Русская история. Часть I - М. Воробьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальше речь идет о краже лошадей, о укрытии беглых рабов, о клевете, о драке. Этим все кончается. Всего 18 статей. Но ведь разновидностей преступлений гораздо больше, скажете вы. Однако мы здесь имеем дело с первыми русскими законами — с первыми писаными законами. Вероятно, какие-то традиции были и помимо этого. «Древнейшая правда», или «Правда Ярослава», была очень скоро дополнена его детьми, то есть появилась вторая часть — «Правда Ярославичей». Это статьи с 19 по 41.
Здесь речь уже идет о другом. Здесь налицо разработка отдельных положений, которые уже были сформулированы, но если там в первой статье говорится об убийстве вообще, то здесь мы вдруг читаем, что за убийство, скажем, княжеского дружинника — восемьдесят гривен. За княжеского тиуна (домоправителя) — то же самое. Дальше судят по прецедентам:
«А конюх старый у стада» (то есть старейшина конюхов, главный конюх), если он будет убит, «то восемьдесят гривен». «Яко уставил Изяслав в своем конюхе, его же убиле Дорогобудьци»,
то есть в данном случае ссылка на уже имевшийся случай.
«…в сельском старосте…» — двенадцать гривен», «а в рядовници княжем пять гривен»
(рядович — это тот, кто заключил ряд, а ряд это договор),
«а в смерде и холопе — пять гривен».
Если уведут чужого холопа, или раба, то платить за обиду двенадцать гривен (тому, у кого увели). Но уже есть и новые статьи: за разорение или кражу ульев, за убийство смерда или оскорбление действием, за распашку чужой межи, за кражу лодок, домашней птицы. За собаку, ястреба, сокола — три гривны: они ценились гораздо больше, чем домашняя птица.
«Аще убьют татя на своем дворе, любо у клети, или у хлева, то и убит, аще ли до света держат, {стр. 13} то вести его на княж двор; а еже ли убьют, а люди будут видети связан, то платити в нем».
Тать — разбойник, который взят с поличным ночью, может быть убит тут же: это закон. Но если он не был убит до наступления утра, то он убит уже быть не может без княжеского суда. Если он будет убит в такой ситуации, то убийца обязан платить за него князю. Здесь мы видим примитивное разграничение процессуальных норм. Вот что такое «Краткая правда».
«Пространная правда» значительно больше. Она содержит гораздо больше статей и, как полагают некоторые специалисты, фактически состоит из нескольких законодательств, каждое из которых достаточно кратко, но вместе они создают довольно законченное произведение.
Итак, в «Пространной правде» 121 статья плюс несколько дополнительных. В основу «Пространной правды» была положена «Краткая правда», но более разработанная. «Краткая правда» в составе «Пространной правды» занимает 52 первые статьи. Затем идет «Устав князя Владимира Мономаха» в качестве продолжения. Это статьи с 53 по 66. Затем, по определению ряда ученых, следует устав черниговского князя Всеволода Ольговича — с 67 по 85 статьи. В этом уставе рассматриваются социально-экономические отношения феодальной вотчины, т. е. здесь речь идет не о государственных преступлениях, а именно о том, что характерно для вотчины феодальной того времени. Наконец, идет устав о наследстве (статьи с 90 по 106) и устав о холопстве (статьи со 110 по 121).
Где возникли эти памятники? Если иметь в виду территорию, то спорят и, вероятно, будут долго еще приводить те или иные доказательства в пользу либо Киева, либо Новгорода Это не значит, что в данном случае мы имеем дело только с киевским законодательством, которое действовало только в Киеве, или, наоборот, с новгородским. То, что нормы «Русской правды» действовали вообще в древней Руси, — несомненно Конечно, не в деревнях, где, может быть, об этом ничего и не знали. Но в городах, видимо, это было распространено, а городов было много Но где начало складываться это законодательство — в Новгороде или в Киеве? Сказать сложно. В какой среде? Кто был инициатором создания? Одни исследователи видят в этом законодательстве княжескую инициативу, т. е. князь, верховный судья государства, и был непосредственным инициатором создания этих законов Но В. О. Ключевский, скажем, говорил о том, что, видимо, «Русская правда» сложилась в чисто церковной среде, а другие ученые конца XIX века высказывали мнение, что это — творчество частных лиц (видимо, каких-то феодалов), которые были заинтересованы в создании соответствующего законодательства. Однозначно ответить на вопрос нельзя.
