Ведьма тебе в помощь - Вайс Лора

– Она полукровка, Сюсанна. А ее семья с запятнанной репутацией. Я сегодня был в комиссариате и узнал много интересного о семействе Вереск.

– Я вся внимание.

– Ее отец некромант и сидит в тюрьме. Отсидел уже десять лет из назначенных пятнадцати.

– За что сидит? – совершенно не удивилась услышанному моя собеседница.

– Продавал костный порошок. Он владел сетью аптечных лавок, с помощью этой сети и распространял костянку, хорошие деньги зарабатывал. Семья Круса Вереска жила более чем достойно, но, когда его взяли, само собой, преступление Вереска легло позорной тенью на жену и дочь. Они были вынуждены покинуть не только Ксантипп, но и Магорию.

– Бедная девочка, – покачала головой бабушка, – и какая при этом сильная!

– Такая жена, как Эльвет Вереск, чести нашему роду не сделает.

– Наш род, чтобы ты знал, на грани исчезновения. Ты последний из варлоков Григеров.

– Есть дальняя родня.

– Пф-ф, – скривилась Сюсанна, – ветхие старики и старухи, которые одной ногой уже в могиле. Я узнавала. Так что вся надежда только на тебя и твое пока еще не угасшее либидо.

– И тебя не смущает, что девчонка полукровка?

– Меня ничего не смущает, кроме одного, – твоих темных практик и желания состариться угрюмым холостяком. Род Григеров великий род, наши предки были отцами-основателями Ксантиппа, их сыновья и дочери всегда входили в городские советы, всегда стояли на страже правопорядка в городе. И если ты ничего не сделаешь для спасения нашего рода, от него останутся лишь записи в архивах. А чистота крови это, знаешь ли, пережиток времени, от которого давно пора отказаться. Думаешь, у Григеров никогда не было смешанных связей? Еще как были. И славился наш род далеко не кровью, а силой духа, характером, деловитостью. И чем достойнее был носитель, тем больше в нем было магии. Другой вопрос, какая это магия.

– Я обдумаю твои слова.

– Долго думать не советую. Девочку могут увести в любой момент.

– Если я решусь, то, поверь, никто ее не уведет.

– Я бы не была так уверена, родной.

– Считаешь, твой внук не способен завоевать женщину?

– Считаю, мой внук утратил ориентир в жизни. Оттого и пытается спрятаться за ширмой своих псевдонаучных убеждений.

Ее не переспорить, не переубедить. Эта женщина – кремень. За что я ее особенно уважаю, так это за твердость характера. Когда мои родители разошлись, она не позволила им делить меня, убедив обоих в необходимости отдать ребенка в лучшую школу-интернат города, чтобы я учился, а не страдал из-за их претензий друг к другу. Как оказалось, и мать и отец довольно быстро приняли тот факт, что сына будут видеть крайне редко. Но я не рос сам по себе, отнюдь. Мной всецело занималась Сюсанна. А поскольку школа находилась рядом с домом бабули, то и жил я у нее дома. Именно здесь, в этой самой двухэтажной квартире с мансардой.

После чая я отправился сразу наверх в лабораторию. Как раз прихватил с собой образцы из комиссариата.

Просторное помещение под сводами крыши встретило приятной прохладой. Сразу как Сюсанна уехала, я перебрался сюда со всем своим оборудованием. В университете было крайне некомфортно, там ты под постоянным присмотром всех кому не лень – преподавателей, студентов, да хоть уборщиков. В комиссариате тоже никакого покоя, вечно все ходят на ушах, вечно подгоняют. Другое дело здесь. Всегда тихо, всегда спокойно и всегда все под рукой. Конечно, сад Сюсанны пришлось потеснить. Я поделил мансарду на две зоны, более светлую часть непосредственно у большого арочного окна заняли многочисленные растения, здесь же стоит кресло, утопая в зелени, пуф и кофейный столик. Прекрасное место для ночных бдений, когда что-то не ладится. Вторую часть заняли мои столы, стеллажи, холодильные аппараты и прочее важное оборудование. Это мое славное королевство, где я и царь, и бог, и дьявол в одном лице, где царит истинная гармония, где наука и природа объединились в единое целое. Пожалуй, не буду торопиться с переездом.

