны дать объявление о находке в вашем следующем номере.
Как всегда, искренне ваш,
Йонатан Н. Гриф
P.S.: И еще раз счастливого Нового года!
Глава 6
Ханна
За два месяца до этого, 29 октября, воскресенье, 13 часов 24 минуты
Симон не умер. Но, когда спустя две минуты Ханна оказалась в его спальне, он достаточно живым все же не выглядел. Он лежал под грудой одеял, из-под которых выглядывало лишь его бледное, болезненное лицо. Вокруг него громоздились целые горы использованных бумажных носовых платков. На ночном столике стояли различные упаковки с сиропами от кашля и лежали таблетки от боли в горле. Рядом валялся термометр.
– Что тут происходит? – воскликнула Ханна.
Симон взглянул на нее и тихо и удивленно произнес, словно перед ним внезапно возник святой дух:
– Ханна? – Он приподнялся на кровати, опершись локтями на подушки и тяжело хрипя. – Как ты сюда попала? – Голос его дрожал.
Но как Ханна ни была напугана жалким состоянием Симона, ее волнение тут же сменилось яростью. Девушка вздохнула с облегчением и одновременно рассердилась: Симон все же был жив! Она одним рывком сбросила с него одеяла. Тяжелобольной лежал под ними в лыжном термобелье и толстовке.
– Эй! – жалобно вскрикнул он и обхватил себя руками.
– Я этому не верю!
Теперь голос Ханны тоже дрожал – от ярости.
– Ты и правда хочешь знать, как я сюда попала? Разве ты забыл, что мы прямо сейчас должны открывать агентство?
В один миг Симон стал еще бледнее.
– «Шумная компания»? О нет! – Он снова опустился на подушки.
– О да!
– Мне очень жаль!
Симон снова приподнялся и провел рукой по растрепанным и липким на вид волосам.
– Я всего лишь хотел немного вздремнуть, но крепко заснул. Я… я…
Он выглядел подавленным и одновременно пытался криво улыбнуться, что ему совершенно не удавалось.
– Правда, я… Мне очень жаль.
– Да, мне тоже! – воскликнула Ханна все еще раздраженно.
Она уже не так злилась на Симона. Вид у него действительно был жалкий. Толстовка и штаны прилипли к телу, он был мокрым от пота.
Сострадание вновь взяло верх над яростью, Ханна набросила на него одеяла и села рядом на кровать.
– Все начнется через полчаса, я жду тебя с одиннадцати.
Это должно было прозвучать как упрек, но даже ей самой тон показался печальным, а слова – полными разочарования. Как она могла возмущаться, если ее парень в таком состоянии?
– Уже через полчаса? – Симон попытался встать, но Ханна осторожно надавила на плечо, оставляя его в постели.
– Лежи. Я вижу, что ты хреново себя чувствуешь.
– Мне правда очень жаль.
Он вздохнул и, застонав, опустился на подушки; веки его дергались.
– У меня еще и температура.
– Высокая? – Ханна покосилась на градусник на ночном столике.
– Сегодня утром – 38,2.
– Да уж! – горько усмехнулась она. – Но, думаю, с такой ты какое-то время продержишься, сразу спасательный вертолет вызывать не стоит.
– Но я все время потею.
Это прозвучало как оправдание, хотя и неубедительное.
– Я бы тоже вспотела, если бы лежала под тремя одеялами.
– Моя шея сильно опухла, посмотри! – Он положил обе руки под подбородок.
Ханна наклонилась и потрогала шею Симона.
Та и вправду показалась ей распухшей.
– Действительно, – сказала Ханна и нахмурилась. – Болит?
Он помотал головой:
– Не особо. Но я рассосал уже примерно десять таблеток от горла.
– Так было плохо?
– Это скорее превентивные меры, – ответил Симон.
– Ага.
Ханна задавала себе вопрос: это только для Симона типично или для всех мужчин? Съесть пол-упаковки лекарства, не обнаружив у себя явных признаков осложнений. Хотя, насколько знала Ханна, пара леденцов с шалфеем вряд ли могли сильно навредить. С другой стороны, много пользы от них тоже не будет.
– Я чувствую себя таким вялым, полностью разбитым, – продолжал Симон свою жалобную песню. – У меня все болит и голова кружится. Я недавно даже до туалета едва добрался, такие ватные у меня ноги.
