Отделившийся. Автономный режим - Андрей Ливадный

– Никуда не побежим.

– Но они же нас убьют!

– Пусть попробуют. – Ральф ободряюще улыбнулся. В его жизни было очень мало хорошего. По крайней мере, до определенного возраста. Он родился и вырос на одной из планет Корпоративной Окраины. Для многих этого достаточно, чтобы понять, как тяжело складывалась судьба Дугласа. В мире, где непременно надо отвечать ударом на удар, нет места человеческой доброте.

Если ты добр, значит, ты слаб.

Сейчас, глядя на Илью, Ральф подумал: а что пришлось пережить ему? Родители наверняка кибрайкеры, участвовавшие в евгенических программах. Когда началась зачистка Окраины, ликвидация подпольных центров избыточной имплантации, им, видимо, удалось ускользнуть, скрыться в глубоком космосе. Если Илья их не помнит, значит, и правды о том, как он попал на эту планету, уже не узнать. Но это и не так важно. Главное скрывалось во взгляде мальчика.

Он не обозлился, хотя выживал на грани возможностей десятилетнего ребенка.

У него внутри, в душе, ощущался стержень, прочный, как сталь. Исхудал, отчаялся, но не сдался. А в глазах – доверчивость, тепло, от которого вдруг резко начало щемить сердце.

Доверие человека к человеку, ребенка ко взрослому. Все это Ральф остро почувствовал, пережил за секунды.

Он рос совершенно не таким. В школе мнемоников, куда его в пятилетнем возрасте продали родители, нужно было стать зверенышем, чтобы выжить.

Он никогда никому ничего не прощал. Со временем разучился испытывать страх. Мнемотехники Конфедерации, опекавшие его в подростковом возрасте, кое-что, конечно, подкорректировали в психике, но Дуглас так и остался жестким, нелюдимым.

– Запомни, Илья. – Он прижал торцевую поверхность автоматической аптечки к предплечью мальчика. – Что бы ни случилось, сюда вскоре прилетят космические корабли. Они заберут тебя на очень красивую, удивительную планету.

Анализаторы завершили работу, несколько раз щелкнул инъектор.

– А там нет чужих?

– Нет. И никогда не будет. – Ральф считал данные. – Ну вот, с твоей простудой мы разобрались.

– А почему ты их не боишься? – Илья натянул влажную куртку, не чувствуя озноба, ставшего уже привычным ощущением за последние дни.

– Потому что они не правы. – Дуглас мысленно использовал в адрес Дикой Семьи иные эпитеты, но Илье их слышать ни к чему. – Ты сильный. – Он потрепал его по плечу. – Они не причинят тебе вреда, обещаю.

– Ладно. – Мальчик безоговорочно поверил ему. – Если мы не побежим прятаться от них, то что станем делать? – уже совершенно серьезно спросил он.

– Я буду с ними драться, – спокойно ответил Ральф. – А ты тихо посидишь тут, ладно?

Илья ответил не сразу:

– А ты вернешься за мной?

– Обязательно. Вот. – Он протянул ему фонарь. – И еще. – Дуглас приладил на шее мальчика мнемонический блокиратор, включил его. – Теперь инсекты тебя не заметят. Они не смогут читать твои мысли.

– Здорово!

Ральф на секунду задумался, затем отдал Илье импульсную «Гюрзу».

– Оружие? Такое я видел у андроидов. А зачем?

– Если чужие вдруг войдут сюда – стреляй. Сможешь?

Илья молча кивнул.

– Молодец. Все будет хорошо. Я вернусь за тобой. – Дуглас опустил проекционное забрало, загерметизировал шлем. – Жди моего возвращения. Дверь не открывай. И не смей никуда уходить!

Дождь на улице лишь усилился.

Выйдя из здания генераторной, Ральф закрыл массивную дверь, мысленно огляделся, пробиваясь сканирующим излучением имплантов сквозь хмарь непогоды.

Легки на помине, твари…

Инсекты использовали человеческий транспорт. Три вездехода древней колониальной модели двигались по дороге со стороны города.

Отвлечь их надо. Оттянуть в сторону. Дуглас уже шел уверенным размашистым шагом в направлении руин, где полчаса назад совершал посадку его «Стилетто».

«Позиция там неплохая. Укрытий много, но главное – достаточно далеко от здания генераторной. Мнемонический блокиратор гарантирует Илье защиту от телепатических атак, а с остальными проблемами я справлюсь», – думал Ральф, отстрелив две яркие ложные цели. Термические заряды канули в стене дождя, но инсекты их не пропустят, обязательно обратят внимание, ведь у них обостренное восприятие тепла.

Точно. Засекли.

Три вездехода свернули с дороги, растянулись в цепь, двигаясь через поле, к руинам зданий, куда упали ложные цели.

