Киллер - Павел Астахов

Виктор вспомнил как Санитар по этому поводу приводил в пример некоего Отшельника, с которым ему когда-то доводилось работать. Мол, тот парень за сутки до выполнения заказа сбривал вообще всю растительность со своего тела, вплоть до ресниц.

Виктор остался доволен своей новой внешностью и открыл второй пакет. Он вынул оттуда «ПММ-12», он же «Грач-3», проверил обойму. Запасную засунул под широкий кожаный браслет, прикрытый рукавом рубашки. Коновалов искренне верил в то, что до нее дело не дойдет. Хотя в его работе случается всякое, и форс-мажор во время операции – обыденное дело.

Поверх рубашки Виктор надел легкую куртку, включил телефон, стер только что полученное сообщение. Затем он подошел к окну, уставился на поблескивающий золотом купол небольшой церквушки и перекрестился.

«Прости меня, Господи, за грехи мои».

Виктор вышел из квартиры и неторопливо зашагал в сторону автобусной остановки.

Через полтора часа он был на месте. По дороге Виктор купил в киоске несколько газет, а в хлебной палатке – сдобную булочку. Ему пришлось несколько минут побродить по скверику, пока не освободилась нужная ему лавочка.

Камеры видеонаблюдения этот участок не охватывали. Он выяснил это накануне. Отсюда Виктор отлично видел вход в ресторан, к которому в скором времени должен был подъехать клиент, интересующий его.

Информация о том, что этот субъект является посредником между двумя крупными наркодилерами, подтвердилась. Никаких препятствий для исполнения заказа больше не было.

То существо, появления которого он терпеливо ждал, кроша между делом булку голубям и поглядывая в газету, уже не было для него, к примеру, неким Ваней Егоровым. Для Коновалова вообще уже не имели ни малейшего значения его имя, пол, возраст, спортивные и политические предпочтения и какие-либо другие отличительные признаки. Он был для него просто клиентом, серым и безликим, которого нужно ликвидировать любым способом. Утилизировать его, как мусор.

Виктор всегда проводил предварительную проверку своих клиентов. Таково было негласное правило отставного капитана. Только после этого он принимал окончательное решение. Как говорится, «Казнить нельзя помиловать», и запятую в данном случае ставил он.

Бывший снайпер ГРУ без сожаления ликвидировал всех тех негодяев, по вине которых страдали обычные граждане. Убийцы, члены ОПГ, бандиты, наркоторговцы, террористы, насильники и педофилы!.. Жизни этих существ он стирал словно ластиком, не испытывая при этом никаких угрызений совести.

Виктор под благовидными предлогами уклонялся от работы, если сведения, собранные им, свидетельствовали о том, что человек, заказанный ему, являлся вполне нормальным и не заслуживал смерти. Это исключение касалось детей и подростков младше восемнадцати лет.

Да, заказ в таком случае передавался другому исполнителю. Одно время совесть настойчиво твердила бывшему офицеру, что, по сути, жертва все равно будет умерщвлена, а он попросту слился. Но через непродолжительное время она постепенно успокоилась.

Ему хватало своих снов, от которых он не мог избавиться вот уже несколько лет. В своем сознании Виктор провел для себя жирную черту и дал себе слово, что не перейдет ее. Да, он наемник, фактически палач. Его действия порождены внутренним убеждением, которое может не совпадать с официальными принципами добра и морали. Но таков уж этот мир, жестокий и несправедливый. Виктор выживал в нем так, как считал необходимым.

Каналы, по которым он получал информацию, были надежными на сто процентов. Виктор хорошо оплачивал работу своих осведомителей. Его не интересовал мотив заказа, было достаточно изучения сведений, переданных ему.

Собственно, «Профсоюзу» были безразличны отношения между заказчиком и клиентом. Самое главное для клуба – надежность лица, обратившегося к нему. Сделать заказ в «Профсоюзе» можно было лишь через десятые руки, после предварительной проверки субъекта, желающего лишить кого-нибудь жизни. Разумеется, финансовая сторона вопроса имела немалое значение.

Узнай боссы «Профсоюза» о самодеятельности Коновалова, он сам сразу же оказался бы в числе заказанных. В связи с этим Виктор всегда принимал все меры предосторожности, какие только возможны.

Дисциплина в организации, на которую он работал, была похлеще, чем на его прежней службе. Все действия исполнителей строго регламентировались неписаным уставом «Профсоюза», главный принцип которого сводился, в общем-то, к уголовной формуле: «Вход – рубль, выход – два». Иными словами, добровольно выйти из «Профсоюза» можно было только ногами вперед.

