Сладкий вкус огня - Пол Андреотта

4

Я вернулся в Париж в восемь утра, проехав всю ночь. Ни один муж не был бы стремительнее меня в то утро, когда я поставил машину в гараж под домом, бросился со своим чемоданом к лифту, бесшумно просунул ключ в замочную скважину, тихо прикрыл за собой дверь и миновал прихожую. Ким притягивала меня как магнит на протяжении всего четырехсотмильного пути. Я хотел застать ее спящей. И получил то, что хотел, - пробуждение Ким. Еще не проснувшись, она улыбалась, словно человек, стоявший перед ней, был одним из образов ее сновидений. Она медленно воскресала, переносясь из одного чудесного мира в другой, столь же восхитительный. Из-под одеяла появились ее руки. Потом открылись глаза, чтобы тотчас закрыться снова, и послышался тихий смех - значит, она проснулась.

Я погрузил губы в атлас ее шеи, вдыхая нежный аромат и ощущая блаженный покой, которого был лишен в течение поглотивших меня последних двух дней.

- Моя черноволосая, - прошептал я, - обожаю тебя.

Она опять погрузилась в сон, снова пробудилась, на этот раз окончательно, улыбнулась и свернулась калачиком.

- Ты разбудил меня, - пожаловалась она.

Только тут я заметил перемену: длинные черные волосы Ким больше не рассыпались по подушке.

- Ты не сердишься? - Она поднялась на локте, покрутив согнутыми пальцами над тем, что осталось от ее волос. - Скажи что-нибудь. Это только вначале шокирует, а потом ты привыкнешь. И они опять вырастут. Так выглядит гораздо лучше, правда?

- Лучше, - согласился я.

У меня не было сил спорить, хотелось просто заключить мир лет на десять.

- А у меня есть для тебя подарок.

Она вынырнула из-под одеяла в чем мать родила и на четвереньках добралась до стула, стоявшего в ногах кровати. Покопавшись в сумке, лежавшей на стуле, она достала прядь волос, перевязанную черной ниткой.

- Значит, я не потерял их совсем, - заметил я, засовывая волосы в маленький конвертик, к фотографии Ким.

- Очень мило с твоей стороны, что ты так хорошо все воспринял. - Она вернулась на кровать. - Как твои дела?

- Нормально.

- Ты знаешь, золотисто-каштановые тона должны смягчить суровость стрижки.

- Я не против золотисто-каштановых тонов.

- Ты так мило все воспринял. Я боялась, что ты рассердишься. - Она раскинула руки: - Ну, иди же, разбуди меня.

- Нет, сейчас я приму душ и освобожусь от всего этого бреда...

- Какого бреда?

- От статьи. Пока она у меня в голове. Всю дорогу обдумывал. Хочу скорее выложить все на бумагу и забыть.

- А нельзя с этим подождать?

- Нет, нельзя.

- Тогда я сварю тебе кофе. Ты вообще-то спал?

- Потом посплю.

Она "принесла мне кофе в спальню. Даже выпив две чашки, я чувствовал себя разбитым и обессиленным, но как только сел за машинку, клавиши застучали, как одержимые. Я опять выдел старую крепость при свете луны, стога сена в залитой солнцем долине. И девушку, с которой, быть может, был знаком в прошлой жизни, грустное лицо мэра, стоявшего под лампой в холле гостиницы, и дорогу, проходившую за сто десять миль, экс-субпрефектуру с ее ветхими стенами, серый безобразный дом Бонафу, окруженный людьми, томимыми недугами и надеждой, и смерть, крадущуюся между ними с косой в руках. Дом, парк и магнитные поля Хьюстона. И хижину. Но тут я остановился. Я не стал упоминать в своей статье хижину. Пятнадцать страниц были готовы. Вложив их в большой конверт, я оставил его на полу перед входом в квартиру, запер дверь и позвонил в газету, чтобы прислали курьера. После этого я забрался в постель и тотчас погрузился в сон без сновидений.

На этот раз настала очередь Ким будить меня. Ее длинная, созданная для поцелуев шея, склонилась надо мной.

Ким сообщила, что уже восемь вечера, а также что мы должны обедать у Канавы. И уже опаздываем.

- Когда я женюсь на тебе, - пообещал я, - мы положим конец всей этой светской жизни.

- Но ты уже женился на мне.

- Я намерен начать все сначала.

- Ты ничего не рассказал мне о своей истории, - сказала она другим тоном.

- О, это было так поэтично.

Я пошел в ванную, намочил голову и начал бриться.

- Хорошенькая девушка, местное вино, заколдованный дом и таинственный парк - как в волшебной сказке.

- Чушь какая, - сказала она.

Именно так я и думал. Она примерила последовательно трое колготок, и третьи, желтые как лютик, по-видимому, наилучшим образом подошли к ее настроению.

- А что это за девушка? Расскажи. Конечное, она в тебя влюбилась?

- Точно.

- Ее покорила твоя любовь к природе?

- Точно.

- И она готовила приворотное зелье и все такое?

- Возможно. Я не стал выяснять. Ким, а что если мы никуда не пойдем сегодня?

- Ты обещал на прошлой неделе.

- Стоит ли держать свои обещания?

- Может, нам понравится.

Ким была готова. Ярко-желтая юбка с разрезом, нечто вроде блузки горчичного цвета - один из ее сверхмодных костюмов. Новая прическа шла ей; ее глаза сияли, как у королевы, и прислонившись к двери, она держала свою сумочку, как скипетр.

- Может, нам все-таки остаться? - предложила она после долгого поцелуя.

- Мы обещали, - ответил я.

Этот вечер был похож на другие. Народу оказалось гораздо больше, чем мы ожидали. Мало еды и много спиртного. Последняя пластинка "Стоунз", манекенщицы с отсутствующими лицами, огни свечей, отражавшиеся в их глазах, по углам группы мужчин, обсуждавших серьезные проблемы, шестнадцатилетняя девочка, скакавшая от одной группы к другой, немного веселья и чуть-чуть блюза.

- Не пей слишком много, - сказал мне Канава около двух часов ночи.

- Слишком много выпить нельзя, - ответил я.

- Это непохоже на тебя.

Он был прав, и чем больше я пил, тем больше она - Тереза - преследовала меня. Она появлялась повсюду, падала с потолка, выходила из стены, заползала по моей ноге. Я хватался за любой стакан, который оказывался в пределах досягаемости, и вдруг понял, что нахожусь в мертвецки пьяном состоянии. Я ушел в ванную, закрылся и сказал зеркалу:

- Я запрещаю тебе кричать.

- Это не так просто, - ответило оно.

- Притворись кем-нибудь другим.

Зафиксировав в сознании эту здравую мысль, я вернулся в гостиную и стал искать Ким. Наконец ее лицо промелькнуло где-то в толпе, словно луч света. Я начал осторожно пробираться к ней. Это был долгий путь в темном коридоре.

- Забери меня отсюда, - попросил я.

- Мне нужна эта девушка!

Берни яростно опустил свой кулак на мои пятнадцать страниц.

- Мне нужна эта девушка. Мне нужен этот дом с приведениями и этот чудесный... этот шекспировский парк. Мне нужен этот мертвый город с его призрачным собором и извилистыми аллеями. Мне нужны все эти несчастные больные, которые выстроились в очередь у дверей целителя. Но больше всего меня интересует девушка.