И закипела работа.

Пропустив собранные с одежды убитой волосы через сепаратор Ирвинга, купленный пару лет назад у алхимика с кафедры магхимии и мною усовершенствованный, я получил несколько фракций волос, которые уже поместил в определитель Годжа, предварительно засыпав в него реагент – пепел черной ивы. Этот пепел мощный яд, поражающий перевертышей и парализующий оборотней. Если фракции принадлежат одному из этих существ, определитель зафиксирует некроз в большей или меньшей степени. Сам по себе волос не пострадал бы от яда, а вот его оголенный геном вполне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Однако спустя положенный час определитель сообщил о том, что фракции не отреагировали на реагент. Выходит, это были волосы животных. И снова у меня ничего.

Я опустился в кресло и уставился за окно. Можно было бы совершить ритуал на месте убийства, призвать дух Мораны, но беда в том, что Морана чаще отвергает незваных гостей, в ком нет магии некроманта, причем отвергает весьма специфически – убивает. Увы, я не могу преодолеть этот барьер, пока не могу. Возможно, есть какие-то заклинания в гримуарах Жерома, которые помогли бы, однако самих гримуаров нет.

Видимо, стоит поразмыслить над предложением Сюсанны. Взяв девчонку в жены, я бы убил не двух, а сразу трех зайцев. Завладел даром Снорка, получил гримуары и наследие Григеров заодно, ну а Сюсанна наконец оставила бы меня в покое со своими переживаниями относительно моих темных практик. Возможно, даже пару наследников бы заделал, что тоже не лишнее. Хотя нет, наследники должны быть породистые. В этом мне поможет какая-нибудь другая ведьма, притом чистокровная.

Идеальный план!

Глава 7

Эльвет

Как же я устала… Никогда так не уставала, как за прошедшие трое суток. Из меня будто все силы выкачали. Да, работы было предостаточно, за неполную неделю я выполнила пятнадцать заказов, но бывало и больше. Может, приболела?

Кое-как выбравшись из-под одеяла, поняла, что сегодня у меня однозначно разгрузочный день. Надо немного передохнуть, так что слишком стараться не буду.

Еще и матушка добавила беспокойства. Все время, пока я заваривала себе чай и нарезала хлеб для бутербродов, она всячески ругала соседей, причем всех. И верхних, и нижних, и справа, и слева. Одни, видите ли, громко топали, другие слушали музыку, третьи никак не могли успокоить своего орущего сопляка, четвертые варили мерзкое варево, смрад от которого летел прямо в окно ее спальни, из-за чего пришлось закрыть форточку и спать в жуткой духоте. Интересно, она еще хоть когда-нибудь ощутит счастье или на худой конец радость?

– Ты меня вообще слушаешь? – Мать схватила пульт со стола и выключила телевизор.

– Да.

– Как-то не похоже. Я тут от горя погибаю, между прочим. Что ни день, то пытка. Глаза уже открывать не хочется, а тебе все равно.

– Мне не все равно. – Увы, сделать участливый вид не получается. Наверное, потому, что я не хочу его делать.

– Силы нечистые! – Матушка резко хватается за голову, отчего я вздрагиваю. – Как я хочу домой. Как хочу нормальной жизни. А все твой папаша! Все из-за него! Нечестивый мерзавец!

А я так надеялась, что сегодня обойдется без упоминаний о нем. Да, папа совершил преступление, но ради кого он это сделал? Сколько я помню нашу жизнь в Магории, столько помню постоянное недовольство матушки финансовым положением. Ей вечно было мало денег, мало уважения, мало почета. Она мечтала вращаться в высших кругах, общаться с высокопоставленными представителями города. Но, увы, отец слишком плохо старался, ибо «ленился, уклонялся от своих прямых обязанностей и в целом ни к чему не стремился». Хотя я не понимала, чего именно не хватало маме. У нас было практически все. Большой дом в хорошем районе, лучшие наряды, постоянные походы по дорогим заведениям Ксантиппа вроде ресторана «У трех ведьм». И папа никогда не ленился! В итоге желание угодить вечно недовольной жене обернулось для него тюрьмой. Как бы я хотела увидеться с ним, поговорить. Все же прошло столько лет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})