Правда, в качестве альтернативного варианта рассматривались отступные, но размер взноса за выход из клуба наемных убийц был настолько высок, что позволить себе откупиться от своих соратников мог далеко не каждый. Это при том, что никто из членов организации не бедствовал.

Члены «Профсоюза» не стремились покидать его ряды еще и по другой причине. Устав, только что упомянутый, провозглашал неприкосновенность любого бывшего члена клуба в случае полного расчета с «Профсоюзом». Но никто и никогда не давал гарантию, что с недоумком, пожелавшим начать новую жизнь, впоследствии не приключится что-нибудь фатальное и летальное.

Например, какой-либо несчастный случай. Уж кого-кого, а специалистов по инсценировке случайных смертей в «Профсоюзе» хватало. Поэтому процент персонажей, уплативших выкуп за расторжение контракта с клубом, был ничтожно мал. Никто не хотел рисковать.

Вскоре булка закончилась, и Виктор развел в стороны руки, будто извиняясь перед птицами, копошащимися возле его ног. Он потянулся, мельком посмотрел в сторону итальянского ресторана. Его глаза сузились, когда он заметил, как рядом с входом в заведение остановился черный «Мерседес».

Коновалов отряхнул ладони. Цепкий взгляд снайпера сразу выхватил клиента среди троицы, вышедшей из автомобиля.

Вот он. В узких кругах это существо известно как Ирландец. Его усилиями были ввезены в страну и распространены среди молодежи тонны белой смерти.

Виктор взглянул на часы и понял, что у него еще есть несколько минут. Он расслабленно вытянул ноги, краем уха слушая маленькую девчушку, которая с упоением рассказывала бабушке, что у них было сегодня на уроке.

Ирландец недовольно покосился в сторону официантов, снующих туда-сюда.

– Ты заметил, какие у них рубашки, Валера? – обратился к нему расплывшийся от жира дядечка лет сорока семи. – Зеленые, как поганки.

– Мне плевать, какие у них рубашки, – буркнул Ирландец и резко сцепил руки перед собой. – Я с утра ничего не жрал.

Коротко стриженный мужчина атлетического сложения, расположившийся напротив наркоторговца, с интересом смотрел на непрекращавшийся тремор его пальцев. Ногти Ирландца были изгрызены чуть ли не до мяса.

– А мне кажется, что тебе кое-чего другого не хватает, – заявил он.

Ирландец поднял на него тусклый взгляд.

– Серый, я в порядке. И вообще тебя это не касается.

– Касается, – жестко сказал тот. – Мы специально заранее договорились об этой встрече. У нас есть правила, и ты под ними подписался. Мы работаем в связке только при их соблюдении. Если ты решил пойти по стопам своих клиентов, то скатертью дорога.

– Я не понимаю, как это мешает нашему делу. – Взгляд Ирландца стал беспокойным.

Его визави ухмыльнулся и проговорил:

– Мы тут не в танчики играем, Валера, а решаем серьезные вопросы. Мне анархия не нужна.

Никто из них за разговором не обратил внимания на неприметного мужчину, который вошел в ресторан и проскользнул в туалет. Через две минуты он вышел оттуда. На нем была бледно-зеленая рубашка, точно такая же, как у обслуживающего персонала ресторана. Через руку мужчины была перекинута куртка, поверх нее – белое полотенце.

– Ты зря со мной так разговариваешь. – Ирландец покачал головой. – Я не испытываю недостатка в поставщиках и покупателях, Серый. Если ты видишь в чем-то проблему, то я просто уйду, и все. Хочешь сотрудничать – давай приступим к делу. У меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на тупые разговоры ни о чем.

Губы Серого тронула нехорошая улыбка.

– Я не привык иметь дело с наркошами, – чеканя каждое слово, произнес он. – А ты постепенно, но верно становишься таковым, Валера. Просто так ты отсюда не уйдешь. Это тебе не тусовка в студенческой общаге.

– Парни, остыньте! – нервно проговорил толстяк, вытер потную лысину салфеткой и воскликнул, чтобы хоть как-то разрядить накалившуюся обстановку: – И правда, чего это они так долго с заказом тянут?!

Мужчина в зеленой рубашке тут же совершенно бесшумно, как тень, появился у их столика.

Ирландец с раздражением посмотрел на него и рявкнул:

– Сколько еще ждать?

– Ваш заказ готов. – Виктор широко улыбнулся, мягко приподнял край полотенца, наброшенного на правую руку.