Дуглас активировал плечевое орудие, и оно поднялось из оружейной ниши с тихим шелестом привода.

На гибридную модель реальности, совмещающую показания сканеров и обычное человеческое зрение, легла тонкая паутина прицельной сетки.

На пределе эффективного сканирования внезапно появились сигнатуры целой колонны различной техники.

Обычная тактика Дикой Семьи. Коллективный разум уповает на мощь ментального поля и манипулирует безропотными бойцами. Количество жертв до определенного момента роли не играет. Главное для них – устранить угрозу.

Дуглас не переоценивал собственные возможности.

Увести врагов в сторону от здания генераторной и продержаться до прибытия боевых кораблей флота – задача выполнимая. Инсекты не представляют, с кем имеют дело, иначе остереглись бы использовать планетарные машины, созданные людьми.

Бортовые компьютеры вездеходов Ральф воспринимал достаточно четко. Эти примитивные устройства безропотно подчинялись кому угодно. Достаточно понимать назначение десятка текстоглифов, чтобы эффективно манипулировать древней колониальной техникой.

Добежав до руин, Дуглас перешел на шаг.

Его беспокоила колонна бронетехники, замеченная на дороге, ведущей к ферме.

Ливень прекратился, теперь хмурые небеса роняли моросящий дождь, и мысли в голове роились под стать погоде.

Злость не улеглась, но притихла. Эмоции недопустимы. Они – проявление слабости. Самоконтролю в корпоративных школах обучали жестко. Работодателям требовались на сто процентов послушные, безотказные специалисты, способные надежно защитить их коммерческие тайны. Вольнодумство каралось.

Ральф рос холодным, жестоким, циничным, презирающим любую слабость.

Он подавал большие надежды, не понимая, что из него день за днем, шаг за шагом формируют безотказную биологическую машину.

Многих его сверстников уже не спасла ни зачистка Окраины, ни ликвидация корпоративных школ, под прикрытием которых функционировали центры избыточной имплантации.

Ему повезло – не все человеческое вытравили из души жесточайшие тренинги, где-то в глубинах сознания замкнутого, нелюдимого подростка в ту пору еще теплилась искра непрожитого. Годы понадобились на моральную реабилитацию, но тем острее он принял незнакомые ранее чувства, поверил в них, постепенно формируя в душе новый взгляд на мир.

Мнемоники первого поколения, имплантированные на Окраине, – люди особой закалки. В их душах нет места половинчатым чувствам. Они – сложные натуры.

Дуглас не был исключением из правила. Критические решения он вырабатывал на стыке холодного, трезвого расчета и обжигающих разум эмоций.

Злость гасла. Бросив вызов Дикой Семье, Ральф понимал: продержаться до подхода сил немедленного реагирования ему не поможет справедливая ненависть.

Только трезвый, холодный расчет – вот его единственный союзник в близящейся схватке.

Некоторое время Ральф продолжал пристально наблюдать за колонной, пока не убедился, что техника выдвигается к ферме.

Вездеходы, повернувшие в сторону тепловых ловушек, уже приблизились на критическое расстояние.

Пора!

Молниеносная мнемоническая атака взломала бортовые компьютеры трех древних планетарных машин, одновременно связав их в сеть.

Инсекты не понимали, что происходит. Вездеходы, которыми теперь управлял Ральф, развернулись, выворачивая литыми колесами центнеры почвы, и, двигаясь наперерез спешащему от города подкреплению, внезапно открыли огонь из курсовых орудий.[8]

Стена разрывов перечеркнула полотно дороги, возглавлявший колонну приземистый внедорожник вспыхнул, остальные начали резко тормозить, поневоле сползая на раскисшие под дождем обочины, увязая в грязи, а скорострельные орудия вездеходов продолжали вести ураганный огонь.

Инсекты, успевшие выскочить из машин при первых разрывах, действовали грамотно и быстро. Боевым особям нет нужды обдумывать ситуацию: ферма располагалась недалеко от города и находилась в зоне действия единого ментального поля Семьи. Бойцами руководили разумные особи муравейника с безопасного удаления от источника внезапных проблем, но все же Ральф, пристально наблюдая за результатами своих действий, заметил некоторое замешательство в рядах противника.

Еще бы. «Мыслящие» понимали, что в вездеходах, атаковавших колонну, находятся их сородичи.

Ральф подключился к датчикам машин, взглянул, что творится внутри. Инсекты после безуспешных попыток восстановить контроль над управлением попытались покинуть взбесившуюся технику, но тщетно – люки не открывались, лишь басовито гудели боевые эскалаторы, подавая к орудиям боекомплект, да звонко сыпались в специальные лотки пустые обоймы из-под снарядов.