Теперь последний вопрос: когда возникли краткая и пространная редакции «Русской правды»? Совершенно очевидно, что «Древнейшая правда» («Суд Ярослава»), могла возникнуть только при жизни Ярослава Мудрого, а вернее сказать, в его правление. Вероятно, так оно и было, т. е. оформлена она была в период его княжения — в первой половине XI века. Правда, некоторые исследователи полагают, что ряд статей, вероятно, возник еще раньше, может быть, даже в X веке, что вполне возможно. Также очевидно, что «Правда Ярославичей», которая продолжает «Древнейшую правду», могла возникнуть только после смерти Ярослава Мудрого, т. е. в третьей четверти XI столетия. Что же касается пространной редакции, то это, видимо, уже XII век, хотя и существует мнение, что она относится к началу XIII столетия.
Теперь перехожу к следующему — Церковному уставу князя Владимира Святославича.
Устав вошел в науку в XVIII веке, он был открыт в 1775 г. ученым Миллером, знаменитым русским археографом. Довольно скоро стало известно несколько вариантов этого устава, и знаменитый ученый, археолог митрополит Евгений Болховитинов на основании изучения этих списков и вариантов пришел к выводу, что этот устав был составлен именно при князе Владимире Святом и именно им дан Церкви.
Существуют два наиболее древних варианта, две наиболее древних редакции — так называемая Оленинская и Синодальная. По Оленинской редакции, текст состоит всего из 11 статей, которые звучат следующим образом.
Первая — это инвокация, т. е.
«Во имя Отца и Сына и Святого Духа».
Вторая:
«Се я, князь великий Василий, нарецаемый Владимир, сын Святослава, внук Игоря и блаженной Ольги, восприял есмь крещение святое от греческих царей Константина и Василия…».
Третья:
«И потом летом минувшим создав церковь святую Богородицкую и дав десятину к ней во всей земле русской от всего суда 10-тый грош и с торгу 10-тую неделю, из домов на всякое лето 10-е всякого стада и всего живота чудной Матери Божией…».
Понятно, почему первая знаменитая церковь Киева называлась десятинной — потому что именно ей Владимир определил десятую часть своих доходов.
«И потом, воззрев в греческий «Номоканон» и обретох в нем, юже не подобает сих тяжь».
То есть, рассмотрев греческий «Номоканон» — сборник церковных законов, он, князь, определил, что существует область, куда его княжеская власть ступать не должна, т. е. область отношений, где все должна определять Церковь.
Пятая:
«И сгадав со своею княгинею Анною и со своими детьми и дал есмь святой Богородице, митрополиту и всем епископам…».
Шестая:
«Аты не ступают ни дети мои, ни внуцы мои, ни род мой в люди церковные и во все суды».
То есть, посоветовавшись с княгиней Анной, со своими сыновьями, он дал митрополиту и епископам право судить по определенным вопросам. В шестой статье говорится о том, чтобы в эту область не вступали ни дети, ни внуки, ни вообще его родичи.
Седьмая:
«И по всем городам дал есьм и по погостам, и по свободам, где крестючи суть».
Восьмая:
«А кто вступит на мое дание, суд мне с тем пред Богом, а митрополиту проклинати его собором».
Все чрезвычайно последовательно и, я бы сказал, удивительно конкретно. Естественно, здесь влияние византийского законодательства ощущается куда сильнее, чем в гражданском кодексе.
Девятая:
«Дал есмь…» (т. е. что же может судить церковный суд, какие вопросы может разбирать) «Дал есмь роспусты, смильное, заставание, умыкание, пошибание промежи мужем и женою о животе, или о племени, или {стр. 14} о сватовстве поимутся, ведство, урекание, узлы, зелье, еретичество, зубоедение, иже отца и матерь бьют или сын и дочь бьетася, иже истяжются о заднице».
Перевод (что же мог разбирать церковный суд): разводы, сожительство без церковного благословения, супружескую неверность, увод невесты, насилие над женщиной, споры между мужем и женой о имуществе или о разводе, вопросы, связанные со сватовством, колдовство, еретичество. Что касается зубоедения, то об этом спорили и, вероятно, еще будут пытаться понять, что это значит. Самая примитивная точка зрения — та, что во время драки кто-то кого-то укусил. Хотя такое наверняка быть могло, но вряд ли стоит об этом говорить специально. Речь идет о ритуальном языческом каннибализме, — это другая точка зрения, и она гораздо серьезнее. Наконец, существует точка зрения о том, что здесь речь идет о упырях, которые-де пьют кровь. Но думаю, что, учитывая чрезвычайную конкретность всего предыдущего, здесь скорее нужно принять вторую точку зрения, т. е. что речь идет о каком-то языческом ритуале. Насилие над отцом и матерью, соответственно драки между братьями и сестрами и споры о наследстве — также прерогатива церковного суда.
